Марина Гилл - Ветер пыльных дорог
– Э-эй… Что с тобой, Тильда? – с долей разочарования посмотрел на неё Герик. – Ты стала слишком вдумчивой. Что нам остаётся, как не положиться на удачу? Если поймают, так уж не убьют точно, потому что если бы хотели – сделали бы это уже давно. Ну и к тому же, всё не так плохо, как ты представляешь. Насчёт стражника и вправду волноваться не стоит: уж поверь, он выпьет вино, как миленький, и будет спать сном младенца. До ворот доберёмся как-нибудь, а вот открыть их – да, – будет не так-то просто… – задумался Герик. – Определённо кто-нибудь заметит, а пешим ходом мы далеко не убежим…
– Вот и я о чём говорю, – расстроенно вздохнула Матильда.
– Подожди унывать! До ночи ещё далеко, я успею что-нибудь придумать. А пока веди себя как обычно и постарайся удивиться натурально, когда узнаешь о том, что погостить у де Лура придётся ещё день, как минимум. И да, чуть не забыл, – не позволь Пьеру обдурить себя снова.
Он обошёл её и направился к двери.
– Почему снова? – не поняла Матильда, но Герик не ответил и вышел.
А она так и простояла ещё минут пять, глядя на закрывшуюся за ним дверь и думая о том, что Герик обо всём догадался, но продолжает вести себя, как будто ничего не изменилось в её отношении к нему. Она сохранила его дружбу, но становилось бесспорным – ему плевать на её чувства.
Матильде стоило больших усилий держаться как ни в чём ни бывало, когда Пьер объявил ей о вынужденной задержке.
Где-то через пятнадцать минут после ухода Герика в комнату постучались. Матильда вздрогнула от резкого звука, ворвавшегося в её размышления, и громко сказала:
– Входите.
Дверь отворилась, и показался Пьер. Матильда не смогла сдержать свой недовольный взгляд, но поджала губы и промолчала.
– Кажется, ночь прошла без приключений? – дружелюбно поинтересовался Пьер.
– Какие уж тут могли быть приключения? – косо посмотрела на него Матильда. – Ты хотел мне о чём-то сказать? Когда мы выезжаем?
Пьер хмыкнул и прошёл на середину комнаты, встав почти в том же самом месте, где и некоторое время назад Герик. Матильда следила за его перемещениями раздражённым взглядом. Конечно, этому виной было то, что он, очевидно, обманывал их с Гериком. Но вместе с тем, она не могла отрицать, что не последнюю роль в её настроении сыграл Герик, который так пренебрежительно отнёсся к её чувствам. И сейчас она невольно переносила свою обиду на Пьера.
– Да, вот об этом и хотел сказать, – кивнул Пьер, почесав макушку. – Сегодня мы никуда не поедем. Ты рада?
Он посмотрел на неё так, будто бы ожидал, что она запрыгает по комнате от радости. Матильда осадила его лучезарную улыбку тяжёлым взглядом.
– Это ещё почему, позволь узнать?
– Ну как, – пожал плечами Пьер и подошёл к ней ближе, – встретились двое старых друзей, вот и не могут расстаться друг с другом так скоро.
– А как же слова сэра де Лура о том, что он тоже направляется в Ренн? – спросила Матильда, едва ли не скрипя зубами от ярости.
Как он может находиться здесь, такой весь цветущий, и делать вид, что ничего не знает, продолжать лгать?! Если бы не сегодняшний план побега, Матильда высказала бы ему всё, что о нём думает, всё, что накопилось у неё в душе за эти долгие недели пути.
– Вот я и подумал, что, возможно, в этом всё дело. Наверняка де Лур решил присоединиться к нам, но не может позволить себе вот так сразу уехать из поместья вновь.
– И мы будем его ждать?! – вспылила Матильда. – Если ты до сих пор не понял, мне некогда медлить… – Она остановила себя на середине фразы и продолжила уже более спокойно: – И, если ты настоящий посланец, то тебе тоже некогда в чужих поместьях рассиживаться. Или, может быть, у меня неправильные представления?
– У меня есть время, – явно недовольный тем, что разговор перешёл на него, отрезал Пьер. – Поверь, Матильда, – тут же смягчив тон, обратился он к ней, подходя ещё ближе и останавливаясь в каком-то шаге от неё, – я не знаю, почему мы задерживаемся. Не думай, что Рэндуилл рассказывает мне о всех своих делах.
– Хорошие вы союзники, – усмехнулась она, отворачивая голову. – Ну, тогда почему бы тебе не помочь нам с Гериком выбраться отсюда?
Воцарилось молчание.
За окном, во дворе, слышались голоса переговаривающихся жителей, стук кузнечного молота и топора; звон пустых ведёр; и другие обычные для деревни звуки. Всё было пропитано миром, покоем, уютом… Всего того, чего на самом деле не было в жизни Матильды и чего она не чувствовала с того самого дня, как наймиты сожгли её дом и убили мать. И сейчас, когда рядом стоял Пьер – пожалуй, самая непонятная личность, встреченная ею за пока ещё недолгую жизнь, – а в воздухе повис слишком многозначительный вопрос, все эти звуки, доносящиеся до её уха, были столь нелепы и, вместе с тем, пробуждали память о других, более спокойных и радостных днях, что глаза Матильды наполнились слезами. Уже в который раз она приложила все свои силы, чтобы оставаться невозмутимой. С каждым разом делать это становилось всё труднее и труднее.
– Потому что тебе что-то нужно, – хмыкнула она, сама же отвечая на поставленный вопрос, – но ты не хочешь об этом говорить. Правильно Герик предупреждал меня: не стоило тебе доверять.
– Вон оно что! – усмехнулся Пьер. – Герик опять наговорил про меня гадостей? Он ведь был сегодня у тебя, не так ли?
– А ты что, следишь за нами? – спросила она слегка насмешливо, внутри вся замирая в ожидании ответа. Если он знает о том, что Герик был у неё, возможно, и о том, что они побег планируют, тоже знает. Вдруг он подслушивал? Или кто-то – для него? Они ведь с Гериком даже не позаботились проверить, стоит ли кто за дверьми.
– Не трудно было догадаться. Послушай, Матильда, просто доверься мне.
Он взял её за руку, и Матильда едва поборола первый порыв – высвободить её.
– Послушай, Пьер, – тем же тоном сказала она, повернув к нему голову и взглянув в глаза, – я не могу доверять человеку, который всё время обманывает меня. И даже не пытайся сейчас лгать мне снова, говоря, что это не так. Если тебе больше нечего мне сказать, то просто уйди. Я хочу остаться одна.
– Хорошо, – согласился он сразу же. – Но просто помни, что я не желаю тебе зла.
С этими словами он вышел, а Матильда без сил повалилась на кровать, совершенно вымотанная двумя, такими сложными разговорами.
С Гериком она увиделась лишь за ужином. Почти весь день Матильда провела в комнате, не ответила на приглашение де Лура спуститься вниз, сославшись на недомогание, а потом была вынуждена терпеть ежечасные заглядывания служанки, которая интересовалась, стало ли ей лучше и не нуждается ли она в чём-нибудь. К ней относились так, будто она была драгоценной гостьей, и это настораживало Матильду ещё больше.
