Сабрина Джеффрис - Загадочный виконт
Ах да… кажется, она упоминала, что работала в госпитале, спохватился вконец растерявшийся Маркус.
— Чем я могу помочь? — неловко спросил он.
— Лучше всего немедленно отнести его в дом. И как следует обработать рану. Когда они подошли к задней двери флигеля, где располагалась кухня, они наткнулись на кухарку. Та, увидев из окна как хозяин несет на руках ее окровавленного сынишку, сначала пронзительно завопила, а потом кубарем кинулась им навстречу. За ней толпой неслись перепуганные горничные и судомойки.
— Тимми! Боже, спаси нас и помилуй! Тимми!
— Ничего страшного. — Регина обняла испуганную женщину за плечи, а Маркус внес мальчика на кухню.
Поспешно оглядев сына и рану у него на ноге, кухарка, похоже, убедилась, что молодая хозяйка говорит правду, и из груди ее вырвался облегченный вздох.
Регина, заметив посреди кухни стол, повелительно махнула мужу:
— Клади его туда. — Потом повернулась к кухарке: — Слушайте внимательно. Мне нужна иголка, крепкая нитка, много чистого белья — сухого и влажного. Лучше всего подойдет полотно, только чистое! И мазь Тейлора, если она у вас есть.
— Есть, миледи, как же не быть! — Кухарка метнулась к шкафу и принялась суетливо хлопать дверцами ящиков. — И иголка есть. И нитки найдутся — те самые, которыми я зашиваю животы фаршированным курам. Эти подойдут? — Тут ей на глаза попалась одна из горничных, и кухарка набросилась на нее с руганью: — А ты что стоишь, раззявив рот?! А ну живо беги за мазью! Видишь — ее светлость ждет!
Перепуганная девушка улетучилась. А дородная кухарка, подбоченившись, обернулась к сыну.
— Право слово, миледи, этот парнишка когда-нибудь вгонит меня в гроб! — запричитала она. — Дня не проходит, чтобы он не поранился! — И, смахнув слезы, принялась раскладывать на столе все, о чем просила Регина.
— Мальчишки все такие! — со слабым подобием улыбки кивнула в ответ Регина. — С ними одна головная боль!
Но стоило ей только взять в руки иголку с ниткой, как Тимми, только что вопивший благим матом, моментально побелел как полотно и жалобно заскулил.
Маркус крепко взял его за руку:
— Тихо, тихо, парень, успокойся. И не дергайся, ты же мужчина. Сейчас она зашьет твою рану, и все будет хорошо, вот увидишь. А теперь крепко держи меня за руку и не стесняйся, жми, если будет очень больно.
Тимми на мгновение даже вопить перестал. Он поднял на хозяина круглые от удивления глаза и растерянно заморгал. Все дети, жившие по соседству, боялись его до судорог, и это почему-то сильно огорчало Маркуса. Поэтому когда Регина, воспользовавшись моментом, воткнула иголку в ногу мальчика и тот не задумываясь вцепился в руку Маркуса и заорал, у Маркуса словно камень с души свалился.
— Тихо, тихо, малыш, — приговаривал он. — Держись крепче. Уже недолго.
Мальчик закусил губу, но не отвел глаз от лица Маркуса.
— А вам было так же больно, милорд, когда вы заполучили этот шрам? — наконец не выдержал он. — Наверное, вы тоже свалились с изгороди, как я, да?
— Ш-ш-ш, Тимми! — зашикала на него мать, бросив на хозяина извиняющийся взгляд.
— Нет, его сиятельство получил шрам, сражаясь с одной старой ведьмой, — вмешалась Регина. — Она хотела наложить на него страшное заклятие и даже занесла над его головой раскаленную кочергу, так ей хотелось заполучить Каслмейн. Но хотя его сиятельству было очень больно, он не отступил и держался твердо. Так же, как ты сейчас, мой храбрый мальчик.
Убедившись, что зареванная мордашка маленького Тимми слегка прояснилась и грудь уже не вздымается, как у испуганной пташки, Маркус спрятал непрошеную улыбку. Его матушка наверняка выцарапала бы Регине глаза, узнав, что новоявленная невестка назвала ее старой ведьмой.
— Ну вот и все, — объявила Регина, аккуратно откусив конец нитки. — Видишь? И не так уж больно, верно? Теперь можно избавиться от этой штуки. — Она осторожно сняла импровизированную лангетку, потом, отодвинувшись, полюбовалась ровными стежками.
Кухарка всплеснула руками:
— Ваш хорошенький шарфик! Боже, как жаль! Боюсь, он пропал, миледи!
— Ничего страшного. — Регина насмешливо покосилась на Маркуса, и губы у нее раздвинулись в улыбке. — Его сиятельство купит мне новый, не так ли?
— Хоть десять, — буркнул он. — Сколько пожелаешь.
Кухарка и горничная остолбенели, а потом украдкой обменялись изумленными взглядами. Маркус закусил губу. С таким же успехом можно было пасть перед собственной женой на колени — пусть все видят, в какого слюнявого идиота он превратился по милости этой Цирцеи.
— Ну, раз уж вы тут справились, — неловко пробурчал он, — пойду-ка я, пожалуй, посмотрю на эту изгородь.
Как только Маркус вышел за дверь, мимо него пронеслась посланная за мазью горничная. В руках у нее была коробка, полная склянок и бутылок. Хлопнула дверь, и он услышал, как она воскликнула:
— Прошу прощения, миледи, только я не умею читать, поэтому не знаю, какая из них с мазью! Вот и принесла разом все.
Сердце Маркуса ухнуло в пятки, и он ринулся назад. Он ворвался на кухню как раз в тот момент, когда кухарка протянула коробку Регине:
— Вот, миледи. Пойду-ка поищу очки. Побледневшая до синевы Регина принялась копаться в коробке.
— Нет, это лауданум. Нам он ни к чему.
Он отобрал у нее бутылочку. Интересно… он покосился на жену и увидел, что она с тревогой наблюдает за ним.
— Да, это лауданум.
В глазах Регины вспыхнула радость, и она как будто разом расслабилась.
— Я почувствовала это, Маркус. Почувствовала буквы! Первая не очень была похожа на «л», но я каким-то шестым чувством угадала, что это она. И сразу же увидела, что это действительно «л».
Слуги таращились на них, но Маркусу было все равно.
— Попробуй еще.
Регина дрожащими руками вытащила вторую бутылку.
— «Т»… это она? Мазь Тейлора? Маркус отобрал у нее бутылку. — Да.
— А щипать будет? — тоненьким голоском спросил Тимми, заставив обоих вернуться к действительности.
— Совсем чуть-чуть, — пообещала Регина, сунув коробку с лекарствами Маркусу в руки.
Натерев ногу мазью, она забинтовала ее полоской чистой льняной ткани.
— Боюсь, останется шрам. Но тут уж ничего не поделаешь.
— Ох, прямо не знаю, как вас благодарить, миледи! — заохала кухарка.
— Ерунда. — Регина завязала аккуратный узелок и отступила в сторону. — Рада, что смогла помочь.
Потребовалось еще какое-то время, чтобы успокоить Тим-ми и его мать, но наконец поток благодарностей иссяк, и Маркус с Региной вышли из кухни.
— Я вижу, ты меня не обманывала насчет госпиталя, — пробормотал он.
Регина бросила на него удивленный взгляд:
