Джо-Энн Пауэр - Ангел страсти
— Это правда?
— Не могу утверждать. Дверь нашей спальни не охраняется.
— Почему?
— Кретьен всегда доверял своим людям и заявлял об этом во всеуслышание.
— Кто-то злоупотребил доверием.
— Да, любой мог войти в дверь или…
Горячность, с которой она это произнесла, многое прояснила в ее теперешних страхах, в ее наивности.
— Или?
— Через коридор, сообщающийся с моей гардеробной, о нем мало кто знает, а, может быть, и вообще никто.
— А куда ведет другой конец этого коридора?
— Не знаю. Это ужасное место, там полно паутины, насекомых и… всякого прочего, я не видела всего. Никогда не могла добраться до выхода, хотя мне кажется, он ведет к какой-то стене.
— Понятно. А ваши обвинители… выдвигают ли они какую-то причину убийства?
Она побелела.
— Мое желание быть свободной от мужчин вообще.
— У вас действительно есть такое желание?
Она заговорила взволнованно и быстро.
— Что я не хочу связывать себя замужеством? Да! Что я хочу, чтобы меня оставили в покое? Да! Что я не хочу никому причинять зла и хочу, чтобы моя любовь к одиночеству никого не обижала? Да, все это правда. Истинная правда! Но клянусь, я не смогла бы убить, стремясь заполучить то, к чему тянется моя душа! — Она порывисто сжала его руку. — Клянусь, я не способна на убийство. Вы должны мне верить!
Как он мог ей верить? И как мог не верить? Она казалась такой искренней, так переживала свою трагедию.
— Что же за жизнь, к которой стремится ваша душа и озаряется лицо при одной мысли о ней?
Анжела пристально следила за выражением его глаз и ожидала этого вопроса. Остался последний рубеж его недоверия, необходимо взять его приступом.
— Дорогой Дьявол, я не смогла бы убить человека в стремлении вернуть себе свободу. Я не создана для убийства. Мне не нужны другие мужья. Я никогда больше не выйду замуж. У меня было два мужа — один молодой, другой старый. Приобрела я и свекра, достаточно беспринципного, он попытался взять принадлежащее его сыну. Да, я открываю вам всю правду. Вам ведь нужны факты. Готова поклясться на Библии, лорд Уиндом действительно покушался на мою честь. Отец мой отозвал меня из монастыря как раз накануне пострижения в монахини. Не вняв моим мольбам, он выдал меня замуж за нареченного покойной сестры, наследника Уиндома. В этом святотатстве отца поддержали его два брата. Затем мой первый муж и его родители умерли от чумы, так было угодно Богу. Тогда отец и дядья снова пришли ко мне и потребовали выйти замуж за одного из достойнейших баронов. Этим бароном оказался Кретьен. Он один из всех знакомых мне мужчин относился ко мне с добротой, — она замолчала и перевела дух.
— Повторяю, Дьявол, мне не нужны другие мужья. Я хочу жить одна. Воздавать хвалу Господу Богу. Управлять своими поместьями без чьей-либо помощи и до конца дней своих соблюдать обет безбрачия.
Эта страстная исповедь рассеяла подозрения в виновности Анжелы и усыпила ревность Дьявола. Сердце переполнилось страданием. Душа воспылала жаждой справедливого отмщения.
— Я верю вам, леди Карлисли.
— Вы четвертый, кто верит. Кроме вас только те трое, мои слуги, похитившие вас. Они тоже убеждены в моей невиновности. Питер, мой камердинер, он руководил захватом, Эдвин, мой казначей, и Леон, мой лесничий. Только они сохраняют верность мне, хотя и знают, какие обвинения возводят против меня подданные мужа.
— Должно быть, они очень любят вас, если идут на подобный риск. Ведь ни для кого не секрет, люди лорда Кретьена являют полную противоположность его кроткому нраву и не отличаются терпимостью.
Иными словами, хотел сказать мужчина, люди лорда Кретьена рыскали по окрестностям, как стая волков, грабя дома деревенских жителей, насилуя женщин. Вся округа ненавидела свиту графа Карлисли. Анжелика Уиндом вышла замуж за Кретьена Форестера лишь за четыре месяца до описываемых событий. Но с тех пор, как люди Карлисли переехали жить в Уиндомский замок, жители соседних деревень страдали от их набегов.
Только на прошлой неделе Дьяволу пришлось воспользоваться помощью своих верных соратников и вырвать одну несчастную из лап латника лорда Карлисли. Они подвесили насильника на стропилах церкви на рукавах его же туники. Мерзавец тут же покаялся в грехах и обещал убраться из Уиндома, если ему даруют прощение. Его отпустили, и вскоре он исчез.
Леди Карлисли покачала головой.
— Меня всегда поражала разница между моим господином и его восемью сподвижниками. Однако когда я задавала мужу вопрос об этом, Кретьен отворачивался и пытался оправдать их злодеяния участием в крестовых походах на Восток. По его словам, там они и научились жестокости.
Дьявол зарычал от негодования.
— Такой разбой и насилие никто не должен видеть, а не только претерпевать. Это лишает людей радости и надежды.
Он слишком часто становился свидетелем подобных разбойных набегов, когда бывал в Венеции, Константинополе, Самарканде, в степях Каракума.
— От его оправданий никому не легче.
— Люди часто смешивают службу себе самому со службой Богу и королю.
— Дорогая миледи, я видел много людей, совершавших паломничество к святым местам в надежде получить далеко не божественное вознаграждение.
— Знаю. О вашем прошлом ходит много слухов, очевидно, потому, что редко кому удавалось видеть вас вблизи. Некоторые говорят, вы сами когда-то участвовали в Крестовом походе. Другие утверждают, будто вас ограбили здесь в Англии и лишили всего имущества.
— Слухи редко соответствуют истине.
— А эти?
Сам не понимая почему, он почувствовал потребность высказать то, о чем редко кто знал.
— Меня лишили моих поместий, титулов, наследства.
— Король?
— Он дал разрешение, действовали другие. Двое.
— И вы не придумали ничего лучшего, как скрыться в лесах и заняться разбоем?
— Я выбрал этот способ мести. — Он пристально посмотрел ей в глаза, ожидая, пока она отведет взгляд, но Анжела продолжала смотреть на него в упор.
Потом она подобрала с пола кинжал и двумя резкими движениями перерезала веревки на его ногах.
Пленник размял затекшие ступни. Наблюдая за его движениями, девушка опустила ресницы, стараясь скрыть охватившее ее страстное желание при виде того, как напряглась его плоть. Как могла такая красавица мечтать об обете безбрачия? В этом таилось что-то греховное.
Перерезав веревки, она дарила ему свободу, и он это знал, но не мог оставить ее. Скрестив на груди руки, пленник ждал окончания ее рассказа.
— Я выбрала вас, так как решила — вы можете мне помочь. Вы, как и я, нуждаетесь в защите от тирании. Почти ежедневно выслушивая необыкновенные истории о вашей смелости, я поняла — я могу обратиться только к вам с этой просьбой. Мне нужна ваша смелость. В кошмаре, ожидающем меня в скором времени, мне нужна гораздо большая, чем моя, твердость духа.
![Аллэин Флаер - Веревки и цепи. Часть первая - Веревки. [СИ]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
