Касси Эдвардс - Горячая зола
Она посмотрела вниз, отметив, что он держит ее руку гораздо дольше, чем она того ожидала.
Затем все ее существо словно наполнилось сладострастием. Она увидела выражение его глаз, вполне соответствовавшее ее чувствам к нему.
Его притягивало к ней.
Даже в широком одеянии и с грязью на лице он находил ее привлекательной.
Она не знала – почему, но не испугалась. Их внезапные чувства друг к другу казались такими же естественными, как уснуть ночью и проснуться утром.
А затем она подумала, что сошла с ума, воображая себе нечто подобное, поскольку этот индеец ничего не мог увидеть перед собой, кроме толстой женщины, которой не мешало бы помыться.
Она быстро выдернула свою руку из его руки и сжала пальцы за спиной.
– Этот арапахо и те, которых я близко знаю, заключили мир со всеми белыми людьми, – быстро сообщил ей Соколиный Охотник. – Вам не нужно бояться ни меня, ни моего народа.
– Как вы могли подумать только, что я буду вас бояться после того, как вы только что избавили меня от ужасных неприятностей? – сказала Мэгги, и ее рука невольно коснулась его руки и с нежностью там задержалась. То, что она так свободно себя чувствовала с ним, немного пугало ее.
Но она получила глубокое облегчение оттого, что ее нашел именно арапахо, а не кто-нибудь из другого индейского племени, более воинственного по природе. Арапахо считались дружественными, созерцательными и религиозными, уже изменившимися, если говорить об их прошлых боевых успехах в эпоху до создания резерваций.
Соколиный Охотник задумчиво посмотрел на ее руку, которая лежала на его руке.
– Этот арапахо хочет спросить белую женщину, – сказал он, взглянув на ее милое лицо. – Почему она путешествует одна?
Внезапно глаза Мэгги наполнились печалью. Такой взгляд был знаком Соколиному Охотнику.
– Потому что у меня больше нет никого, кто бы мог путешествовать со мной. – Это было единственным объяснением. Ей было еще слишком больно, чтобы она могла кому-нибудь рассказать больше.
Она опустила глаза, чтобы спрятать появившиеся слезы. Ей не хотелось вспоминать о том, что ее муж умер, и, что она была вынуждена оставить его не похоронив, не сказав положенных слов над его могилой. Скорбь ее была столь глубока, что у нее было такое ощущение, что кто-то постоянно втыкает в нее иглы!
– У тебя нет мужчины? – спросил Соколиный Охотник, дотронувшись пальцем до ее подбородка, чтобы заставить ее посмотреть ему в глаза.
– Нет, – прошептала она. – У меня… нет мужчины. Я никому не принадлежу.
По его загоревшимся глазам она догадалась, насколько это понравилось Соколиному Охотнику. Но так же быстро они снова погасли, поскольку его явно волновали и другие вопросы.
– Ты носишь одежду мужчины, – сказал он, пробежав по ней взглядом. – Почему?
Еще не полностью доверяя индейцу, которого она совершенно не знала, Мэгги внутренне напряглась. Она не могла найти в себе смелость сказать ему правду, что она ждала ребенка и, что он должен появиться на свет в любой из ближайших дней.
– Мой муж умер внезапно вчера, – тихо объяснила Мэгги. – Когда я из-за его смерти была вынуждена отправиться в путешествие одна, то подумала, что безопаснее путешествовать, переодевшись мужчиной. Я надеялась добраться до торгового поста без происшествий. Но, кажется, я где-то не там повернула. Как я далеко от торгового поста? Один день? Два?
– До ближайшего торгового поста три восхода солнца, – сказал Соколиный Охотник и увидел по глазам Мэгги, что из-за этой новости ее охватил внезапный страх.
– Это тебя испугало? – сказал он. – Разве Соколиный Охотник не сказал, что тебе нечего бояться арапахо? Пойдем. Пойдем, я познакомлю тебя с моим народом, – продолжал он, согреваясь от мысли, что она придет с ним в его деревню. – Отдохнешь. Поешь. Затем Соколиный Охотник проводит тебя до торгового поста.
Она боялась, что не сумеет добраться до торгового поста до рождения ребенка, а теперь абсолютно точно знала, что у нее нет другого выбора, как только пойти в индейскую деревню вместе с Соколиным Охотником, чтобы не пришлось ей рожать одной в этой бескрайней дикой местности. И Мэгги слабо ему улыбнулась.
– Это было бы так мило с вашей стороны, – прошептала она все еще в страхе перед неизвестностью.
Она не знала ни обычаев арапахо, ни вообще индейцев.
У нее внутри все похолодело от сознания того, что ее ребенок появится на свет среди людей, которые во всех отношениях были для нее чужими.
Единственным хорошим моментом в ее ситуации был Соколиный Охотник. За такое короткое время она начала ощущать к нему такую же близость, какую ощущала к Мелвину с самого первого дня их знакомства.
Вдруг рука Соколиного Охотника оказалась у локтя Мэгги.
– Ты подъехала к ручью за водой, – сказал он, подводя ее к своей лошади. – Ты возьмешь воду из моей фляги.
Она посмотрела на него снизу вверх с трепетом ощущая, что доброта этого человека возвращает ее к жизни.
– Возможно ли это? – спрашивала она себя. – Этот человек? Этот индеец?
Смутившись, она застенчиво опустила глаза. Она была беременна и такая же грязная, как грех…
Как смешно с ее стороны!
Она приняла флягу с водой и поднесла ее к губам, наслаждаясь моментом утоления жажды.
Но это удовлетворение было кратким. Внезапно Мэгги сладострастно задрожала, почувствовала, что длинные худые пальцы Соколиного Охотника гладят ее волосы.
– Твои волосы мягкие и красивые, – тихо сказал Соколиный Охотник.
Мэгги закрыла глаза, медленно оттаивая внутри, позволяя себе получить удовольствие от этих ощущений, которые до настоящего момента ей были незнакомы.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Когда руки Соколиного Охотника покинули ее волосы, Мэгги словно опомнилась. Она открыла глаза и медленно повернулась. Он рассматривал ее фургон, клетки с курами и петухом. Подойдя вплотную, индеец принялся поглаживать корову своими сильными властными руками, будто проверяя, чего она стоит. Мэгги окончательно пришла в себя, вдруг осознав, что этот незнакомец, по всей вероятности, хорошо владел искусством входить в доверие, а затем силой отбирал все, что пожелает.
Стиснув зубы, она подошла и спокойно остановилась рядом с Соколиным Охотником. Его интерес к корове не уменьшился, и она боялась, что он видел в животном скорее источник мяса, чем молока, в котором она нуждалась.
– Она дает очень сладкое молоко, – поторопилась объяснить Мэгги. – Хотите попробовать? Ее вымя полное даже сейчас.
– Вымя? Молоко? – сказал Соколиный Охотник, обратив на Мэгги свой насмешливый взгляд. Хотя глаза и говорили о том, что он просто забавляется, она этого не поняла.
