Элизабет Бойл - Кое-что о любви
– Отцы Алекса и Хьюберта были близнецами, – объяснила вдова, пожав плечами с истинно галльской беспечностью, как будто просто разливала чай. – Через несколько месяцев после их рождения я осталась с ними и, пока няня отлучилась, случайно перепутала малышей. Я не могла сказать, где какой ребёнок – кто из них родился наследником, а кто вторым.
– О Господи, нет! – Эммелин в изумлении смотрела на неё.
– Перепутали своих собственных детей, – иронически усмехнулся Хьюберт. – Не смогли различить их.
– Боже мой, они же были близнецами, похожими как две капли воды. Их няня тоже не смогла сказать, кто из них кто, поэтому позвали моего дорогого супруга. Он очень рассердился и приказал мне выбрать того, кто будет наследником и кто станет вторым.
– Она так и сделала, не имея никаких настоящих доказательств, – осуждающе сказал Хьюберт. – Нет никаких оснований утверждать, что не я законный наследник.
Эммелин могла представить себе тысячу причин, но такая меньше всего её беспокоила. Титул барона был гарантирован Седжуику, но его будущее представлялось далеко не радужным – не потому, что Хьюберт задумал уничтожить кузена.
– Чего ты хочешь, Хьюберт? – спросила бабушка.
– Я хочу, чтобы она уехала, – ответил он, указывая на Эммелин.
– Только и всего? – поинтересовалась Эммелин, не веря, что Хьюберту нужно всего лишь это.
– Да, чтобы вы оставили Седжуика и уехали, – подтвердил Хьюберт.
Теперь Эммелин поняла, за какой наградой кузен Алекса охотился на самом деле. Но разве он не понимал, что из этого у него никогда ничего не выйдет?
– Ты глупец, Хьюберт. – Бабушка тоже увидела трещину в его плане. – Ты можешь отправить Эммелин на край земли, но твой кузен её найдёт. Тебе не удастся их разлучить.
– Могу и сделаю это. – Заложив руки за спину, Хьюберт принялся горделиво вышагивать по комнате. – После того как его жена уедет, Седжуик не сможет больше жениться, не сможет обзавестись наследником, и, таким образом, титул барона непременно перейдёт ко мне, что по закону должно было быть с самого начала.
– Только в том случае, если ты его переживёшь, – тихо проворчала бабушка.
Седжуик, Элтон и Темплтон прибыли на Ганновер-сквер в тот самый момент, когда перед домом барона остановился экипаж герцогини Шевертон.
– Ваша светлость. – Седжуик поклонился, и Темплтон с Элтоном сделали то же самое.
– Седжуик, мне нужно с вами поговорить. Кое-что в вашей жене обратило на себя моё внимание… – Герцогиня окинула взглядом спутников Алекса. – Темплтон, – кивнула она маркизу, – это дело вас не касается. – Решив, что должным образом выпроводила его, она взяла Седжуика под руку и пошла вверх по лестнице. – Пожалуйста, не думайте, что мне доставляет удовольствие сообщать вам это, но вчера вечером ваша жена играла в карты в трактире, пользующемся самой дурной репутацией. – Замолчав, она взглянула на Алекса, словно проверяя его реакцию. – Она играла со слугами. И у меня есть основания подозревать, что она не та, кем вы её считаете.
Алексу хотелось биться головой об стену. Сначала двуличность Хьюберта, а теперь вот упрёки от герцогини Шевертон у дверей его дома. Он не думал, что осталось ещё что-то, что могло бы в этот день его удивить.
– Ваша светлость, я уверен, здесь какое-то недоразумение, – попытался он успокоить герцогиню. – К сожалению, сейчас неподходящее время для визита. – Алекс попытался направить герцогиню обратно к экипажу, но леди не смирилась с отказом.
– Седжуик, мы можем обсудить это в доме, как цивилизованные члены общества, или прямо здесь на улице, как базарные торговки, – провозгласила она громким, диктаторским голосом, который, по всей вероятности, был слышен не только в Гайд-парке, но и в Чипсайде.
– Она не успокоится, – заметил Темплтон за спиной Алекса.
– Темпл, уйдите, – герцогиня, обернувшись, наградила маркиза своим знаменитым ледяным взглядом, – или я скажу пару слов вашему дедушке о недостойном поведении его внука.
– Ваша светлость, вы найдёте в нём благодарного слушателя, – парировал маркиз, не обращая внимания на её колючий взгляд, – потому что каждый день он говорит мне в точности то же самое.
Издав раздражённое «хм», герцогиня поднялась по ступенькам особняка и вошла в него, словно это был её собственный дом, а Алексу, Темплтону и Элтону не осталось ничего иного, как последовать за ней.
Симмонса нигде не было, зато на ступеньках лестницы, ведущей на второй этаж, стоял пожилой мужчина, который рассматривал акварели, повешенные там Эммелин.
– Замечательная работа. Полагаю, вы лорд Седжуик? – обратился он к Алексу, поправив очки. Алекс кивнул. – А я…
– Лорд Хейли? – воскликнула герцогиня. – Говард? Неужели это вы?
– Ваша светлость, – мужчина вежливо поклонился, – для меня честь, что вы ещё помните меня.
– Как я могу не помнить? После ваших лекций в Научном обществе о туземцах я добрых шесть месяцев ходила сама не своя.
– Вы мне льстите, – скромно заметил лорд Хейли. – Это было много лет назад.
– Что вы здесь делаете? – спросила герцогиня. – О, конечно же, я знаю, зачем вы здесь. Вы приехали навестить свою дочь.
– Кого навестить? – не понял он.
– Ах, подумать только! Вы такой же рассеянный, как всегда, – ответила герцогиня. – Жену Седжуика, Эммелин Хейли Денфорд.
– Ваша светлость, – нахмурился лорд Хейли, – вы, должно быть, спутали меня с кем-то, потому что у меня нет дочери.
В тот самый момент, когда пристальный взгляд герцогини Шевертон остановился на Алексе, дверь гостиной отворилась, и на пороге появился Хьюберт, а вслед за ним бабушка, которая колотила его зонтиком по спине.
– Гадкий мальчишка, – приговаривала она. Бац! Бац! – Твоим родителям следовало утопить тебя при рождении, поганый щенок. – Бац! Бац!
– Бабушка! Прошу вас, перестаньте! – умолял Хьюберт.
– Ещё, миледи! – с энтузиазмом поддерживала вдову шедшая вслед за ней Эммелин. – За Седжуика!
Когда они оказались в центре холла, со всех сторон посыпались беспорядочные восклицания:
– Дочь?
– Вот она – Эммелин!
– Мошенница!
– Титул барона мой!
Какофония не утихала, все кричали одновременно, и единственным человеком, как заметил Алекс, кто не принимал в этом участия, был Темплтон. С улыбкой до ушей он сидел в кресле, вытянув длинные ноги и сложив руки на груди.
– Отлично, Седжуик! – прокомментировал маркиз. – А я всегда считал вас скучным человеком. Не понимаю, как я мог так ошибаться.
– Я хочу напомнить всем вам, что являюсь хозяином этого дома, – Седжуик стоял посреди гостиной, скрестив на груди руки и расставив ноги, как полководец, – и распоряжаюсь здесь я. Запомните мои слова: я выставлю отсюда любого, кто не будет мне подчиняться.
