Жаклин Монсиньи - Флорис-любовь моя
— Господа, вы находитесь в моем дальнем кабинете; сюда могу войти только я… и те, кому я доверяю. Видите эти папки? Это досье из моего черного кабинета.
Флорис с Адрианом озадаченно переглянулись, что, видимо, позабавило короля.
— Мне нужны всецело преданные люди, которые подчиняются только мне одному, лишь от меня получают деньги и приходят сюда, дабы известить меня лично о том, как удалось им выполнить поручение. Я никому не доверяю. В любой момент меня могут предать мои посланники, министры, даже моя полиция. Когда графиня де Майи рассказала мне о вас, я решил, что вам место в моей гвардии, однако, увидев вас в деле на Новом мосту, я понял, что вы вместе с вашими людьми можете сослужить мне гораздо более важную службу, если согласитесь на мои условия.
— Сир, — произнесли разом Флорис и Адриан, поднявшись в едином порыве, — приказывайте. Мы принадлежим вам телом и душой, готовы умереть, дабы послужить вашему величеству.
— Нет, вы мне нужны живыми, — с улыбкой возразил король.
— Когда нам выезжать, сир? — спросил Флорис, как всегда нетерпеливый и полный энтузиазма.
— О! Вы чересчур торопитесь, шевалье. Так вот, для начала я хотел бы получить как можно более точные сведения о том, что происходит на кладбище Сен-Медара. Три дня назад там случилось настоящее побоище. Отправляйтесь туда сегодня же вечером, а завтра доложите обо всем, что вам удастся выведать.
— Сир, дело в том, что… — начал Флорис нерешительно.
Король нахмурил брови. Неужели он ошибся в этих юношах, и они откажутся от первого же поручения? Братья понимающе переглянулись, и король, заметив это, помрачнел еще больше. Адриан, набрав в грудь побольше воздуха, решился и бухнул со всей прямотой:
— Сир, мы были на кладбище Сен-Медара три дня назад и можем прямо сейчас сообщить вашему величеству о том, что там происходит.
Король подался вперед с выражением удивления и любопытства на лице.
— Я слушаю, — сказал он, — рассказывайте, господа.
Флорис с Адрианом не утаили ничего: король узнал о бурных событиях этой ночи, о трясучках и кающихся, о королевстве нищих с Нового моста и о разбойниках из Сен-Медара, о схватке Флориса с Одноруким Роньона и о гибели бандита в этой дуэли. Король, потирая руки, со смехом произнес:
— Когда я расскажу об этом славному господину Берье, моему министру полиции, он будет взбешен, поскольку мне удалось обойтись без его помощи. Я прикажу закрыть доступ на кладбище Сен-Медара, чтобы покончить с подобным безобразием. Что до вас, господа де Вильнев-Карамей, то с сегодняшнего же вечера вы переселяетесь в Версаль, ибо ухитрились исполнить даже то поручение, которое еще не получили. Итак, — добавил король с притворно-рассерженным видом, — мы имеем дело с настоящими головорезами? Вы нападаете на короля, устраиваете побоище на кладбище, а затем беспрецедентный скандал при моем дворе. Быть может, я очень скоро пожалею, что доверился таким необузданным людям, как вы.
— О сир, как нам заслужить прощения вашего величества? — вскричал Флорис сокрушенно.
— Вы уже его заслужили, но на некоторое время прошу вести себя поспокойнее. Жить будете при дворе. Повторяю, никто не должен знать, что вы стали моими доверенными лицами. Многие подозревают об их существовании, но никто не может с уверенностью назвать их, даже кардинал де Флери, мой наставник, которому я верю абсолютно. К вам будут приставать с расспросами. Вы дадите понять, что обладаете достаточным состоянием и можете себе, позволить оставаться при дворе. Вы принадлежите к старинному роду, так что само по себе ваше пребывание в Версале никого не удивит. Завтра в кабинете Совета герцог де Ришелье станет вашим крестным отцом и представит вас официально — сначала королю, а затем королеве.
Сказав это, король расхохотался, и Флорис подумал, что он похож на мальчишку, замыслившего учинить какую-нибудь шалость.
— Мне не составит труда, — добавил король, — пресечь все разговоры по поводу сегодняшнего инцидента. Вам предстоит научиться жить при дворе. Скоро вы узнаете, что это далеко не всегда приятно, но у меня нет другого способа постоянно иметь вас под рукой. Теперь никто вас не заподозрит, а я смогу в любой момент послать вас с поручением, если возникнет такая необходимость. Ах да! — произнес король, открывая один из ящиков секретера. — Вот вам тысяча пистолей на первые расходы. Жить при дворе — дорогое удовольствие. Когда вы истратите эти деньги, обратитесь ко мне — и без всякого ложного стыда. Я не призываю вас сорить деньгами, но вы предназначены для важных дел, и я желаю, чтобы никто не усомнился в вашем богатстве, поэтому вы должны жить на широкую ногу. Все понятно? Если нужно будет что-то срочно передать мне, а подойти близко не окажется возможным, обратитесь к Бонтану, моему камердинеру, он проведет вас сюда по потайной лестнице. Есть вопросы?
— Нет, сир, — ответил Адриан. — Ваше величество может рассчитывать на нашу скромность.
— И мы надеемся очень скоро сразиться с врагом во имя вашего величества, — добавил Флорис.
— Что ж, прекрасно. Теперь ступайте. Вас ждет Ришелье. Не забудьте свою обезьянку, которая, кажется, меня признала, — сказал король, смеясь. — В следующий раз захватите ее с собой, она меня забавляет… а это такая редкость.
Флорис с Адрианом вышли, пятясь и кланяясь, а Жорж-Альбер даже приседал от усердия, подражая своему хозяину. В соседней комнате молодых людей встретил Ришелье и провел их в крохотную комнатку под самой крышей дворца. Флорис с Адрианом поразились убогим видом своего жилища, «настоящей конуры», как они подумали. Ришелье улыбнулся.
— Да, да, у нас всех имеются замки в прэвинции, двэрцы в Париже и Версале, а мы зэбиваемся в эти крысиные норы, где зимой дрэжим от холода, а летом изнэваем от жавы! Но чего не сделаешь, чтэбы остаться в этих краях!
Герцог вздохнул. Положительно, эти юноши еще не успели понять, сколько трудностей таит в себе жизнь в Версале.
— А где нам разместить наших спутников? — спросил Адриан.
— Ах, ваших слуг? — презрительно отозвался Ришелье. — Им что-нибудь подыщут в людской, над конюшнями. Что дэ вас, то надо пэдумать о приличных костюмах…
— Но у нас новая одежда и… — начал было Флорис.
— Дорогой мой, — нетерпеливо оборвал его Ришелье, — у меня остался всего один день до официального вашего представления их величествам, поэтому не усложняйте мою задачу. Сейчас мы поедем к моему портному и к моему цирюльнику за париками. Надо использовать ваши данные, ибо природа для вас не поскупилась, и тогда вы будете выглядеть… будете выглядеть так, как должно.
Утомленный герцог на сей раз даже забыл свою странную манеру произносить одни гласные вместо других.
