Валери Кинг - Страсть по расчету (Строптивая леди)
Ей ничего не оставалось, как подчиниться. Она прошла по элегантной гостиной, взяла с инкрустированного бронзой столика свою попавшую в переделку шляпку и, держа ее за зеленые ленты, спросила:
— Папа, ты так и не назвал мне имени того джентльмена, которого я должна… э… отвлечь.
— Тебе он, конечно, незнаком, но, думаю, ты слышала его имя. Стоунлей из Сассекса. Лорд Стоунлей. Красивый парень, но пройдоха страшный. А теперь поспеши, девочка. Я хочу приехать заранее. Негоже заставлять принца ждать.
6
— О Боже, — сочувственно пробормотала мисс Фиттлуорт. — Неудивительно, что щеки у вас горят, как винные ягоды. Вы уверены, что он сказал «Стоунлей», потому что миссис Гловер говорила мне о лорде Доннелли, часто наезжающем в Брайтон?
— Ошибки быть не может, — вздохнула Шарлотта.
Она сидела у окна на стуле из красного дерева в стиле ампир, как ребенок, подтянув колени к груди и положив на них подбородок. На ней была всего лишь тонкая муслиновая сорочка. Девушка ждала, пока одна из горничных закончит гладить платье. Она дотронулась пальцами до шишки на затылке. Голова все еще болела, но не настолько сильно, чтобы доставить ей неудобство. Тем более отец так настойчиво просит помочь ему.
— «Стоунлей из Сассекса, красивый парень, но пройдоха страшный»! Так охарактеризовал его отец. Фиттл, смогу ли я справиться с таким человеком? Как мне быть? Его высокомерие и уверенность, что я столкнулась с ним намеренно, чтобы привлечь его внимание, говорят о джентльмене, которого нельзя отвлечь, как того желает папа. Что же мне делать?
Мисс Фиттлуорт у камина нагревала щипцы и потому отвечала, не глядя на Шарлотту.
— Хотя, как вам известно, опыта у меня маловато, но мне все-таки кажется, что сегодня днем вы без особого труда… э… привлекли внимание его светлости.
— Что сложного в том, когда он несет тебя на руках?
— Думаю, с другой женщиной все было бы по-иному, — настаивала мисс Фиттлуорт. — И не понравься она ему, скорей всего он не проявил бы такой заботливости. — Компаньонка взглянула на Шарлотту — ее темные глаза вглядывались в девушку поверх бледно-голубого стеганого покрывала, лежавшего на кровати с четырьмя столбиками, — и улыбнулась. — Я не сказала вам об этом раньше, мисс Шарлотта, но лорда Стоунлея сразила ваша красота — это было сразу видно, и, что еще важно, ваши суждения развлекли его. Он от души расхохотался, когда вы назвали его сумасшедшим. Миссис Гловер говорит, что он из тех бедных, несчастных джентльменов, которым скучно все и вся — так они богаты. А в вашем обществе, да будет мне позволено заметить, он веселился. В какое-то мгновение мне показалось, что он хочет поцеловать вас.
Под взглядом мисс Фиттлуорт щеки Шарлотты налились жаром. Улыбка тронула худощавое лицо компаньонки, и Шарлотта не могла не улыбнуться в ответ.
— Похоже, что он хотел этого, да?
Мисс Фиттлуорт кивнула и вернулась к своему занятию.
Шарлотта натянула сорочку на ноги, обхватила их руками и устремила взгляд в окно. Он хотел поцеловать ее. Фиттл не ошибалась. В течение нескольких секунд он просто пожирал глазами ее лицо. И как же она желала ощутить прикосновение его губ к своим. Все случившееся оказалось внезапным, неумолимым. И пронеслось как дуновение легкого ветерка в теплый день. И остается только гадать, не приснилось ли ей это, хотя точно знаешь, что нет.
Сквозь оконные невесомые занавески Шарлотта заворожено следила, как, сверкая, пляшут на глади моря последние лучи солнца. Золотые волны ослепляли своим сиянием, а непрерывный шум волн зачаровывал девушку. До ее слуха доносились плачущие крики чаек, громкие возгласы рыбаков, тащивших сети, и визг еще игравших детей. Как непохоже на Бедфордшир, уже в сотый раз с момента приезда на побережье подумала Шарлотта. И как чудесно!
Брайтон был старинным городом. Он помнил марши римских солдат, правление Вильгельма Завоевателя, а теперь находился под светской властью принца Уэльского. Иногда Брайтон по старинке называли Брайтелмстоуном, но старую рыбацкую деревушку со всеми ее постройками уже давно поглотило море. И на ее месте, только чуть повыше, выросли красивые дома, виллы в стиле ампир с крылатыми сфинксами. Уже поговаривали о сооружении дамбы, чтобы помешать опустошительным приливам смыть кусок города у его верноподданных обитателей, а у Англии — часть ее острова. Сейчас подступающее со стороны залива море сдерживали скалы мелового известняка — длинная, округлая стена, встречавшая каждый шторм с вызовом и радостью.
Яркий Брайтон. Синее небо, белые чайки, аквамариновое море, танец света на поверхности воды.
Околдованная красотой, Шарлотта неотрывно смотрела на простор за окном. Морской воздух, подобно бальзаму, усмирял пыль дорог, он превращал каждый вдох в удовольствие.
Брайтон славился прекрасными окрестностями и морскими купаниями, и принц прибыл сюда, чтобы сполна насладиться всеми прелестями отдыха. Познает ли она здесь удовольствия? Возможно, и нет, чуть улыбнувшись, подумала Шарлотта. Не в этот раз, когда Мод и Селина ждут от нее победы над сердцем Стоун-лея, а ее отцу необходимо отвлечь того же самого непоколебимого джентльмена. Не в этот раз, когда душа ее замирает только при одной мысли о новой встрече с этим человеком — вот что наделал один-единственный взгляд, заставивший ее страстно желать поцелуя.
О Господи, как же легко удалось ему нарушить ее безмятежную жизнь, без сердечного трепета она и думать о нем не может. Что же с ней будет?
7
Едва Шарлотта вышла из дорожной коляски отца и ступила под надежные каменные ворота западного фасада Павильона, она поняла, что перешла свой Рубикон, и жизнь ее теперь уже никогда не станет прежней. Да и образ мыслей будет другим. В первый же свой день в Брайтоне она достигла чести быть представленной Его Королевскому Высочеству принцу Уэльскому. Что произойдет, подумала девушка, когда она пройдет через портал дворца, являющегося настоящим чудом?
В настоящий момент наружная часть королевской резиденции перестраивалась, и, как сказал отец, работы продолжатся, по меньшей мере, три года. Он видел проекты Джона Нэша и заметил, что Брайтон будет покорен Индией — вскоре несколько куполов с круглым или многоугольным основанием увенчают первоначальное строение Холланда.
Чувствуя себя маленькой девочкой, попавшей в волшебный мир, Шарлотта миновала стеклянные двери и попала в наружный холл. Ее поразила красота этого восьмиугольного помещения и в то же время удивила простота обстановки: вдоль розовых стен разместились несколько кресел и столиков красного дерева, от сверкающего медью камина трудно было отвести взгляд.
