Мэйдлин Брент - Зловещий брак
Он не взглянул на нее, но сухо сказал:
– Если твой брат сам слеп к справедливости, хотя бы ты могла бы просветить его…
– Этот спор между вашими клиентами – дело серьезное, мистер Фолей, – произнес мистер Томпсон.
– Я не согласен на половину того, что было обещано, – заявил Оливер.
Мистер Фолей перевел взгляд с Сэма на Чеда.
– Может быть, мы отложим эту встречу… – предложил адвокат.
– Нет, – сказал Чед, и, хотя говорил он спокойно, в голосе его звучала сталь. Он прямо смотрел через стол на Сэма. – Проблема очень проста. Дэниел Чунг обнаружил «Альмиранту». О том, чтобы сокровища были обнаружены и похищены еще кем-то, не может быть и речи при таких глубинах. Таким образом, золото принадлежит тому, кто его сможет поднять на поверхность. Дэниел Чунг подарил свое открытие мне, предложил поднять золото и использовать по моему желанию. Ты не имеешь на него прав, Сэм, что бы ты ни думал.
Я, как в тумане, переводила взгляд с одного лица на другое. Они были друзьями детства, и все же теперь они ссорились – и я была причиной этого. Мне хотелось остановить их – но нечего было сказать. Я бы желала, чтобы этот день никогда не наступил: надо было убежать раньше, подумала я. Но теперь слишком поздно. Горе Лайзы было столь же велико, как и мое собственное. Она сидела с закрытыми глазами, и слезы катились по ее щекам.
– Это твое последнее слово? – спросил Сэм.
Полузакрытый серый глаз Чеда холодно следил за ним.
– Да.
– Значит, так тому быть. – Сэм встал, взял шляпу и перчатки. – Если бы на твоем месте был другой, я бы дрался с ним. Но ради старой дружбы я закрываю этот вопрос. Делайте, что хотите, мистер Локхарт, но вам придется делать это без меня. Простите меня, леди. – Кивнув нам с Лайзой он двинулся к двери, но вдруг остановился и оглянулся: – Я упакую вещи и уеду к тому времени, как вы приедете домой. На следующей неделе я еду в Испанию на месяц или более. Ваша аренда на дом истекает к концу июля. Я поручу адвокату уладить с вами это дело. – Он вышел и закрыл за собой дверь.
Лайза подавляла рыдания. Я сжала на груди руки в тщетной попытке унять их дрожь. Чед сидел, глядя в стол. Через минуту он поднял голову и сказал:
– Кажется, это все, джентльмены?
Сэм Редвинг уехал из Хитсайда, а я все никак не могла поверить этому. В течение дня было слишком мало времени для мыслей, поскольку мы постоянно были заняты срочными приготовлениями к отъезду, до которого оставалось всего две недели; но ночью сон не шел ко мне, и голова разрывалась от тревожных мыслей.
Меня мучило чувство вины, поскольку казалось, что я была единственной причиной всего случившегося. Не желая того, просто фактом своего существования и по злой иронии судьбы, я разрушила дружбу двух человек, которые к тому же, вместе с Лайзой, значили для меня более, чем что-то иное в этой жизни. Я говорила об этом и с Чедом, и с Лайзой, но ни один ни другая не желали меня слушать. Чед просто отказался обсуждать разрыв с Сэмом и лишь туманно выразился, что, будучи американцем, Сэм привык действовать импульсивно и что на этот раз он также забудет о своих обидах и все будет хорошо. Конечно, сказал Чед, меня нельзя обвинять в том, что произошло.
Лайза также оправдывала меня, но я видела, что она не считает, что эта ссора – не более чем вспышка гнева. Мы просто иногда делились с ней горем, поскольку говорить об этом серьезно было слишком больно, да и бесполезно. Лайза была так же неприятно поражена поведением Сэма, как и я.
– Это так странно, – сказала она однажды вечером, когда мы остались вдвоем: Чед ушел в свой кабинет. – Сэм – самый благородный на свете человек, и он был такого высокого о тебе мнения, Кейси. Но то, как он себя повел в то утро, говорит о том, что он думал не о тебе, а о деньгах. Говорят же, что блеск золота меняет человека, но никогда бы не подумала, что это может касаться Сэма. Да и Чед повел себя странно: он был так холоден, так груб и непреклонен. Я никогда не видела, чтобы он таким образом разговаривал раньше с Сэмом, и никогда не ожидала, что такое может случиться. Ну что ж теперь поделаешь, это случилось, и Сэм порвал с нами. – В руках она держала надетый на штопальный грибок шерстяной носок. Я заметила, что это один из носков Сэма. Лицо ее было печальным. Она пробормотала, скорее обращаясь к самой себе, чем ко мне: – Может быть, это к лучшему.
Мое сердце разрывалось от боли за нее, но я не могла ничего сказать, потому что знала, о чем она думает; к лучшему было то, что теперь она не будет больше обманывать себя мыслью, что однажды, когда-нибудь, Сэм оценит ее преданность и полюбит ее. Эта надежда без шанса на осуществление была более невыносима, чем безнадежность.
В нашем доме больше не звучал смех в те две недели, когда мы готовились к отъезду. Дни были унылы и заполнены делами. Поначалу Чед пытался уговорить Лайзу остаться дома, но она была непреклонна и несговорчива. Я еще не видела ее такой.
– Я даже не стану обсуждать это, Чед. Если ты увозишь Кейси, я еду тоже.
– Но Кейси нужна мне для того, чтобы указать место. О, я знаю, что это на восьмимильном рифе, но и там могут возникнуть проблемы с ориентацией на море. Кейси – опытный мореход и знает эти места. Мне может понадобиться ныряльщик на небольшие глубины. С небольшой глубины под поверхностью воды видно гораздо больше, чем с самой поверхности. На этих глубинах она может работать вдесятеро быстрее, чем человек в водолазном костюме вроде меня.
– Чудесно. Тебе нужна Кейси, и я не нужна. Но я все равно еду, потому что Кейси нужна я. Неужели ты думаешь, что я перенесу мысль о том, что она останется совсем одна на борту с этой тварью Фойем и его командой, пока ты будешь колупаться на дне? А что касается самого переезда на Гаити: не можешь же ты плыть в одной каюте с Кейси, но если я буду в каюте с нею – все поймут, что я слишком нервничаю, когда остаюсь одна. И вообще, не трать время на споры со мной. У меня слишком много дел. Поезжай и купи билеты на троих в две каюты.
Так мы и решили. Доплыть прямым рейсом от Лондона до Гаити было нельзя, но от Гавра ходили корабли: ведь Гаити был когда-то французской колонией, поэтому мы решили переплыть Ламанш и провести ночь в Гавре, чтобы доплыть до Порт-о-Пренс.
В короткой записке от Оливера, пришедшей через пять дней после встречи у адвокатов, сообщалось, что он отплывает на следующий день и послал телеграмму на Гаити своему доверенному, который наймет небольшой пароход и команду, а также двух опытных ныряльщиков, умеющих управляться с помпой для нагнетания воздуха в дыхательный аппарат, с лебедкой и спасательным тросом.
На следующей неделе фирма «Сьеб и Джормен» поставила нам последнюю партию новейших водолазных костюмов, помпу, спасательные канаты и дыхательные шланги. Это оборудование было упаковано и заранее переправлено в Гавр, для погрузки на пароход «Валенс», на котором мы должны были плыть.
