Джоанна Линдсей - Позволь любви найти тебя
— Он был настолько мелочным?
— Нет. Это мой недостаток — считать всех такими же презренными личностями, как я сам, хотя мне известно, что это не так, в особенности когда речь идет о моем отце. Он хороший человек, а я — его величайшее разочарование.
— Он еще жив? — Но Девин уже знал ответ на свой вопрос. — Твой отец — лорд Калли, верно?
— Я не удивляюсь, что он тебе нравится. И да, он твой дед.
Девин ощутил странную радость — последнее, что он ожидал почувствовать в этом доме.
— Тогда почему он не рассказал мне про тебя, когда я его спрашивал?
— А о чем именно ты его спрашивал?
— Сказал, что ищу дальних кузенов с глазами, как у меня.
— Разумеется, он не подумал обо мне.
— Так он даже не знает, что я его внук?
— Подозревать может, если у него по-прежнему хорошее зрение. Все-таки ты немного похож на меня в молодости. И не сомневаюсь, он уверен, что у меня есть незаконные дети по всей Англии. Но мы с ним не разговаривали и не виделись больше тридцати лет.
— Почему ты не сказал ему, что я твой сын? Уж он-то мог стать частью моей жизни!
— Это был бы достойный поступок, верно? — сухо произнес Гарт.
— А ты ни разу в своей жизни не совершил достойного поступка?
— Только один — позаботился о том, чтобы ты никогда не встретился со мной. В том, что это все-таки произошло, вини свою мать. Но я приготовил для него письмо, которое должны доставить ему после моей смерти, и там сообщил о тебе. Когда меня не станет, уже не будет иметь значения, если он узнает. Но раньше я ему об этом говорить не собирался — это привело бы тебя ко мне, а мы не должны были встретиться. Но теперь, полагаю, можно это письмо отправить прямо сегодня вечером. Ни к чему обременять тебя необходимостью сообщать ему, что вы родственники.
— Возможно, он бы предпочел узнать об этом от меня.
— И что? Я никогда не принимал в расчет мнение других, с чего бы вдруг мне начинать делать это сейчас?
— Превосходно. Поступай как хочешь.
— Вот так я и провел всю свою жалкую жизнь, Девин. Делал то, что мне заблагорассудится, и не имело значения, кому от этого будет плохо. Разве мы с тобой уже не договорились, что ты имеешь все основания меня ненавидеть и никаких — для прощения? А то, что ты мой наследник — всего лишь дело случая, других-то нет.
Девин нахмурился. Почему ему вдруг показалось, что все это звучит фальшиво? Неужели отец изо всех сил старается, чтобы Девин продолжал его ненавидеть? Не хочет, чтобы Девин или кто-нибудь другой подумал, будто он пытается искупить свою вину в последние дни жизни? О Господи, да он будет величайшим болваном в мире, если попытается увидеть в этом человеке хоть какую-то порядочность!
Гарт продолжал:
— Я думал, будет достаточно иронично, если я порадую своего отца хоть чем-то после своего ухода. И уж не сомневайся, тобой он будет весьма доволен. Ты сумел стать именно тем, чем я никогда не был. Ты старался быть жестким, отчужденным, и теперь я понимаю почему, но…
— Ты меня не знаешь!
— Совсем напротив, у меня сундуки набиты отчетами о тебе — от твоих слуг, от слуг твоей матери… нет, не смотри на меня так потрясенно, твои друзья и родственники никогда тебя не предавали. Но ведь так очевидно, что ты заботишься обо всех, кто имеет отношение к твоей жизни. Ты хороший человек, Девин. Благодаря тому, что я не запятнал твою жизнь собой, у меня есть сын, которым может гордиться любой отец. Именно поэтому ты и стал моим наследником. Второй недостоин даже упоминания.
— Кто-то пытается меня убить. Если это не ты… значит, из-за тебя? Потому что ты назвал меня своим наследником?
Вот теперь Гарт выглядел по-настоящему потрясенным.
— Он не посмел бы!
— Кто?
— В этом нужно разобра…
— Кто?!
— Невозможно запугать мертвеца, Девин. Я разберусь сам — и это будет мой последний добрый поступок.
— Я ничего от тебя не хочу — ни наследства, ни услуг! Просто назови мне его чертово имя! Он даже не стал дожидаться, чтобы подстрелить меня из засады, когда я буду один. Он мог ранить Аманду!
— Значит, ты ее любишь? Я немного сомневался… ну вот, опять это удивленное лицо. У меня очень хорошие шпионы, но твои мысли они читать не умеют.
— Значит, ты знаешь, почему я должен его убить!
— Нет. Если я что-нибудь и понял в моей ничтожной жизни, так это то, что ничего подобного на твоей совести быть не должно. И если это тот человек, о котором я думаю, удовольствуйся тем, что он не уйдет от расплаты.
Девин вышел до того, как сделал что-нибудь, о чем мог бы потом сожалеть. Он был все в таком же бешенстве, как когда явился сюда. До чего легко прошла эта встреча! Следует радоваться тому, что ублюдок умирает, но он ожидал не этого. А чего он ожидал… до того как решил, что этот человек хочет его убить? На что надеялся? На какие-то благородные причины, по которым отец не мог принимать участие в его жизни? Да, отец думал, что поступал благородно, но так ли это? Стал бы Девин другим человеком, если бы вырос, зная своего отца? Или ненавидел бы его как-нибудь по-другому?
Он отправился домой, на Джермин-стрит. В голове крутилось столько мыслей, что тетушке пришлось очень громко крикнуть, привлекая его внимание. Встревоженно нахмурившись, она протянула ему записку:
— Она была не запечатана. Потрудись объяснить!
Он прочитал: «Она вас люто ненавидит, но готова застрелить меня, если я убью вас. Возвращайтесь в Норфорд, нужно поговорить. Рейф».
Девин расхохотался. Рейфел Лок определенно умеет обращаться со словами, и эти слова унесли прочь чувство вины, да и любые другие эмоции, терзавшие его.
— Теперь я не сомневаюсь, что леди меня любит! — широко улыбнулся Девин.
— Ты сделал такой вывод из того, что она люто тебя ненавидит? — хмыкнула Лидия. — Поразительно!
Глава 53
— Ты опять велел убрать мой стул от своей кровати.
Этот хнычущий тон настолько для него типичен! Гарт, как всегда, передернулся от омерзения. По крайней мере он не считал себя ответственным за то, во что превратилось это жалкое подобие мужчины. Мать мальчишки испортила его сверх всякой меры, при помощи денег вытаскивая его из любой неприятности и не давая ему возможности хоть раз ответить за последствия собственных поступков. Плохо, что ее муж не указал им обоим на дверь, узнав, что она его обманывала. Но Гарт был не первым, с кем она ему изменяла, кроме того, муж Марианны выставил бы себя последним лицемером, если бы развелся с ней из-за этого, ведь он и сам никогда не хранил ей верность.
— Вероятно, потому, что не желаю твоего общества, — произнес Гарт, когда юноша подошел вплотную к его кровати. — Но ты слишком глуп, чтобы уловить намек.
