Лаура Паркер - Опьяненные страстью
Себастьян не успел опомниться, как острое наслаждение захватило его. С интуицией чувственной от природы женщины Мадлен догадалась, что им необходимо. Он прижимал ее к стене весом торса и пронзал вздыбленным копьем.
Охотно смирившись с пленом, Мадлен принимала его длинные плавные удары, дразнящие и требующие ответа. В таинственной темноте она подстраивалась к ритму желания.
А когда она безвольно уронила голову к нему на плечо, всхлипывая при каждом ударе, Себастьян подхватил ее снизу и приподнял повыше, услышав изумленный возглас: наконец-то он достиг тайной точки и теперь заполнял ее мощными толчками, стремясь к вершине блаженства.
Ее волосы коснулись лица Себастьяна, и он вспомнил, что уже давно не целовал ее. Мадлен вонзала ногти ему в плечи, причиняя боль, но боль эта была нужна, иначе он бы взорвался от наслаждения.
Он привык получать удовольствие, но никогда в этом не участвовали чувства. А теперь, рядом с Миньон, он ощущал слияние с ней. Острые и восхитительные ощущения были неразрывно связаны с нежностью и еще – со страхом, что это блаженство, стремление остаться в ней будут продолжаться вечно. Но даже в разгар яростного танца желания Себастьян понимал: минутного обладания ему мало.
Когда их тела изнемогли от изощренных ласк, оба в молчаливом согласии устремились к вершине, пока Мадлен не нарушила тишину легкими вскриками изумления и радости, а он не излился в конвульсиях экстаза.
Придя в себя, Мадлен услышала женский смех откуда-то из другого мира. Если бы Себастьян не придерживал ее, приподняв над полом, она бы и не заметила, что кто-то подошел совсем близко.
– Добрый вечер, гусар. – К руке Мадлен прикоснулись чужие пальцы, тут же отдернулись, и она поняла, что прикосновение предназначалось Себастьяну. – Когда вы окажете услугу этой малышке, пойдемте со мной. – Незнакомка продолжала соблазнительным жарким шепотом: – Я знаю все французские изобретения, месье…
Мадлен повернулась, чтобы ответить наглой особе с приличествующим случаю возмущением, но твердая ладонь удержала ее за затылок. Спустя мгновение Себастьян склонился к ней и поцеловал нежно и продолжительно. Мадлен почувствовала прикосновение его полумаски и поняла, что он успел снова надеть ее.
– Эта женщина вела себя как… – Она запнулась, не в силах продолжать.
– Как потаскуха, – невозмутимо подсказал Себастьян. – Милая, ты же ни разу не бывала на маскарадах. Хорошо еще, что она не пожелала присоединиться к нам.
– Присоединиться? – Мадлен широко раскрыла глаза. – Но разве такое возможно?
Он расцвел в пресыщенной и нежной улыбке.
– Я совсем забыл о твоей невинности.
– Я уже не невинна, – напомнила Мадлен, чувствуя себя невежественной простушкой рядом с опытным мужчиной.
– Ты права. – Он провел по ложбинке между ее грудей указательным пальцем. – И поскольку ты так обрадовалась, увидев меня, я помогу тебе пополнить опыт, но с одним условием: не желаю, чтобы ты занималась любовью втроем или участвовала в других подобных играх, не предназначенных для двух партнеров.
Слегка смущенная откровенными словами Себастьяна, Мадлен осторожно коснулась его забинтованной руки.
– Где вы так пострадали?
Он улыбнулся. Его губы, освещенные луной, напоминали голубоватый атлас.
– Мне кое-кто помог. Впрочем, об этом потом – помоги мне привести себя в порядок, и я обо всем расскажу тебе по пути в Лондон.
– В Лондон? – переспросила Мадлен, на ощупь разыскивая пояс рейтуз и натыкаясь на теплую кожу и твердые мускулы голого бедра. Ей вдруг пришло в голову, что подошедшая женщина заметила, что одежда Себастьяна спущена почти до колен. Мадлен вдруг с гордостью улыбнулась: неудивительно, что незнакомка пыталась завладеть вниманием Себастьяна. Лорд д’Арси в полураздетом виде – весьма впечатляющее зрелище. – Но почему вы уезжаете?
– Мы уезжаем, – поправил он и поцеловал ее в лоб. – Меня ждет экипаж. Я приехал только затем, чтобы увезти тебя в Лондон.
Мадлен сникла, продолжая старательно застегивать пуговицы.
– Пока я не могу уехать.
– Можешь.
Она покачала головой:
– Вы меня не так поняли…
– Я понял, – ледяным тоном перебил Себастьян. – Ты просила увезти себя отсюда, когда принимала меня за незнакомца. Ты искала развлечений? – В темноте Мадлен почувствовала, как он испытующе всматривается в ее лицо. – Нет, ты чем-то напугана. Чем?
Мадлен продолжала приводить в порядок его мундир.
– Сейчас я не могу объяснить все по порядку, но попозже непременно сделаю это.
– Боишься де Вальми? – еле слышно спросил он.
Она вскинула голову.
– Вы с ним знакомы?
– Я слышал о нем, – сдержанно сообщил Себастьян. – Этого человека действительно стоит опасаться, но вскоре он станет неопасным. – В голосе Себастьяна зазвенела сталь.
– Почему?
– Об этом не следует говорить, милая… – Его колебания продолжались несколько секунд. – Боюсь, мы потеряем драгоценное время в спорах, если я ничего не объясню. Сразу после возвращения в Лондон власти арестуют его как французского шпиона, и тогда тебе будет нечего бояться.
Мадлен разделалась с последней пуговицей. Холодок прошел по ее спине.
– О чем вы говорите?
– Я подозреваю, что его расстреляют.
– О Господи!
– Он недостоин жалости. Подумай лучше о нас. Я совершил непростительную ошибку, оставив тебя одну. – Он прижал ее к себе. – Я хочу тебя. Поедем в Лондон. Будь моей, Миньон.
Мадлен вздрогнула: он назвал ее чужим именем! Внезапно она поняла, что ложь отделяет их друг от друга толстой, непробиваемой стеной.
– Нам надо поговорить. Я должна кое-что объяснить вам, месье. Это очень важно.
Себастьян вопросительно уставился на нее. Он был уверен, что она непричастна к заговору де Вальми. А если он ошибся, если ее невинность – искусная игра, он не желает об этом знать!
– Поговорим потом, по дороге в Лондон. А теперь ступай и оденься потеплее – к утру начнется снег. Я буду ждать тебя у выхода через пятнадцать минут. – Отпустив Мадлен, Себастьян слегка подтолкнул ее в спину. – Живее, детка!
Мадлен ощутила его безумное желание поскорее сбежать отсюда вместе с ней.
– Да, конечно, я еду с вами. Я что-нибудь придумаю.
Мадлен проскользнула через многолюдный бальный зал, ни на кого не глядя. Но от нее не утаилась атмосфера оргии, в которую превратился маскарад. Парочки расселись по укромным уголкам, танцующие не стеснялись в выборе поз и движений. Торопливо пробравшись сквозь толпу, она вышла через дальнюю дверь, ведущую к лестнице.
Она с облегчением обнаружила, что в спальне никого нет: ей вовсе не хотелось отвечать на вопросы тетушек, куда и с кем она уезжает. Она собиралась во всем признаться Себастьяну по дороге в Лондон, рассказать о тетках, о матери, о де Вальми. Может быть, он согласится ей помочь.
