Вайолет Уинспир - Голубой жасмин
Ужаснее всего, что Лорна сама навлекла на себя эту беду, когда в дерзости своей пренебрегла советом Родни Гранта — не ездить в пустыню одной. Предупреждал ее и старик-гадальщик, который узрел в песке грозящую ей опасность, да только она, не желая подчиняться никому да еще по своей неугомонности и своенравию, позволила этому песчаному волшебству завлечь себя.
Нервы у девушки были до того напряжены, что она вздрогнула, когда в шатер кто-то тихо вошел. Бледная, ни кровинки в лице, диким взглядом смотрела она на слугу в белоснежном тюрбане. Тот коснулся руками лба, глаз и губ, давая понять, что находится в полном ее распоряжении и готов служить ей.
— Сейчас принесут воды, чтобы лелла могла искупаться, — произнес слуга на прекрасном французском, — а также другую одежду. Потом хозяин поужинает со своей… гостьей.
Эта легкая, но такая многозначительная заминка вызвала румянец на бледных щеках Лорны. Она вскочила на ноги и быстро заговорила:
— Я должна вырваться отсюда! Если ты дашь мне лошадь, я щедро награжу тебя…
— Деньги для меня ничего не значат, мадам. — Слуга отвернулся от нее. — Хозяин в наказание убьет меня!
С поклоном он удалился из шатра, а Лорна с ужасом поняла, что вряд ли в лагере найдется хоть единая душа, которая осмелилась бы вызвать неудовольствие шейха.
Она прижала руку к горлу, все еще чувствуя его поцелуй. Воспоминание об этом поцелуе, свежее, жгучее, заставило ее вскочить на ноги и броситься к бисерной занавеске и дальше, в следующее помещение шатра — в гарем…
Там, оглядевшись, Лорна увидела низкую оттоманку, накрытую покрывалом из золотистого шелка с вышитыми цветами синего жасмина. Рядом на инкрустированном столике стояла лампа, около которой и лежали портсигар и медная спичечница. Девушка провела кончиком языка по пересохшим губам. Ее взбудораженные нервы необходимо было чем-то успокоить, поэтому, отбросив мысль о том, что эти сигареты наверняка принадлежат ему, она уселась с ногами на постель и достала одну.
Сигареты были турецкие, но Лорна не обратила на это внимания, — ей уж очень хотелось курить. Чиркнув спичкой, она поднесла ее к сигарете. Первая затяжка была чуть резковатой, но дальше пошло лучше. Девушка сидела на постели в роскошно украшенном гареме своего похитителя, утомленная, но напряженно прислушивающаяся к любому звуку, любому шороху.
Помещение, как и его хозяин — шейх — сияло чистотой. На роскошных занавесках и огромных подушках не было ни пятнышка, а в ногах оттоманки лежали черный шелковый халат и пижама, в тон друг другу.
Сердце Лорны сильно забилось. Нервно вздрогнув, она отвернулась от этих ночных одежд мужчины. Интимность этого помещения поразило ее в самое сердце, словно острый нож. Здесь он спал, а вечером отдыхал, читая книги на французском, которые находились тут же, у постели в шкафу.
Она затушила сигарету, и тут каждая клеточка в ней замерла в нервном ожидании: бисерная занавеска отдернулась, и появилась молодая женщина под вуалью.
— Я — Захра, — представилась она и с нескрываемым любопытством стала разглядывать белокурые волосы Лорны и наряд для верховой езды, делавшей ее похожей на мальчика. Насмотревшись, служанка вышла и через минуту вернулась с двумя большими медными чайниками, из которых шел пар. Поставив их на низенький столик, она отдернула парчовую занавеску, за которой обнаружился альков, где находилась круглая глубокая лохань, достаточно большая, чтобы в ней мог поместиться один человек.
— Лелла желает принять ванна? — Девушка говорила на ломаном французском.
Лорна не просто желала, а жаждала вымыться. Она кивнула, и служанка вылила в лохань воду из чайников. Затем достала из комода банные полотенца и флакон, из которого капнула что-то в воду. Сразу вместе с паром поплыл зовущий аромат, а девушка — славное существо — выскользнула за занавеску, улыбнувшись и сделав знак, что идет за чем-то еще.
Торопливо скинув с себя запыленную одежду, Лорна шагнула в лохань, в которой можно было даже сидеть. Она вся вымылась ароматной мыльной водой и завернулась в одно из огромных полотенец. В это время вернулась Захра, бережно неся на руках какие-то воздушные одежды. Она разложила перед Лорной тонкую, прозрачную рубашку, шальварыnote 15 шелковые с вышивкой на щиколотках, бархатную тунику и пару мягких туфелек без задников, с загнутыми носами.
Лорна с презрением и отвращением воззрилась на одежду. Это же гаремный наряд!
— Нет, — она с твердостью покачала головой, глядя на служанку, которая сразу же забеспокоилась и была явно озадачена. — Раз и навсегда — нет. — Лорна отвернулась и принялась надевать свою одежду: бриджи и сапожки, в которых чувствовала себя хоть немного защищенной от шейха. Дрожащими пальцами девушка застегивала свою рубашку абрикосового цвета, такую неженственную по сравнению с нарядом, который шейх велел принести для нее.
Она ему не одалиска. Хоть и напуганная, но без боя ни за что не сдастся.
Лорна вздернула подбородок и встретилась взглядом с большими карими глазами Захры.
— Je suis desoleenote 16, — Лорна пожала плечами, — но я не могу носить такую одежду, понимаешь?
Служанка внимательно рассматривала красивый наряд и явно не понимала, почему лелла отказывается от него.
— Принц Касим будет сердиться, — произнесла она с трепетом на своем милом французском.
— Принц! — с презрением отозвалась Лорна. — Надеюсь, он разозлится настолько, что сломает мне шею. — Затем резко повернулась к зеркалу, стоявшему на комоде, и увидела, что волосы совершенно спутались. С неохотой взяла она черепаховый гребень и принялась расчесываться. Лорна всегда носила с собой губную помаду и теперь, достав из кармана бридж, провела ею по искривившимся в горькой усмешке губам. Боевая раскраска! Вечное оружие женщины в критической ситуации.
Пока Лорна приводила себя в порядок, Захра исчезла, оставив весь этот шелк и бархат лежать живописной нежной горкой на подушках оттоманки; алые туфельки стояли рядом.
— Я не надену это даже под страхом смерти! — с яростью прошептала Лорна и, не в силах больше находиться в гареме, направилась за бисерную занавеску в главное помещение шатра. Там она увидела низкий столик, поставленный перед диваном с двумя большими подушками и уже накрытый на двоих. Ножи и вилки были с перламутровыми ручкам, а бокалы отделаны серебром, что еще больше усилило враждебность Лорны.
Этот человек, привезший ее в свой шатер, этот красивый, безжалостный дьявол, жил как принц. Она закусила губы. Впрочем, по словам Захры, он и был принцем. И скоро явится в свой шатер — высокий, кареглазый, высокомерный.
