Айрис Джоансен - Мой возлюбленный негодяй
— Марианна, помоги мне. —Просьба Алекса прервала их затянувшееся молчание. — Подержи миску. Она поспешно подошла к костру, чтобы выполнить его просьбу. Пока Алекс черпаком наливал горячую воду в миску, Марианна старалась не смотреть на Джордана. Чайник над огнем протестующе шипел и плевался горячим паром, и она рада была возможности сосредоточить на нем свои усилия.
Джордан стоял теперь у нее за спиной. Она не слышала его шагов, но безошибочный инстинкт подсказал ей, что он рядом.
— У тебя руки дрожат, — тихо сказал он, — ты ошпаришься. — Он обнял ее за плечи. — Я тебе помогу.
Прикосновение Джордана было теплым и сильным. Ей в ноздри ударил знакомый запах его тела. До этой секунды она старалась держаться спокойно, но теперь вдруг ее начала сотрясать дрожь. Именно так его руки обняли ее в ту первую минуту их близости в Дэлвинде, когда она не в силах была больше скрывать свою страсть, — и сейчас на нее нахлынули неудержимые воспоминания. Но в этот раз она не шагнет к нему.
— Мне это не нужно.
— Я знаю. — Его слова звучали так тихо, что она едва их расслышала. — Но мне надо.
Алекс опустил черпак обратно в чайник и забрал у Марианны миску.
— Хватит, Джордан?
— Нет. — Потом он опомнился и посмотрел на миску. — Да. — Он опустил руки и сделал шаг назад. — Отнеси это в палатку.
— Я пойду с тобой, — сказала Марианна. Она чувствовала, что ей нельзя оставаться с Джорданом вдвоем. Она слишком взволнованна, слишком остро осознает, чего лишилась бы, если бы он погиб в Пекб-рее. — Как получилось, что ее ранили?
— Подняли тревогу в замке, пока мы спускались со стены. Я велел ей оставаться на холме, но, как всег-Да, она не пожелала слушать. Она примчалась вниз с нашими лошадьми.
— Она вас спасла?
— Она в этом не сомневается. На самом деле у вас хватило бы времени добраться до холма, и я предпочел бы, чтобы мне не надо было, кроме Алекса, беспокоиться еще о ней. — Он улыбнулся. — Но ее поступок был просто великолепен. По-моему, нам придется просит тебя сделать еще один витраж, посвященный ей. Она казалась в тот момент скорее валькирией, чем рыцарем.
— Кто ее ранил?
— Один из стражников Неброва. Имени его я не знаю: мы несколько спешили покинуть Пекбрей. — Губы его плотно сжались. — Но я позаботился о том, чтобы, каково бы ни было его имя, оно было занесено «а надгробный камень в тот же самый день.
— Но воран поправится?
— Ана, — поправил ее Алекс, направляясь к палатке.
Джордан выразительно поднял брови:
— По какой-то причине ему не нравится, когда мы зовем ее в соответствии с титулом.
— Почему?
— Понятия не имею. — Марианна пошла следом за Алексом, и Джордан зашагал рядом с ней. Он держался так близко от нее, что его рука все время как бы нечаянно задевала ее. — Тебе придется спросить это у него самого.
— Он может мне не ответить, — сказала она встревоженно. — Он изменился.
—Да.
— Что с ним случилось?
— Понятия не имею. Он не желает говорить о происшедшем. — Джордан взглянул на нее. — И на твоем месте я не стал бы его сейчас расспрашивать. Он сам расскажет тебе, когда настанет подходящий момент.
— Но, может быть, это только временное, и он опять станет прежним. Джордан промолчал.
— Ты так не думаешь?
— Не думаю.
— Похоже, тебя это не тревожит. Они сделали с ним что-то ужасное!
— Меня тревожит то, что они с ним сделали, но не перемена в нем. Я знаю, что ты о ней жалеешь, но теперь он стал сильнее и может защитить себя. — Он вдруг расхохотался. — И даже сам атаковать.
— Атаковать?
— Увидишь. — Он посторонился и жестом пригласил ее войти в палатку впереди него. — Вероятно, очень скоро, если не прямо сейчас.
Озадаченно нахмурившись, она прошла внутрь.
Грегор стоял на коленях подле овчинной подстилки, на которой лежала воран. Алекс энергично расхаживал по палатке, ставя рядом с нею миску, приготавливая на столике чистые бинты и тряпки.
Грегор поднял голову и улыбнулся Марианне:
— Рана у нее не тяжелая.
— У меня очень тяжелая рана, — недовольно поправила его воран. — Я сильно страдаю, и мне приходится терпеть невыносимые унижения.
— Она всегда злая, когда болеет. — Своей огромной лапой Грегор нежно поправил прядь волос у нее на лбу. — И речь у нее становится дурная, как болотная трясина.
— Какая гадкая картина. И к тому же неверная. — Она бросила на Марианну сердитый взгляд. — Что вы так на меня смотрите? Вам приятно видеть меня слабой и беспомощной?
Лицо у нее немного осунулось, но привычная ее властность и пыл по-прежнему не погасли.
— Я смогу вам ответить, когда вы проявите одно из этих качеств, — заметила Марианна. — Сейчас я вижу только капризы. — Она взглянула на Грегора. — И речь, дурную, как болотная…
— Хватит! Вокруг меня одни враги. — Тут Алекс опустился рядом с ней на колени, и она кинула на него злобный взгляд. — Нет! Убирайся!
Не обращая внимания на ее слова, он обмакнул тряпку в горячую воду.
— Джордан, для чего мне было спасать ваши жизни, если вместо благодарности этот дьяволенок меня терзает?
—Ошибка? — ехидно подсказал Джордан. — Это отучит вас всегда настаивать на своем.
Алекс развязал бинты на плече воран и обнажил покрасневшую и опухшую рану.
— Не смей ко мне прикасаться! — властно приказала она.
Не обращая внимания на ее окрик, Алекс осторожно промакнул край раны.
Ана побледнела и прикусила нижнюю губу, так что на ней выступила капелька крови.
— Осторожнее, — быстро сказал Грегор.
— Он этого слова не знает, — сказала Ана. — Каждые четыре часа он набрасывается на меня и устраивает мне эту пытку.
Алекс упрямо выпятил подбородок:
— Джордан говорит, что рану надо обрабатывать, а то будет нагноение.
— С меня хватит! — она гневно посмотрела на него. — Убирайся из моей палатки!
Он невозмутимо продолжал промокать рану.
— Грегор, возьми его и унеси отсюда! Марианна шагнула вперед, готовая вступиться за брата.
— Нет. — Джордан положил руку ей на плечо и заставил остановиться.
— По-моему, он делает все правильно, — сказал Грегор. — Кто-то же должен заниматься этим. Не думаю, чтобы ты могла ударить ребенка.
— Это не ребенок. Это демон какой-то! — Горячая вода попала прямо на рану, и Ана ахнула. — И его нельзя заставить перестать!
Алекс на секунду прервал свою процедуру и повернулся к Джордану:
— Я думаю, вам всем надо уйти. Она старается не заплакать. Ей будет стыдно, если вы увидите ее слабость.
Марианна смотрела на брата с изумлением.
— Это ты сейчас отсюда уйдешь, — сказала Ана. Алекс повернулся и гневно посмотрел ей в глаза:
