Карин Монк - Ведьма и воин
Он даже не вздрогнул.
Немного успокоенная этим, она проткнула иглой другой край раны и бросила на Макдана быстрый извиняющийся взгляд. Он с необыкновенным спокойствием наблюдал за ней. Взгляд его голубых глаз был сосредоточен, как будто он оценивал ее работу. Он совсем не был похож на человека, терпящего невыносимую боль. Довольная тем, что не очень сильно мучает его, она с облегчением вздохнула и продолжила свою работу.
Алекс смотрел, как края раны постепенно стягиваются. Блики огня играли на бледных щеках девушки, не тронутых ни болезнью, ни временем. Ее лицо было воплощением печальной красоты, с высокими, красиво вылепленными скулами, узким, нежным лбом и изящными яркими губами, которые она кусала от напряжения. Ее огромные серые глаза были необыкновенно серьезны, и Алекс поймал себя на том, что пытается представить себе, как они будут выглядеть, когда в них промелькнут веселые искорки. Волосы девушки, черные и блестящие, как вороново крыло, окутывали ее, подобно тяжелому покрывалу. Она совсем не походила на старую каргу, которую он рассчитывал увидеть во владениях Максуинов. Он лишь искал ведьму Максуинов, а по его представлениям, все они были отвратительными сморщенными старухами с длинными желтыми клыками и скрюченными пальцами. С первого взгляда на эту бледную стройную девушку, которую вели к столбу, он оценил ее неземную красоту. Ее лицо было слишком прекрасно, цвет кожи слишком необычен, а стройное гибкое тело слишком соблазнительным, чтобы не сомневаться – это работа дьявола. Она была способна вызвать в мужчине желание лишь одним взглядом или движением руки, отбрасывающей прядь темных волос со щеки. Даже сейчас он был ошеломлен ощущениями от прикосновения ее прохладных рук к его израненной, горящей груди, от ее нежного дыхания, касавшегося его, в то время как она втыкала в него иголку со своими волосами, от исходившего от девушки острого сладковатого запаха вереска, смешавшегося с запахом дыма, пропитавшим ее платье. Уже много лет за ним не ухаживала женщина. Он отличался превосходным здоровьем и редко получал раны в бою. Вероятно, именно поэтому она так сильно действует на него, будоража чувства, волнуя кровь и возбуждая желание. В конце концов ему захотелось запустить пальцы в черную массу ее волос и опрокинуть на себя.
– Вот и все, – выдохнула Гвендолин, затягивая последний стежок. – Думаю, шов не разойдется, если ты будешь осторожен и постараешься поменьше двигаться. А теперь нужно наложить повязку.
– У меня есть только рубашка, – сказал Алекс, слегка разочарованный тем, что она так быстро закончила.
– Не подойдет, – решила Гвендолин, критически оглядев его разорванную одежду. – Она вся пропиталась кровью.
Она задумалась на мгновение, а затем ухватила ткань своего платья у самого плеча и резко дернула вниз, оторвав рукав. Потом она проделала то же самое с другим рукавом.
– Ты сама шила это платье? – спросил Алекс, наблюдая, как она разрывает ткань на полосы и связывает их поочередно.
– Да… но почему ты спросил?
– Я просто подумал, что швы разошлись слишком легко.
Она бросила на него быстрый взгляд, пытаясь понять, не издевается ли он. Выражение его лица оставалось невозмутимым, но ей показалось, что в его глазах промелькнули веселые искорки.
– Твой шов достаточно крепок, при условии, конечно, что ты будешь соблюдать осторожность, – сказала она, защищаясь. – Тем не менее мне кажется, несколько дней тебе лучше не размахивать мечом.
– Тогда остается надеяться, что некоторое время больше никто не явится за тобой.
– Роберт приходил прежде всего за Изабеллой, – поправила его Гвендолин. – Если ты не отпустишь ее, лэрд Максуин обязательно пришлет людей, чтобы освободить свою единственную дочь.
– Изабелла будет отпущена, и ей не причинят вреда, – ответил Алекс. – Я дал слово Максуину. Кроме того, она мне не нужна. Иди сюда, Бродик! – позвал он, прежде чем Гвендолин успела спросить, как он собирается использовать ее саму. – Пусть ведьма зашьет твою руку.
Бродик недоверчиво посмотрел на нее.
– Моя рука в порядке, Макдан. С этим можно подождать.
– Если не обработать ее, она может загноиться, – возразил Алекс. – Пусть посмотрит.
– Рана не такая серьезная, как мне казалось. – Бродик одернул рукав, чтобы скрыть рану. – Она меня совсем не беспокоит.
– Клянусь Богом, он испугался, когда она пригрозила с помощью колдовства лишить его мужской силы! – выпалил Камерон и расхохотался.
Алекс предостерегающе взглянул на Гвендолин.
– Ты только обработаешь его руку, и все. Понятно?
Она кивнула.
– Иди сюда, Бродик, – скомандовал Алекс.
Бродик неохотно приблизился к Гвендолин.
– Будь осторожен, не серди ее, – насмешливо произнес Камерон. – А то очень многие девушки будут сильно разочарованы.
– Твоя очередь следующая, – объявил Алекс. – От этой раны на голове твои волосы стали еще краснее, если это возможно.
Лицо Камерона вытянулось.
– Это просто царапина, Макдан. Нет никакой необходимости, чтобы ведьма…
– Боишься разочаровать жену, Камерон? – протянул Бродик, в то время как Гвендолин осматривала его руку.
Камерон нахмурился.
– Почему бы тебе не вылечить его рану с помощью магии? – поинтересовался Алекс, наблюдая, как Гвендолин осторожно промывает руку Бродика.
Она в смятении подняла на него глаза.
– Ты обладаешь особым даром, – пояснил он. – Я хочу посмотреть, как ты это делаешь.
От его испытующего взгляда ей стало не по себе. В глубине его голубых глаз бушевали чувства, которые он старательно скрывал и смысл которых она сразу не смогла определить.
– Если тебе все равно, Макдан, – нервно произнес Бродик, – то я бы предпочел, чтобы она ничего не пробовала на мне.
– Но у тебя ведь есть этот дар? – настаивал Алекс.
Вот оно. Всплеск чувств, такой короткий, что она чуть не пропустила его. Но теперь она безошибочно определила, что это за чувство: страстное желание.
Вот почему Макдан спас ее. Он ничего не знал о камне, но, вероятно, верил, что она ведьма и обладает сверхъестественными способностями. И когда попытка выкупить ее провалилась, он решил украсть ее. Вот каким сильным было его желание получить контроль над ней и ее возможностями.
«Он оказался не лучше Роберта», – с горечью подумала Гвендолин.
– Конечно, я обладаю большой властью, – солгала она. Теперь стало ясно, что ее жизнь зависит от этой лжи. Если Макдан узнает, что она не колдунья, то или собственноручно убьет ее, или отошлет обратно. – Ведь я ведьма в конце концов.
Он удовлетворенно кивнул:
– Хорошо. Мне была бы неприятна мысль, что я только что убил столько людей и спровоцировал войну с Максуинами ради женщины, которая мне абсолютно не нужна.
