Шеннон Дрейк - Невеста пирата
Логан услышал шаги… Капитан подозвал кого — то из своих людей и попросил сверить курс. Корабль шел на юго — запад. Интересно, почему?
Прислонившись к стене, Логан задумчиво смотрел в окошечко. Да, капитан определенно очень молод. И вместе с тем он не производил впечатления беззаботного юнца. Месть — не самая достойная цель. Жить не для того, чтобы жить, а чтобы отомстить… нет, в этом что — то неправильное. И что же могло посеять такую ненависть в душе молодого человека?
А нужно ли искать какие — то особенные причины? Жизнь легкой не бывает, и не все находят в себе силы нести проклятие жалкого, убогого, беспросветного существования. Некоторым повезло подняться. Другие кое — как выживали. Третьи умирали.
Находились и такие, что становились пиратами, ворами, головорезами.
И все же Ред Роберт был не таким. Он был… другим. Таким слабым, почти… женственным. Логан не видел в нем ничего… мужского.
Проведя в раздумьях несколько минут, он не нашел иного объяснения, кроме того, к которому только что пришел.
Но если так, то… почему?
И какая же месть могла подтолкнуть человека к столь отчаянному шагу?
Прежде чем вывести пленника из грузового трюма на палубу, на него надели цепи. На этот раз пришедшие за ним пираты постарались на славу.
— Не обессудьте, друг мой, — извинился Брендан, — но мы знаем, на что вы способны и… В общем, надеюсь, вы понимаете.
Логан кивнул с самым серьезным видом.
— Спасибо, мой друг. Я принимаю ваши слова как комплимент.
Брендан пожал плечами и, повернувшись, направился к трапу — мимо нижней палубы с орудиями, ящиками с припасами и грузом, гамаков, в которых спали матросы. Короткий трап — и вот они уже наверху. Логан замедлил шаг, впервые за последние дни с наслаждением вдохнув полной грудью. Воздух был прозрачен и свеж. Ветерок ласкал кожу. На горизонте ни единой тучки, которая могла бы испортить чудесный день обещанием бури. Даже минутное пребывание на солнце стало для Логана праздником.
Он задержался бы и подольше, но чья — то рука бесцеремонно схватила его за плечо и подтолкнула к двери кормовой каюты. Брендан постучал.
— Да, — коротко и резко отозвался капитан.
Брендан кивком показал пленнику — входи. Дверь закрылась, и Логан оказался перед Редом Робертом, который — в бриджах, блузе, жилете — сидел за большим столом красного дерева и писал что — то гусиным пером. На гостя он даже не взглянул.
— Меня мало волнует ваше самочувствие, но нашлись радетели, предложившие использовать вас на палубных работах. Скажу сразу, я вам не доверяю, но мой помощник почему — то считает, что если вы поклянетесь не убегать, то сдержите слово, и, следовательно, вам можно разрешить работать наверху. — Капитан отложил перо и наконец поднял голову. — Буду говорить прямо: если попытаетесь бежать, нам придется вас убить. Для нас потеря не большая, но, поскольку вы мастерски владеете оружием, мы можем потерять кого — то из команды. Так что выбор за вами.
Сказано просто, ясно и с полной серьезностью — лицо капитана осталось бесстрастным.
Логан пожал плечами.
— Я даже не знаю, где мы. Не знаю, куда бежать. Здешние воды теплые, но до берега далеко.
— Это не клятва. Попытаетесь бежать — умрете. Так или иначе. Как я уже сказал, мы почти ничего не теряем, поскольку особых надежд получить за вас хоть какой — то выкуп не питаем. — Пират в упор посмотрел на него. Его глаза…
Глубокие, почти синие. Глаза, которые не так — то просто забыть.
— Ладно. Даю слово, что не стану пытаться бежать, пока буду работать наверху, — так же ровно и бесстрастно, в тон капитану, ответил Логан.
Пират еще смерил его оценивающим взглядом. И… как будто тень улыбки скользнула по застывшему лицу.
— Хорошо. Сегодня у нас день стирки.
— День стирки? — недоверчиво переспросил Логан.
— Да, день стирки.
— Но… мы же в открытом море.
— Так и есть.
— Но расходовать пресную воду… это же…
— О пресной воде позвольте беспокоиться мне. Здесь, на столе, Библия. Положите на нее руку и поклянитесь, что не попытаетесь сбежать. — И снова едва заметная улыбка на губах. Какое у него тонкое, мальчишеское лицо, подумал Логан. Нежное, выразительное и… красивое. — Вы тоже примете участие в стирке. — Ред Роберт взял перо. — И искупаетесь.
— Искупаюсь?
— Ветерок сегодня, как вы заметили, легкий, и море теплое. Немногие заметили, что нам удается избегать болезней, от которых страдают другие. А объяснение простое: мы стараемся содержать судно в чистоте и боремся как с крысами, так и со вшами, имеющими привычку избирать человеческие головы и тела для безбедного существования. Когда мы стоим на якоре у какого — нибудь острова, мои люди с удовольствием купаются. Оказывается, соленая вода прекрасно избавляет от всего, что поражает кожу. Вы будете работать — а значит, и купаться — с нами.
— Капитан, я вовсе не против купания.
— А как со стиркой?
— Ну… это будет… что — то новенькое, — признался Логан.
— Что — то новенькое, — задумчиво повторил Ред Роберт. — Итак, я жду от вас клятвы. Руку на Библию.
— Ваши пленники все верят в Бога?
— Большинство утверждает, что им наплевать, даже если их души заберет дьявол, но вы ведь не из их числа. К тому же вера и убеждения меняются с приближением смерти. Я сам видел, как многие неверующие взывают к небесам в свой последний час. Итак, либо вы клянетесь, либо возвращаетесь в трюм.
Логан взял со стола Библию и произнес короткую клятву. Положив книгу, он покачал головой.
— Стирка… купание… Принимая во внимание курс, позволю предположить, что мы идем в Нассау.
— Нассау, Нью — Провиденс. Знакомые места? — вежливо осведомился капитан. — Вы не похожи на человека, имеющего обыкновение проводить там много времени.
— Довелось побывать.
— Что еще? — спросил Ред, заметив, что Логан не спешит уходить.
— Вы позволите мне сойти на берег?
— Да.
— Какое великодушие.
Капитан снова посмотрел на него.
— У пиратов есть понятие чести, о чем вы не устаете мне напоминать. Я позабочусь о том, чтобы все знали, кто вы такой и где ваше место. При малейшей попытке сбежать любой убьет вас с большим удовольствием, потому что мы объявим приличную награду за ваше возвращение — живым или мертвым.
— В этом не будет необходимости.
— Неужели?
— Я же дал слово. И, капитан, я верю в Бога и все остальное. Собираюсь задержаться в этом мире подольше, но и умереть не боюсь.
— Похвальное намерение, — сухо заметил Ред.
— Вы — то явно не боитесь умереть.
