Джулия Росс - Ночь греха
Через четыре дня он простился с караваном и пошел на север в сопровождении одного слуги. Впереди вздымались горы, смеясь над двумя крошечными фигурками, которые ехали верхом по предгорьям. Теперь он ел, спал, говорил, как преданный знаток Корана, а также и лошадей. Слуга понятия не имел, что его господин на самом деле сын английского герцога.
В ту ночь они расположились на ночлег под нависающей скалой. Джек завернулся в одеяло и думал об Энн. В Уизикомбе – когда он впервые осознал, как отчаянно ему хочется жить и как он ее любит, – он думал, что она лишила его храбрости, необходимой для этого дела. Теперь он знает, что вся его храбрость существует только благодаря ей.
Он полон воспоминаний – их взаимная страсть, ее юмор, ее научное рвение. Если он выйдет из этого последнего приключения живым, изучение Земли будет интересовать его не меньше, чем ее, до конца его дней.
Какое-то движение. Цокот копыт, смутное фырканье – приближение двух, а может быть, и трех конных в таком месте, где не бывает никого, кроме разбойников. Слуга зашипел в страхе.
Пистолет скользнул в руку Джека. Одним движением он отбросил одеяло и перекатился в тень у основания утеса, где можно прижаться спиной к твердому камню, а его противникам пришлось бы пересечь место, освещенное походным костром, чтобы добраться до него. У него было два заряда, к тому же у него было его тело и долгие упорные годы тренировок.
Больше того, у него была жена, ради которой он должен жить, к которой должен вернуться.
Никакого страха он не испытывал.
Джек ушел. Утром он ушел с караваном, оставив Энн скрывать свое горе и свою надежду.
«Я вернусь к тебе, любимая, – сказал он. – Ничто не может мне помешать».
Она устремила взгляд на огромные Гималаи, громоздящиеся на фоне неба – только кости путешественников там отмечают высокогорные, покрытые снегом тропы, – и послала ему поток мысленных молитв. Их британский аванпост казался таким хрупким – украшением, воткнутым в подол этих огромных, бессердечных пиков.
Тем не менее она не позволит себе жить в страхе. Если ее одолеет страх, Джек может почувствовать это и он ослабеет. Солдаты по всей империи оторваны от своих домов. Все эти жены, матери и сестры со спокойной храбростью ждут их возвращения, которого может никогда и не быть. Она, конечно, тоже справится.
Поэтому в тот день Энн отправилась в городок в открытом экипаже с миссис Дилтон-Смит, словно ничего не изменилось. Небольшой эскорт солдат прокладывал дорогу для английских леди через толчею вьючных животных и путешественников, но кучка людей в грязных белых одеждах, затеяв многоречивый спор, загородила дорогу.
– Дорогу! – Майорша замахала на них зонтиком. – Дорогу миссис Дилтон-Смит и леди Джонатан Сент-Джордж!
Энн сомневалась, что кто-то из торговцев в тюрбанах понимает по-английски, как бы громко на нем ни кричали. Все заняты своими делами. Верблюды и ослы смотрят на них с полным безразличием. Толпа смыкается вокруг них, как вода за кораблем. Экипаж остановился, стиснутый клубком животных и людей с бесстрастными лицами.
Об экипаж со стороны Энн ударились закрытые носилки. Занавески раздвинулись на миг, и показалось лицо мужчины, белое и круглое под копной чернильно-черных волос.
– Расступитесь! – рявкнула миссис Дилтон-Смит в полном отчаянии.
Носилки скрипнули. Один из солдат повернул свою лошадь, чтобы проложить дорогу, крича на толпу. Перед Энн снова мелькнули внимательные черные глаза человека в носилках, а потом занавески опять задернулись. Но когда карета с дамами двинулась дальше, из носилок высунулась рука и вложила что-то в руку Энн.
Сердце у нее билось так, словно она долго бежала. Действуя совершенно инстинктивно, она сжала обрывок бумаги и спрятала под юбками. На мгновение, несмотря на всю ее решимость, она ощутила холодное прикосновение страха. Незнакомец в носилках не был англичанином. Это был китаец.
Три человека – не два – материализовались из темноты и спешились. Лошади нервно двигались. Ночной воздух дышал полной тишиной, только слегка позвякивали удила. Легкий скрип и лязг сказали, что оружие обнажено. Джек взвел курок. Его слуга уже держал наготове длинный острый нож.
Джек прицелился – голова ясная и холодная. Разбойники не заинтересуются прелестями рукопашной драки. Если они бросятся туда, где он прячется, он уложит обоих на месте.
Но один из незваных гостей вышел вперед в свет костра. Это был всего лишь мальчик, чумазый и растрепанный, лицо призрачно белело под тюрбаном. Волосы встали у Джека на затылке, когда мальчик с безошибочным инстинктом уставился прямо на него – почти так, словно мог видеть сквозь темноту и проникнуть в душу другого, – и улыбнулся.
С сокрушительной силой Джек схватил слугу за запястье, заставив того выронить нож. Он быстро глянул на двух других всадников. Британские кавалерийские офицеры – Пеней и лорд Мертон, также одетые, как местные жители. Больше никого, никаких разбойников. У него просто гора с плеч свалилась.
– Пусть никогда не кончаются чудеса, – сухо сказал он, засунув свой пистолет обратно за пояс и выходя вперед. Сердце у него все еще бешено билось. – Британская армия занялась доставкой жен в дикие места!
У Пеней хватило благоразумия сконфузиться. Мертон дернул свой ус и усмехнулся.
– Ее светлость непременно захотела поехать, лорд Джонатан, – сказал он весело. – Боюсь, игра закончена!
Слуга-туземец не говорил по-английски. Он убрал нож и прислонился к скале.
– Эти сумасшедшие англичане привезли мне вести о моем брате, – сказал Джек на его родном языке. – Все в порядке, приготовь нам чаю.
Слуга занялся чаем, все еще бросая подозрительные взгляды на вновь прибывших.
Джек посмотрел на Энн и поманил ее к костру. Усадив ее рядом с собой, он присел на корточки и жестом предложил обоим офицерам сделать то же самое.
– Я спущу с вас шкуру, господа! – прошипел он. – Какого черта вы привезли сюда леди Джонатан?
– Это была моя идея, – сказала Энн.
– Вы милы мне, как чистая вода, – отозвался Джек. – Даже когда этот мерзкий тюрбан скрывает ваши волосы, а нос у вас запачкан грязью. Тем не менее я твердо намерен наказать того, кто позволил вам приехать сюда.
– Тогда накажите меня, – сказала она.
– Пожалуй, мы оставим вас на минутку, милорд, – сказал Пеней. Схватив Мертона за рукав, он отошел, словно затем, чтобы взглянуть на лошадей.
– Итак, что на вас нашло? – спросил Джек.
– Это было забавно. Хотя думаю, это было бы не так забавно, если бы мне в дороге пришлось встретиться с дурной компанией.
– Вы только что встретились с дурной компанией – если это какой-то безумный порыв, я убью вас собственными руками.
