Мэри Бэлоу - Немного скандальный
– Да, – ответил Джошуа.
– Но ведь до нее еще целый месяц. Неужели ты выдержишь в Пенхоллоу столько времени? Потому что любишь Пру?
– Да, – вновь ответил Джошуа.
А он, оказывается, вовсе не такой, каким она его себе представляла, подумала Фрея. Она поняла это еще несколько дней назад и тогда почувствовала раздражение, а сейчас обрадовалась возможности узнать, какой он на самом деле.
– А что потом? – не отставала она. – В Пенхоллоу жизнь пойдет своим чередом, а что будешь делать ты? Вновь бродить по свету? Наслаждаться жизнью?
– У меня такое чувство, – заметил Джошуа, – что и свадьба Констанс не за горами. По-моему, сегодня она многое поняла. Судя хотя бы по тому, что в конце вечера она уже не скрывала своих чувств к Джиму Сондерсу, а он смотрел на нее так, будто готов вести под венец.
– Значит, ты одобряешь этот брак? – спросила Фрея. Интересно, что сказал бы Вулф, признайся она ему, что питает нежные чувства к его управляющему?
– Конечно, – ответил Джошуа. – Однако мое одобрение или согласие Констанс вовсе не требуются. Она совершеннолетняя и не является моей подопечной. У нее, как и у Пру, своя голова на плечах, и она знает, что принесет ей счастье в жизни. Я вовсе не считаю зазорным, что она выйдет замуж за человека не нашего круга. Меня совершенно по-другому воспитывали, Фрея.
– Значит, на ее свадьбу ты тоже останешься? – спросила она.
Они уже дошли до конца долины, крутой холм больше не защищал их от свежего западного ветра, и он принялся теребить полы их плащей.
– Да, – ответил Джошуа. – Мне бы хотелось, чтобы они поселились в доме для вдовы, но прежде мне нужно будет кое-что уладить.
– А бедняжка Частити будет жить с матерью в Пенхоллоу, – заметила Фрея. – Что ж, по крайней мере, сестра будет не так далеко от нее. – Тетушка не сможет больше оставаться в Пенхоллоу, – заявил Джошуа, глядя на нее сверху вниз. – Теперь там буду жить я.
– Неужели?
Фрея удивленно взглянула на него и не нашлась что ответить. У нее слегка защемило сердце. Почему? Она и сама не знала.
– Тетушке придется переехать в дом для вдовы, если мне не удастся найти ей другое место для жилья. Но я сделаю все, что в моих силах. Да и вряд ли маркизе захочется жить рядом со мной.
– А как же Частити? – спросила Фрея. Джошуа вздохнул.
– Она моя подопечная, но не моя собственность. Я не могу решать за нее, верно? Может быть, она захочет уехать вместе с тетушкой либо предпочтет поселиться с Констанс или остаться здесь. Если она захочет, я отвезу ее в Лондон, когда начнется сезон, хотя подобная перспектива меня не прельщает. Но я все же маркиз Холлмер, не так ли? Важная персона. – Он ухмыльнулся.
Они обогнули мыс, и перед ними раскинулся просторный песчаный пляж, окруженный скалами с одной стороны, а с другой – омываемый морем. Слышался тихий плеск волн. Лунный свет играл на поверхности воды. Здесь было еще холоднее, и пахло солью. Запрокинув голову, Фрея с наслаждением вдохнула влажный морской воздух.
Значит, он собирается остаться. Собирается возложить на себя обязанности главы семьи. Собирается жить в этом доме. Без нее…
– Может быть, увидимся в Лондоне следующей весной, – заметила она. – Морган впервые вывезут в свет.
– Я хочу станцевать с тобой на первом балу первый вальс, – заметил Джошуа. – Мы ведь всего раз танцевали вальс, Фри, да и то не до конца: отправились искать распорядителя бала, чтобы он объявил о нашей помолвке.
Они пошли дальше по пляжу.
– Значит, первый вальс за тобой, – сказала она. Некоторое время они шли молча, не касаясь друг друга:
Фрея держала руки под плащом, Джошуа сцепил их за спиной.
– Прилив уже наступает, – заметил он, – но у нас еще полным-полно времени, прежде чем он отрежет нас от долины.
– Как ты думаешь, он покончил жизнь самоубийством? – спросила Фрея.
– Кто, Алберт? – Несколько секунд Джошуа молчал. – Он, должно быть, понял, что ему грозят большие неприятности, хотя знал, что мать его обожает, а отец находится у нее под каблуком. Впрочем, он не производил впечатления человека, способного покончить с собой. Но кто знает? Частити предъявила ему ультиматум. И я тоже. Я пригрозил ему, что если к завтрашней ночи он все еше будет находиться в радиусе десяти миль от Пенхоллоу, я убью его собственными руками. Вряд ли я на это решился бы, однако нервы ему попортил бы изрядно. И он это понимал. Мне кажется, он утонул. Наверное, от холода ноги свело судорогой, и он пошел ко дну. Он был мерзким, неприятным, злым и наверняка занимался контрабандой. Однако хватит об этом. Пора забыть.
Он остановился и взглянул на море. Фрея стояла рядом, ощущая себя крохотной частичкой необъятной Вселенной.
– Фрея, что ты собираешься делать дальше? – наконец спросил Джошуа.
Фрея насторожилась. Уже одно то, что он назвал ее «Фрея», а не «Фри» или «дорогуша», показалось странным.
– Что бы я ни стала делать, Джош, это уже будет без тебя. Мы не договаривались, что ты предложишь мне руку и сердце. Так что ты мне ничего не должен.
– А что, если мои чувства не имеют ничего общего с обязательствами? – тихо спросил он.
У Фреи перехватило дыхание, и она с ужасом поняла, что еще одно его слово, и она даст волю слезам, выставив себя на посмешище. Да как он смеет! Ей ничего от него не нужно! Резко отвернувшись, она взглянула на утесы, освещенные лунным светом. Снизу они не казались такими уж зловещими.
– Я лезу наверх, – заявила она. Джошуа вздохнул. – Что ж, очень хорошо. Наверное, пора возвращаться. Оглянуться не успеем, как начнется прилив.
– Я собираюсь залезть вон туда.. – И Фрея указала на вершину скалы, ощутив знакомую дрожь в коленях. Дыхание у нее тоже участилось, как бывало всегда, когда она заставляла себя делать то, чего особенно боялась. Девчонкой она лазила на деревья только потому, что боялась высоты.
Джошуа хмыкнул.
– Что ж, полезай, дорогуша, а я вернусь утром за твоими останками, конечно, если их не унесет в море. Эй, что ты, черт подери, задумала?
Фрея в этот момент повернулась и направилась к скалам.
– Я хочу залезть на скалу.
– Зачем? – удивился Джошуа и, догнав ее, зашагал рядом. – Ведь до прилива еще далеко. Мы успеем вернуться домой.
– Зачем? – надменно бросила Фрея. – Что за глупый вопрос? Просто мне так хочется.
Она нашла опору для ног, потом для рук, подтянулась и, обернувшись, бросила через плечо:
– Спорим, я первая доберусь до вершины?
Глава двадцать третья
Ему следовало стащить Фрею со скалы и отнести домой, применив силу, если потребуется… Естественно, потребуется! Вряд ли она пойдет домой добровольно. Наверняка начнет брыкаться, и придется сунуть ее под мышку или взвалить на плечо или – в лучшем случае – отражать ее удары, подавив желание ответить тем же, а потом заткнуть уши, чтобы не слышать ее ругани. Но по крайней мере в Пенхоллоу он доставил бы ее живой.
