Барбара Смит - Покоренное сердце
– Да, вы следили за ним. Мы несколько раз переезжали с квартиры на квартиру, но вы не теряли нас из виду.
– Я не терял из виду тебя, а не его. – Дед умолк, потом медленно добавил: – Мне было бы приятно, если бы ты хоть иногда отвечала на мои письма.
– Как вам не стыдно лгать! – В глазах у нее заблестели слезы, и Клер с досадой смахнула их. – Я ни разу не получила от вас ни строчки. Так же, как и моя мать. Вы не ответили ни на одно ее письмо.
Лорд Уоррингтон переменился в лице. Костяшки его пальцев, вцепившихся в набалдашник трости, побелели.
– Эмми мне писала? Когда?
– Каждый год, в годовщину своего побега. Она плакала, когда писала эти письма. Потому что вы отказались от нее.
Дед продолжал смотреть на нее непонимающим взглядом. Он даже попытался встать, но снова рухнул на стул и хрипло попросил:
– Позвони в колокольчик.
Лицо деда стало серым, глаза затуманились от слез, вся его фигура обмякла. Клер почувствовала себя виноватой. Может быть, ему стало плохо от ее обвинений?
Клер дернула шнур звонка, потом взяла стакан и налила в него воды из кувшина. Дед сделал несколько глотков и снова откинулся на спинку стула.
– Почтой занимается Эддисон, – медленно проговорила Клер. – Вы полагаете, он мог забирать эти письма?
Дед кивнул.
– Как жаль, что я узнал об этом только сейчас.
Не прошло и минуты, как Оскар Эддисон предстал перед своим хозяином. Саймон тоже вошел в спальню, но остался стоять в тени. Он уже снял монашеское облачение и сейчас был одет в обыкновенную рубашку и брюки. В этом костюме он походил на пирата. По решительному выражению его лица Клер поняла, что он намерен поговорить с ней. Она надеялась избежать этого разговора: сейчас у нее было слишком Мало сил, чтобы противиться его обаянию. Уоррингтон вперил в Эддисона угрожающий взгляд:
– Моя внучка не получила от меня ни одного письма. Так же, как и я не получал ее писем.
Глазки-бусинки камердинера забегали от Клер к хозяину.
– Милорд, я… я всегда относил ваши письма на почту. Я даже не представляю, что с ними могло случиться… правда, письма иногда пропадают…
– Довольно! Если ты не признаешься, я скажу Рокфорду, чтобы он вытряс из тебя всю правду.
Саймон выступил вперед, выражение его лица не предвещало ничего хорошего.
Эддисон побелел. Он упал на колени перед хозяином.
– Умоляю вас, простите меня, милорд. Вы были так разгневаны, когда леди Эмили ушла из дома. Вы сказали, что она для вас умерла! Туда ей и дорога. Она обесчестила ваше имя!
Маркиз прищурился.
– Низкий лизоблюд! Встань! Как ты посмел уничтожить письма моей дочери?
Эддисон подскочил, ломая руки.
– Нет! Они… они все у меня. Все до одного! Я их не вскрывал, они лежат у меня в комнате в сундуке. Я… я сейчас принесу их.
Он рванулся к двери, но Саймон перехватил его, поймав за шиворот.
– Ты плохо думал о леди Эмили, верно? А я вот подумал, уж не ты ли совершил все эти ограбления, чтобы отомстить Холлибруку?
Эддисон открыл рот и хватал воздух, как рыба.
– Отомстить?
– Да. Мы сходим за письмами вместе. А потом я арестую тебя по подозрению в ограблениях, совершенных Призраком.
Клер сидела, не в силах пошевелиться, потрясенная открытием, что Эддисон действовал без ведома ее деда. Камердинер пытался возражать, но Саймон не обращал на его протесты никакого внимания. Уходя, он бросил Клер взгляд, от которого у нее зашлось сердце. Без сомнения, он надеется провести эту ночь с ней вдвоем. Несчастный!
Клер посмотрела на деда: он сидел, погрузившись в свои мысли.
– Можно мне остаться здесь на ночь?
Его глаза прояснились, морщины на лице немного разгладились.
– Дорогая, ты можешь оставаться здесь сколько пожелаешь.
На следующее утро Клер поднялась поздно. Ее сон был прерывистым и некрепким, и она чувствовала себя совершенно разбитой. Когда она простилась с дедом и направилась в свою комнатку в мансарде, лорд Уоррингтон настоял, чтобы она заняла большую комнату напротив спальни Розабел. Клер ахнула, увидев розовые драпировки и изящную дорогую мебель: это была комната настоящей принцессы.
Или, по крайней мере, внучки маркиза.
Клер медленно одевалась, натягивая простое серое платье, поверх которого она вчера надела монашеское облачение. Буря эмоций, которую ей пришлось вчера пережить, отняла у нее все силы. Дед сказал, что больше никогда не отпустит ее от себя.
Но главное, что она поняла: он не замышлял ничего плохого против папы. Она страшно ошиблась в нем.
Оказалось, что планы мести вынашивал Оскар Эддисон. Перед тем как увезти его на Боу-стрит, Саймон зашел в библиотеку и объяснил ей, что ее отца отпустят только после того, как Эддисон даст признательные показания. Учитывая бумажную волокиту, эта процедура может занять целый день.
Тем временем Клер чувствовала себя кораблем, заблудившимся в незнакомых водах океана. Каждый раз, когда она вспоминала о Саймоне, ее сердце болезненно сжималось.
Она видела, что он пытается загладить свою вину, но не могла забыть о его предательстве. А если бы ее разговор с дедом не состоялся? Что, если бы они так и не узнали, что Призраком был Эддисон?
Тогда папу приговорили бы к виселице на основании показаний Айлингтона.
Она никогда не простит Саймона за то, что он сделал. Никогда.
Она не сможет жить с человеком, который пошел на такой подлый обман. Но жизнь без него казалась пустой и бессмысленной.
В дверь постучали. Вошел лакей с докладом:
– В Голубой гостиной вас ожидает вдовствующая леди Рокфорд, миледи.
Значит, Саймон уже все рассказал своей матери.
Трясущимися руками Клер пригладила волосы. Вдруг мать Саймона не одобрила его выбор? Но у Клер не было времени подумать, как семья Саймона отнеслась к его женитьбе. Выбежав из комнаты, она бросила взгляд на дверь спальни Розабел. Как она, должно быть, обрадуется, узнав, что у нее появилась кузина!
Сбежав вниз по лестнице, Клер на секунду остановилась перед дверью в огромную гостиную, собираясь с духом, потом резко выдохнула и вошла. Ее свекровь сидела на кушетке возле камина. Ее седеющие волосы были собраны в простую изящную прическу, а элегантное платье из темно-синего шелка лишний раз напомнило Клер о ее собственном невзрачном, безвкусном наряде.
Она присела в реверансе.
– Леди Рокфорд, как я рада видеть вас снова. Мать Саймона ответила ей нежной улыбкой.
– Моя дорогая, теперь вы леди Рокфорд – факт, которому я чрезвычайно рада. Может быть, вы присядете рядом со мной?
Клер повиновалась. Нервы ее были совершенно расстроены, поэтому она прямо спросила:
– Вас не огорчает, что Саймон не женился наледи Розабел?
– Напротив. Я очень довольна, что он женился на девушке, которую по-настоящему любит.
