Анна Листопад - Суламифь и царица Савская. Любовь царя Соломона
Вперед выступил главный наместник Нахшон. Он многозначительно закашлял в длинную черную бороду, потом произнес:
– О, царь Соломон. Позволь мне высказать точку зрения многих присутствующих на этом собрании. Не ошибусь, если скажу, что союз с Савской страной нам не нужен. Какая в нем польза для нашего государства? Ее нет. Мы обходились и обойдемся дальше без благовоний и пряностей, которыми богата эта страна. Вред же, который причинит нам союз с народом, который поклоняется вместе со своей правительницей языческим богам, неизмеримо страшней, чем принесенные ею богатства и польза, – сказав эти слова, Нахшон оглянулся на сидевших позади него начальников и старейшин, ища у них поддержки своим словам.
Некоторые из сидящих мужей одобрительно закивали головами и радостно закричали, выражая согласие, другие же, напротив, сидели неподвижно и молча, соблюдая нейтралитет. Мнения снова разделились. Долго продолжался между ними спор.
Соломон выслушал мнение каждого присутствующего, после чего вновь поднял вверх ладонь и торжественно произнес:
– Я выслушал сейчас ваши мнения, но принимаю следующее решение. Мы заключим с правительницей Македой торговый договор и учтем интересы Савского царства на море. Мы предоставим для нее свои корабли для торговли с другими странами, где они пожелают, взамен на регулярные поступления от них золота и драгоценных благовоний с пряностями. Взамен мы обретем торгового и военного союзника на востоке.
Велите пригласить в зал собраний Савскую царицу, дабы я мог объявить ей о своем решении, – заключил Соломон и ястребиным взором оглядел склоненные и недовольные лица своих подданных, запоминая несогласных. Как он и ожидал, таковых оказалось много.
Когда Македа в сопровождении начальника царской охраны вошла в зал собраний, она увидела перед собой все те же суровые и застывшие лица иудейской знати, которые ничуть не изменили своего выражения даже спустя полчаса. В зале стояла напряженная тишина. Многие старейшины по разным причинам были не согласны с решением царя. Но слово царя Соломона – закон, который обязателен к исполнению для всех.
Македа встала перед троном, на котором восседал, подобно золотому изваянию, царь Соломон, и ей объявили о принятом решении. Царица выслушала его с великой радостью в сердце и благодарностью. А когда она вгляделась в пронзительные и черные глаза Соломона, ей очень много рассказал блеск этих глаз. Гордо кивнула Савская царица царю Соломону и сидящим старейшинам, после чего звонким взволнованным голосом отчеканила:
– Спасибо тебе, мудрый повелитель! Спасибо и вам, уважаемые старейшины! Я убедилась на деле, что иудейский народ, его правитель и его старейшины воистину оправдывают славу самых умных и мудрых людей на земле. Ты, царь Соломон, принял правильное, дальновидное и необходимое для наших стран решение и дал мне – южной царице крепкое слово. Отныне страна Сава всегда будет дружественно расположена к тебе и твоему народу. Я надеюсь, что ты и твои начальники никогда не изменят данному слову, – с этими словами она еще раз величественно кивнула царю Соломону и, высоко подняв голову, с достоинством удалилась из зала. И вслед ей глядели, разинув рты, застывшие от изумления иудейские мужи.
Медленно потянулись дни и ночи, наполненные покоем, негой и удовольствием. Каждое утро Македа с Эйлеей начинали свой день с визита в баню. После бани они завтракали, после чего обычно выходили гулять в сад, где наслаждались великолепием фонтанов, цветников, наблюдая за щиплющими травку косулями, фазанами или перелетающими с ветки на ветку диковинными попугаями самых экзотических расцветок. Иногда они приближались к дворцу со стороны гарема и видели выглядывающие через узорчатые окна темноволосые хорошенькие головы, замечали задорные и выразительные взгляды наложниц. Иногда красавицы выходили посидеть на широкую выносную террасу, и прогуливающиеся Македа с Эйлеей часто слышали раздающиеся наверху их сплетни или заливистый смех.
Наложниц у царя Соломона было очень много. Иногда они, как и Савская царица, гуляли по саду и в парке. Иногда сидели под сенью раскидистых деревьев на расстеленных на траве коврах. Разомлев от жары, женщины лениво переговаривались между собой, тягуче подыгрывая на тамбурине танцующим или сладкоголосо поющим полуобнаженным девушкам.
Чтобы спрятаться от изнуряющей жары, Македа с Эйлеей уходили в глубину сада, чтобы искупаться в рукотворном пруду. Они резвились там, плавали и ныряли, наслаждаясь тишиной и покоем, окружавшим уединенный тенистый уголок. Так же как во дворце самой Македы, все купели царя Соломона были сложены из разноцветного мрамора. Вода попадала в такой водоем из источника, расположенного довольно далеко от царского сада, по каменной отводной трубе, положенной прямо на землю.
Глава 20. Македа посещает царские конюшни и «город для лошадей и колесниц»
Однажды утром Македа встретила Соломона возле Храма, куда ей было запрещено заходить. Царь пошел проводить ее, и по пути они разговорились на военную тему. Македа не держала в стране собственной регулярной армии. У нее были воины, которые охраняли ее дворец, были отряды ополченцев, но, послушав Соломона, она поняла, что имеющихся у нее отрядов совершенно недостаточно для защиты Савы от нападений. Соломон объяснил внимательно слушающей царице, что уже давно создал мощную и регулярную армию и даже выстроил специальные гарнизонные города, в которых проживали отряды колесничих и находились огромные конюшни для сотен тысяч лошадей, а также помещения для колесниц.
«И набрал Соломон колесниц и всадников: у него было тысяча четыреста колесниц и двенадцать тысяч всадников; и разместил он их по колесничным городам…» (3 Цар. 10:26).
– И как тебе удается содержать такое количестве людей и животных в этих городах? – не скрывая любопытства, переспросила Македа.
– Я увеличил подати с ремесленников и земледельцев и с купцов, проезжающих через мою территорию.
Эти подати покрывают все расходы. В таких городах я велел построить помещения для хранения продовольственных запасов и воды и обязал жителей окрестных поселений еженедельно пополнять их запасы.
Македа восхищенно посмотрела на Соломона, все больше поражаясь его таланту управлять страной и людьми.
«…сверх того, что получаемо было от разносчиков товара и от торговли купцов, и от всех царей Аравийских, и от областных начальников» (3 Цар. 10:15).
«Вот распоряжение о подати, которую наложил царь Соломон, чтобы построить храм Господень и дом свой, и Милло, и стену Иерусалимскую, Гацор, и Мегиддо, и Газер… И построил Соломон Газер и нижний Бефорон, и Валаф, и Фадмор в пустыне. И все города для запасов, которые были у Соломона, и города для колесниц, и города для конницы, и все то, что Соломон хотел построить в Иерусалиме и на Ливане и во всей земле своего владения» (3 Книга Царств 9:15; 17–19).
