Бертрис Смолл - Дорогая Жасмин
— Думаю, самым подходящим днем будет первое апреля, — вкрадчиво предложил он.
— Да вы шутите! — воскликнула Жасмин, припомнив, как провела графа почти два года назад, назначив свидание на первое апреля и пообещав объявить о дне свадьбы. Но, прибыв в Королевский Молверн точно в определенный срок, граф узнал, что она исчезла и увезла с собой детей.
— Благодарите Бога, мадам, что я не собирался обвенчаться с вами именно в этот день, — невозмутимо сказал Джеймс.
— Значит, вы так сильно ненавидите меня, милорд? — похолодев, пробормотала Жасмин. Казалось, она только сейчас ясно поняла причину его поступков и мрачного настроения. Что она наделала, сбежав от Джеймса Лесли! Признаться, Жасмин хотела лишь немного побыть одна, хорошенько все обдумать, оплакать милого, безвременно погибшего принца. О, почему король так настаивал на браке с графом Гленкирком? Правда, Джеймс утверждает, что был готов ждать. Но откуда она знала это тогда?
— Я не могу разобраться в своих чувствах к вам, мадам, — вздохнул наконец граф. — Когда-то я был сражен вашей чарующей красотой и дружелюбием. Мне казалось, что я любил вас. Однако ваше нестерпимое высокомерие позволило увидеть вас в новом свете. Вряд ли я снова воспылаю к вам прежней страстью, но ради детей, тех, что уже появились на свет, и наших будущих, мы обязаны стать друзьями. Наш дом должен превратиться в обитель мира и покоя в это смутное время.
Потрясенная этим признанием, Жасмин неожиданно выпалила:
— Наши дети, Джеймс Лесли, родятся либо в любви, либо их не будет вообще. Никогда. Я не чистокровная кобыла, к которой привели жеребца для случки. Я стану вашей женой и никогда не опозорю имя Лесли. Буду управлять домом, не обману и не предам и во всем приму вашу сторону, но наше дитя родится только в любви.
— Как вы благородны, мадам, — язвительно бросил Джеймс. — Вы подарили Уэсли троих детей, хотя семья де Мариско устроила этот брак, чтобы последствия вашего распутного поведения не стали достоянием двора! Неужели вы действительно любили Рована Линдли?
— Да, — горько рассмеялась Жасмин. — Вы называете меня распутницей, подозрительно быстро забывая при этом, к какому скандалу привели ваша похоть и желание обладать мною! Та Двенадцатая ночь навсегда останется в моем сердце! Помнится, именно вы первым подошли ко мне, а я лишь позволила вам меня соблазнить — мы оба скорбели по безвременно ушедшим супругам и нуждались в утешении. И если бы моя сводная сестра Сибилла не застала нас вдвоем, никто бы ничего не узнал! Мы скоро забыли бы о случившемся, и каждый пошел бы своей дорогой.
Стальные пальцы молниеносно стиснули ее запястье.
— Я никогда не забыл бы нашу встречу, мадам, — яростно прошипел он. — В жизни я не встречал женщины, более прекрасной и волнующей! Но не думайте, что я прощу то, как вы посмеялись надо мной перед всем двором два года назад. Признайтесь, мадам, вы и впрямь считаете, что, если на вашу долю выпало счастье родиться принцессой из семьи Моголов, ваша гордость и чувствительность не могут сравниться с моими? Что вы на самом деле знаете обо мне, Жасмин?
— Ничего, — покачала она головой, мягко высвобождая руку.
— Ну так слушайте. Давным-давно, в правление короля Малколма и его жены Маргарет, поистине святой женщины, мой предок, Энгус Лесли, лэрд Гленкирк, обвенчался с сестрой королевы, Кристиной. Обе сестры были дочерьми наследника короля Англии, но тот умер раньше своего отца. Второй брат должен был занять его место, но Гарольд Годвинсон отнял у него трон, а потом в страну пришел Вильгельм Завоеватель. Матерью этих сестер была Агата, принцесса Венгерская. Мой прадед Чарлз Лесли при рождении был наречен Каримом, принцем Оттоманской империи. Отцом его был султан Селим, братом — султан Сулейман. Моя прапрабабка Дженет Лесли стала любимой женой султана Селима. В моих жилах течет столько же королевской крови, сколько и в ваших, Жасмин Линдли, если не больше.
Потрясенная, но не тронутая его откровениями, Жасмин пожала плечами.
— В таком случае мы стоим друг друга, Джеймс Лесли, — заявила она, поднимаясь из-за стола. — Уже поздно, милорд. Я провожу вас в ваши покои.
Он последовал за ней, отмечая, как прямо держится эта женщина, как крепко сжаты ее губы, как надменно вздернут подбородок. Что еще она задумала? И можно ли доверять старой графине Ланди? Или она попросту отводит ему глаза с тем, чтобы вновь помочь внучке скрыться? Нет, хотя Скай О'Малли хитра и изобретательна, даже враги признают, что она честна и держит слово. Впрочем, у него нет иного выхода. Конечно, можно не спать ночами и сторожить ее, но долго ли он выдержит? И что, если он совершил очередную глупость, дав Жасмин возможность подольше побыть во Франции? Неужели желание отомстить затмило здравый смысл? Возможно, следует завтра же пригласить священника, обвенчаться с ней и положить конец ее глупому упрямству?
Но Джеймс тут же покачал головой. Если Жасмин де Мариско Линдли взбредет в голову покинуть его, то ее не удержат никакие брачные обеты. Перед ним два пути — посадить Жасмин под замок или постараться вновь обрести ее дружбу.
— Ваш слуга уже ждет вас, — сказала Жасмин, останавливаясь перед дубовой дверью. — Доброй ночи, милорд. Джеймс нежно поцеловал тонкие пальчики.
— Приятных снов, мадам, — кивнул он и вошел к себе. Жасмин, поспешно выдернув руку, быстро пошла по коридору. От прикосновения его губ кожа горела огнем, и женщина поежилась. Человек, который должен стать ее мужем, тот, с кем почти десять лет назад она провела поистине упоительную ночь, по-прежнему оставался для нее незнакомцем. Время от времени они встречались при дворе короля Якова, но Жасмин избегала вечно мрачного графа Гленкирка. Она не понимала да и не старалась понять его, и даже немного побаивалась. Но об этом она никому не скажет, и уж тем более Лесли. Кокетством и лестью его не возьмешь. Таким, как он, нельзя вертеть, как марионеткой. Более жесткого и несговорчивого мужчины Жасмин еще не встречала.
Она оскорбила его. Опозорила перед всеми. Бросила. Однако Лесли, как истинный придворный, готов покориться королю и обвенчаться с ней. Такие люди опасны, и пока Жасмин не удастся его умилостивить, ее жизнь будет несносной.
Жасмин вошла в спальню, села на кровать и задумалась. Бабушка, конечно, нашла бы выход. Завтра же она поговорит с мадам Скай, и та поможет ей отыскать слабое место Джеймса Лесли и покорить его сердце. Если у него вообще есть сердце.
Глава 3
Жасмин проснулась от стука дождевых капель по стеклу. Серый свет лился в окна, проникая сквозь полуспущенные гардины. В камине весело плясало пламя. Жасмин потянулась и плотнее укуталась в пуховое одеяло, ощущая идущий от простыней приятный запах лаванды. Как чудесно лежать на огромной дубовой кровати, купленной когда-то се дедом! Жасмин так любила эту кровать с высоким изголовьем и четырьмя резными столбиками. Полог и занавеси были из небеленого полотна, вышитого зеленым шелком. Великолепное убежище от бед и неприятностей этого мира… правда, у нее нет таковых… О, какое заблуждение!
