Патриция Поттер - Возлюбленный воин
Моряк предпринял вторую попытку атаки, но, прежде чем он успел настигнуть Патрика, Денни выкинул его за борт, чем снова спас Патрику жизнь, хотя, похоже, не делал попытки спасти собственную, когда на него набросились сразу два моряка.
Патрик взмахнул саблей, и один моряк упал бездыханным, а второму подбежавший сзади гребец проломил череп кофель-планкой.
Благодарно кивнув, Патрик взглянул на свою руку: она была вся в крови, но он чувствовал не боль, а всепоглощающее желание обрести свободу. Отчаяние обернулось надеждой, а надежда постепенно становилась возможностью.
Его гребцы теперь хорошо вооружились, забрав оружие у тех, с кем уже успели расправиться; Патрик чувствовал их ярость, их жажду крови, их стремление отомстить за месяцы и годы жалкого существования.
Выпад и укол. Это стало таким же естественным для него, как и рефрен, руководивший его телом несколько часов назад. Опустить! Поднять!
Тогда он греб, чтобы оставаться в живых.
Выпад и укол.
Теперь он убивал, чтобы жить и вернуться домой.
Вскоре продолжать бой стало не с кем: над судном повисла мертвая тишина, изредка прерываемая слабыми стонами. Палубу сплошь покрывали мертвые тела, в густом влажном воздухе стоял запах крови, который, вероятно, каждый из победителей запомнит надолго.
К нему подошел Диего.
– Сколько членов команды осталось в живых? – спросил Патрик.
Диего покачал головой:
– Мы пока не выяснили. Возможно, кто-то еще прячется где-нибудь в каютах.
Патрик сознавал, что должен испытывать сожаление, но каждый убитый был причастен к его рабскому существованию и точно также виновен перед остальными.
– А что с нашими?
– Восемь гребцов погибло, девять ранено.
Патрик кивнул. Это было гораздо лучше, чем он смел надеяться.
Грязная набедренная повязка Диего побагровела от крови, но он держался молодцом.
– А ты как? – спросил он Патрика.
Тот пожал плечами:
– Так, несколько царапин.
– Я все никак не могу поверить…
Патрик кивнул.
– Мы должны обыскать корабль каюта за каютой, – спокойно сказал он, и тут же из люка выглянул один из мятежников.
– Здесь закрытая дверь: похоже, это капитанская каюта.
– Трус и негодяй, – презрительно произнес испанец. – Сгораю от нетерпения познакомить его с моей шпагой.
– Нет, – возразил Патрик. – Я пробыл здесь дольше всех, и он мой. Поставь двух караульных за дверью, – велел он тому, что в люке, – а остальные пусть обыщут судно.
– Зачем ждать, мы просто вышибем дверь и…
– Нет. Я хочу сначала снять наручники, и уж потом встречусь с капитаном этого проклятого корабля, – буркнул Патрик.
Он видел, что Диего тоже не прочь побеседовать с капитаном, и решил, что это станет проверкой. Последуют ли гребцы за ним или станут неуправляемой бандой?
– Хорошо, – наконец произнес испанец. – Я буду за твоей спиной.
Патрик с облегчением кивнул, но тут же вспомнил, что перед ними стоит почти невыполнимая задача. Диего, видимо, подумал о том же.
– У нас есть небольшая проблема: кто-то должен вести корабль…
– Ничего, – насколько смог бодро произнес Патрик. – Я кое-что смыслю в навигации и парусах, а остальные будут учиться на ходу.
Такой ужас Джулиана испытывала впервые: возникшая вдруг тишина пугала ее больше, чем крики, звучавшие некоторое время назад. Сидя на кровати, она обнимала перепуганную Кармиту, и ее руки дрожали.
Снаружи послышались шаги, и когда Джулиана приоткрыла дверь, какой-то моряк поспешно сказал ей, чтобы она заперлась на замок. Судя по всему, на судне вспыхнул мятеж…
Джулиана попыталась унять дрожь, но все было напрасно. Почему ни дядя не пришел к ней, ни кто-либо из команды? Даже первому помощнику она теперь была бы рада…
Джулиана окинула взглядом каюту в поисках предмета, которым могла бы вооружиться, если ей придется защищаться, пока же у нее имелся лишь маленький нож, которым она резала фрукты и сыр.
Взяв нож, Джулиана направилась к двери, и тут же услышала голос дяди:
– Открой немедленно!
Она торопливо распахнула дверь и отшатнулась: таким растрепанным она Родриго еще не видела.
– Идем, – приказал дядя, хватая ее за руку.
– Но что происходит?
– Галерные рабы вырвались на свободу, и нам пока лучше переждать в моей каюте – там дверь надежнее. Скоро команда их усмирит. Они никто, сброд.
– Кармита пойдет со мной.
– Бери ее, раз она тебе так нужна, но поторопись: у нас почти нет времени.
Схватив Кармиту за руку, Джулиана двинулась за дядей по коридору в его каюту, и как только они оказались внутри, Родриго запер дверь на засов.
– Но разве вы не должны находиться вместе со своей командой? – удивилась Джулиана.
– Я отвечаю в первую очередь за тебя, – пояснил Родриго, – и обязан доставить тебя в Англию целой и невредимой.
Снаружи в каюту доносились слова проклятий на разных языках; некоторые Джулиана понимала, о значении других могла только догадаться. Потом эти звуки сменил скрип открывающихся дверей. Неужели гребцы завладели судком? Как могло такое случиться? Они же были закованы в цепи, и их охраняла вооруженная стража!
Громкий стук в дверь заставил Джулиану содрогнуться; потом сквозь дверь донеслась брань на незнакомом ей языке, и вдруг все стихло.
Возможно, нападавшие ушли или команда вновь взяла ситуацию под контроль? Но разве они не сообщили бы об этом ее дяде?
Джулиана продолжала мучиться многочисленными вопросами, когда услышала крик, от которого у нее внутри все похолодело. Это был вопль от невыносимой боли.
Сжав в руке нож, Джулиана приготовилась к самому худшему. Она убьет себя, но не позволит, чтобы ее подвергли насилию.
Ее сердце громко колотилось, горло пересохло от страха. Может, ей пустить в ход нож прямо сейчас? Или все-таки стоит сначала убедиться, что ситуация действительно безнадежна?
Глава 5
Могучим ударом молотка кузнец разбил болт, соединявший цепи на запястьях Патрика, и тот, поднявшись, с облегчением развел руки в стороны. Ощущение свободы движений, данной человеку от рождения, пьянило и вдохновляло его.
– У тебя получилось, – одобрительно сказал кузнец. – Я никогда не думал…
– Я тоже.
Теперь, когда его руки ничто не связывало, Патрик мог наконец встретиться с человеком, превратившим его жизнь и жизнь остальных пленников в адские мучения.
Уже сам тот факт, что капитан, продававший и покупавший людей с целью наживы, трусливо забился в каюту, зная, что его команда погибает на палубе, возмущал Патрика до глубины души.
Мимо бурно радующихся гребцов он не спеша проследовал к каюте капитана, слыша за спиной слова благодарности на разных языках. Он понимал не все, но эмоции в переводе не нуждались. Слабых и больных подняли на верхнюю палубу на руках, и некоторые из новых хозяев корабля уже добрались до съестных припасов, а другие – до бочек с элем.
