Лаура Кинсейл - Госпожа моего сердца
Правда, и Дезмонд подрастерял всю свою смелость и уверенность, когда они спустились с туманных гор и лес стал редеть. В воздухе почувствовался сильный запах дыма — это жгли костры на руднике, который принадлежал аббатству. Рук подумал, что это добрый знак отсутствия чумы: работы идут, значит, все нормально.
Они объехали стороной рудник и стали спускаться к возделываемым полям. Теперь Рук был почти уверен, что болезнь пощадила эту местность. Он дал шиллинг встретившемуся им пастуху, который рассказал, что группа пилигримов пришла в аббатство на Пасху, что все они здоровы настолько, чтобы клясть изводивших их клопов и ругать кислый эль. Был один набег грабителей — шотландцев, но хуже всего аббатству пришлось от набега какого-то рыцаря, который послал своих людей за провизией и чтобы «позлить и досадить» аббату. Пастух склонялся к мысли о том, что эта кровожадная знать была намного хуже, чем шотландцы и чума.
Рук посмотрел мимо стада, туда, где между холмами начинались возделываемые поля. Итак, чумы не было, и откладывать поездку не имело смысла. Теперь он мог бы и повернуть назад, но с ним был Дезмонд. Юноша надеялся и ждал. Огромный мир впечатлял его, и Дезмонд, казалось, забыл о своих любовных мечтах. Теперь он мечтал о походах.
— Я поеду в Лондон, — объявил он.
— Это довольно тяжкий путь только для того, чтобы найти себе девушку.
— Как далеко?
— Недели. Придется идти пешком, потому что Маленький Аббат останется со мной.
— Мой господин не хочет, чтобы я уходил, — грустно подытожил Дезмонд. — Увы, я никогда никуда не могу попасть.
Рук улыбнулся.
— Никогда. Я запрещаю это.
Юноша вздохнул. Он мечтательно посмотрел вдаль и снова вздохнул.
— Никогда. Кроме тех случаев, когда я пошлю тебя сам, — продолжил Рук. — И с теми людьми, которых я выберу для этой поездки. В замок моей супруги, чтобы привезти оттуда охрану для ее сопровождения.
На лице Дезмонда расплылась улыбка.
— И мне можно будет поехать?
— Да.
— Когда? Сколько туда ехать? Кто поедет со мной?
Пара коров, мимо которых они проезжали, подняла головы. Раздалось позвякивание их колокольчиков. Рук внимательно посмотрел на них, обдумывая свой ответ.
— Вскоре после нашего возвращения, — сказал он наконец. — Поедете вместе с Бассинджером.
— Дядей Бассом? — воскликнул Дезмонд. — Но он же такой медлительный и неповоротливый! И не любит двигаться.
— Хочет он или нет, а поедет. Никто, кроме него, не знает туда дороги.
— Да он выбирался за лес с долины последний раз лет сто тому назад, мой господин! — Дезмонд пнул своего ослика и сумел-таки поравняться с Руком. — У него болит колено. У него разболится спина. Да он от ворот до полей не доедет верхом, мой господин! Пошлите лучше Тома со мной, мой господин.
— Томас занят посевными работами. И Джек, и все другие.
— Уилл Фулит?
— Уилл страшно боится выезжать за пределы долины, и ты должен это знать. Будь доволен, что я вообще отправляю тебя, пока не передумал.
— Да, мой господин. — Юноша немедленно перестал спорить. — Я готов, мой господин.
Маленький Аббат возвестил об их прибытии тем, что уперся в землю своими копытами и издал сладострастный крик. Никакие усилия покрасневшего Дезмонда, хлеставшего его по бокам, не помогали — с места он не двигался. Правда, шум, производимый осликом, был совсем не слышен на фоне ржания и общей суеты во дворе таверны. Привязанные слишком близко лошади щипали друг друга или же с надеждой обнюхивали поклажу чужих повозок. Две монашенки стерегли свое добро не хуже яростных мастиффов. Нескончаемый поток людей направлялся в таверну и из нее.
— Пилигримы, — произнес Рук, но, к своему удивлению, отметил, что это была необычно большая группа пилигримов. К тому же при них даже имелась охрана. Повозки были полны шерсти и топленого жира.
— Они поедут с торговым караваном аббатства. Дезмонд с горящими глазами осматривал солдат.
— Им предстоит сражаться?
Рук оценивающе обвел глазами военный отряд. Они все были верхом, хорошо вооружены, терпеливо ждали, пока их кони кормились. В отряде был выставлен дозор. Вот о такой охране он мечтал, когда думал о поездке Меланты в свои владения. Но эти военные носили цвета аббатства, и, конечно, это исключало возможность сотрудничества с ними.
— Они хорошо постоят за себя, если им доведется наткнуться на противника. — Он отвернулся. — Дама по имени Фортуна любит тебя, Дезмонд, — все девушки окрестных сел собирутся сегодня здесь поглазеть на них.
И, словно подтверждая его слова, из таверны появились три девушки и стали что-то искать в одной из повозок. Одна из них взглянула на Дезмонда и немедленно набросила на свое лицо вуаль, а затем повернулась к остальным и что-то начала шептать им. Те захихикали, и все трое повернулись к Дезмонду и уставились на него.
Дезмонд залился краской. В Вулфскаре в своем желто-зеленом наряде он ничем не отличался от остальных, но здесь его одежда казалась вызывающе яркой на общем серо-коричневом фоне. Рук заметил отчаянное смущение юноши. В этот момент Маленький Аббат поднял голову и издал еще один рокочущий призыв.
Из красных щеки Дезмонда превратились в мертвенно-бледные.
— На твоем месте, — тихо сказал ему Рук, — я бы показал всем им, что имею полное право носить одежду менестрелей. — Он соскочил с лошади и взял поводья Маленького Аббата.
— И это тот самый лихой король любви, которого я встретил сегодня утром? А ну-ка, сделай три сальто до дверей таверны, а если это тебе не под силу, то получишь три розги из моих собственных рук.
Дезмонд перекинул ногу через спину осла и соскочил на землю. Едва коснувшись ее, он снова поднялся в воздух и, сделав оборот, опустился на руки, затем прошелся колесом по двору и у самой двери, сделав кувырок в воздухе, встал как вкопанный на пороге.
Все находившиеся во дворе застыли с открытыми ртами. Несколько воинов закричали и захлопали в ладоши.
Рук поприветствовал их, сделав легкий поклон девушкам. Затем привязал лошадь и осла и увел Дезмонда в таверну.
Дезмонд влюбился. К сожалению, его выбор пал на рыжеволосую миловидную девушку, которая прислуживала жене сапожника, направлявшуюся с пилигримами и отрядом из аббатства. Рук цедил эль в углу таверны, подальше от остальных посетителей.
Теперь стараться направить внимание юноши на молодых светловолосых девушек из деревни казалось бесполезным. Они были скромны, и Дезмонд оказался таким же. А его городская возлюбленная своей смелой улыбкой моментально расположила его к себе. Довершила все песня о любви, которую она стала петь вместе с ним своим чистеньким, хотя и безыскусным голосом. Рук вспомнил, каким был сам пятнадцать лет назад, вот так же очарованный веселой хохотуньей.
