Джудит Айвори - Рыжий ангел
– Он несет ответственность за это.
– Да, ну и что? – сказал Томас таким тоном, будто выиграл какой-то спор. Потом умоляющим голосом продолжил: – Кристина, если бы ты знала, чем он занимается, через что он прошел. Он руководит очень опасным, сложным делом и прекрасно с этим справляется. И не только мы, восемь человек, благодарны ему за это…
Они были около дома. Томас спрыгнул на землю и осторожно снял Кристину с лошади. Потом произошло нечто странное: наклонившись, он прошептал:
– Я забыл, какая ты красивая, Кристина. И даже немного растерялся. – Он мягко рассмеялся.
Она вздохнула и уткнулась лицом в его плечо. Да, она тоже забыла. И при встрече внезапно вспомнила утраченное: все давно миновало, но в руках Томаса она снова почувствовала себя женственной и достойной любви.
Как и предсказывал граф, все поверили в его историю о грабителях. К тому времени, когда Кристину внесли в дом, весть о ее приключении уже разнеслась. Она слишком устала, чтобы объясняться с сочувствующими гостями. «Мы уже все знаем, бедняжка», – то и дело слышала она.
Когда она объяснила Томасу, где ее комнаты, он тихо выругался. Держа ее на руках, он в безмолвной ярости мчался вверх по лестнице, словно Кристина – самый отвратительный предатель на свете.
Посреди ее гостиной теперь стоял и огромный резной письменный стол и масса чемоданов и коробок. Но удивительнее всего – в ее спальне был Адриан Хант. Когда Томас вошел с Кристиной на руках, граф обернулся. Его бриджи были расстегнуты, он заправлял за пояс свежую сорочку.
– В чем дело?
Никто не проронил ни слова. Казалось, никто не мог преодолеть замешательство. Кристина поежилась. В руках Томаса она чувствовала себя беспомощной.
– Отпусти меня! – раздраженно потребовала она. Томас столь же сердито подчинился. Травмированная нога тут же напомнила о себе. Граф подхватил ее и прижал к себе.
– Что с тобой, Томас? Подвинь хотя бы этот стул…
Руки Кристины вцепились в плечи Адриана. Она пыталась отвернуться. Томас раздраженно подвинул стул. Стул заскрежетал по полу. Плечи Адриана напряглись, рука сильнее обхватила талию Кристины. Она на мгновение уткнулась лицом в накрахмаленную, только что выглаженную рубашку. От рубашки исходил теплый мужской запах. Не такой, как у Томаса. Не такой, как у Ричарда. Почему? Его движения… фигура… даже его запах…
Отвернувшись, Адриан занялся пуговицами на бриджах. Казалось, он тоже немного смутился. В нем появилась неожиданная застенчивость, что сразу понравилось Кристине. Но застенчивость тут же пропала.
– Какие-то проблемы? – Адриан посмотрел на чемоданы, теперь стоявшие в углу. – Это ваши вещи? – взглянул он на Кристину.
Она не могла поднять на него глаза. Граф рассмеялся.
– Худшего начала не придумаешь, правда? – Он покачал головой. – Я ничего не мог понять, когда увидел чемоданы и прелестную ночную рубашку…
– Мне велели занять эти комнаты, – оправдывалась Кристина.
– Только не я. – Адриан все еще смеялся. Кристина помнила его смех на приеме в доме Бейсденов. – Хотя не стану возражать, если вы останетесь. Как вы понимаете, это мои апартаменты, и я не намерен освобождать их.
– Это не смешно, Адриан, – вмешался Томас.
– Действительно, – посмотрел на него граф.
Казалось, он снова расслабился. Как три года назад. Отвернувшись, Адриан стал выбирать часы, которые подали ему на подносе. Он выбрал одни, потом взял другие, третьи и разложил по карманам. Лакей продел цепочки сквозь петли жилета.
– Чапмен, – обратился он к слуге, – как только закончишь, пришли ко мне Лили. Мы найдем для миссис Пинн другую комнату. Потом я хочу поговорить с экономкой.
Граф просунул руки в рукава сюртука. Слуга взялся за щетки и принялся устранять малейшие намеки на несовершенство в облике графа Кьюичестера.
– Томас, кто-нибудь послал за доктором?
К удивлению Кристины, Томас быстро и гневно ответил по-французски.
Граф рассмеялся. Довольно приятный смех. Он сказал что-то в ответ. Прозвучало слово elle – она. Но Кристина не уловила главного.
Через минуту Томас, кажется, немного утихомирился.
– Я поищу доктора, – по-английски сказал он. Слуга вышел вслед за ним, наверное, пошел за Лили. Кристина осталась наедине с Адрианом Хантом. В его спальне.
– Вы можете пока побыть здесь, – обратился он к ней. – Понадобится несколько часов, чтобы приготовить другие апартаменты. Гости заняли все помещения. Меня здесь не будет. Я не возражаю, если вы приляжете на мою кровать. Вам помочь?
– Я в вашу постель не лягу, – резко сказала Кристина.
– До сих пор это вас не тревожило. Не вижу…
– Я не знала, – перебила она. – Я подожду в гостиной.
Адриан собрался возразить, но передумал и пожал плечами. Когда он наклонился, Кристина отпрянула, вжавшись плечами в спинку стула.
– Что вы делаете?
– Собираюсь отнести вас в гостиную. – Граф подсунул одну руку ей под спину, другую – под бедра. – А теперь, если вы еще раз обовьете вашими прелестными ручками мою шею…
Адриан поднял ее. Снова она была в его власти.
В гостиной стоял французский шезлонг. Адриан опустил на него Кристину, хмуро посмотрел на нее и исчез из поля зрения. Минутой позже он появился из спальни с одеялом в руках.
– Мне кажется, я должен помочь вам выпутаться из этой ситуации.
– Мне это не нравится. Ваша забота ничего не меняет.
– Начнем с того, что вам не слишком нравлюсь я. Поэтому не стану вас беспокоить. – Адриан улыбнулся.
В гостиную вошел маленький лысый человек с толстой тетрадью в кожаном переплете. Адриан кивнул ему и заговорил. Слуга, раскрыв тетрадь, начал записывать.
– Скажи Мансвиллу, что мне нужна карета завтра, в четверг и в пятницу. Потом составь записку принцу Георгу. Если он захочет поиграть на кортах, то в четверг мы составим ему партию. Да, принцесса Флавия снова откровенно напоминает о своем дне рождения. Он в этом месяце?
– Четырнадцатого, сэр.
– Подбери для нее что-нибудь милое. И скажи мне. – Подойдя к чемодану, Адриан открыл его и перевернул. На пол посыпались перчатки. Он выбрал серые лайковые.
– На какую сумму, сэр?
– Не знаю, сам решай. – Он натягивал перчатки. – Выясни, что подарит ей муж, и ориентируйся на это. Мы должны доставить удовольствие ей и не обидеть его. Что-нибудь еще, Доббз?
– Садовник просит отпуск на третью неделю августа. Его дочь выходит замуж.
– Прекрасно.
В дверях появилась экономка. Она остановилась на пороге, ожидая разрешения войти, и молча осмотрела комнату. Адриан Хант, выходя, чуть не задел ее.
– А вот и вы, миссис Джеймсон. Я вас увольняю. Завтра утром вы получите рекомендательные письма, но, боюсь, они будут сдержанными и краткими. Этот инцидент с комнатами очень огорчил миссис Пинн…
