Линда Ли - Гордая и непреклонная
Он тут же пришел к выводу, что эта женщина красива той неброской красотой, которую можно оценить, лишь не обращая внимания на пуританское платье и уложенные в строгую прическу волосы. Кроме того, в ее глазах порой вспыхивали соблазнительные диковатые огоньки, до странности не соответствовавшие строгой внешности ее облика.
Это сочетание, так поразившее его при их первой встрече, представляло собой загадку, которую он должен был разрешить. Ему хотелось выяснить, что означали эти огоньки – не больше и не меньше. Вот почему его внимание сейчас было обращено на нее.
Один из постоянных посетителей клуба, уже успевший влить в себя изрядную дозу дорогого виски, принялся шарить руками по просторной темно-синей юбке Элис. Лукас заметил, что ее и без того огромные глаза сделались еще больше, и немедленно поднялся с места.
– Хауард!
Это было произнесено таким тоном, что все замерли и обернулись в его сторону. Хауард тут же опустил руку.
Лукас весьма сдержанно относился к этому человеку, который часто наведывался в его клуб. Не то чтобы Хауард сильно выделялся среди других, просто Лукасу не нравилось, какими глазами он смотрел на женщин, когда думал, что его никто не видит.
– У тебя новая девушка, не так ли? – со смехом осведомился Хауард.
Щеки мисс Кендалл покрылись густым румянцем, хотя это был скорее румянец гнева, чем смущения. На какую-то долю секунды Лукас даже готов был поклясться, что она вот-вот накинется на своего обидчика.
– Выглядит слишком чопорной, – заметил Хауард, – но, в общем, очень недурна.
– Она не одна из моих девушек, – спокойным, властным тоном заявил Лукас, – но я прошу вас оставить ее в покое. – Он взглянул на своего верного помощника: – Брутус, проводите мисс Кендалл наверх.
Глаза Хауарда вспыхнули бешенством, но без единого слова протеста он отошел на почтительное расстояние. Лукас знал, что хотя он и владел самым популярным заведением во всей округе, пользовавшимся покровительством многих солидных людей, среди постоянных посетителей «Найтингейл-Гейта» не было ни одного, кто бы не испытывал перед ним страха. В большинстве случаев это играло ему на руку. Но бывали минуты, когда…
Усилием воли Лукас прервал ход своих мыслей. В течение многих лет он ковал в горниле свою жизнь, доводя ее до совершенства, пока не получил именно то, в чем нуждался. И разве с его стороны не глупо чувствовать себя пресытившимся тем, что он сам для себя создал? Оба его брата были уже женаты, но Лукас отнюдь не горел желанием последовать их примеру. Он никогда не испытывал недостатка в женском обществе и, обладая здоровым сексуальным аппетитом, умел в полной мере наслаждаться женщинами, однако не имел потребности в наследнике и, как следствие, в жене. Тут он вспомнил о своих невестках, к которым относился с большим уважением. Лукас искренне желал своим братьям счастья. Однако и Грейсону, и Мэтью пришлось пройти через огонь и воду, прежде чем их добиться. Все, что мог сказать на это Лукас: «Нет уж, спасибо!»
Несколько минут спустя Брутус ввел Элис Кендалл в кабинет Лукаса. Когда она вошла, он даже не шевельнулся, только жестом указал на одно из двух мягких кожаных кресел, стоявших перед письменным столом. Элис не обратила на него внимания, вместо этого она уставилась вниз, за невысокую перегородку, словно Алиса в кроличью нору.
Лукас посмотрел в ту же сторону и увидел Джанин, самую молоденькую из его танцовщиц, которая потихоньку подбиралась к Хауарду. Им едва не овладел приступ гнева. Ему так и не удалось внушить этой особе, что в его заведении мужчины могут только смотреть на женщин, но не прикасаться к ним. Она с удовольствием поощряла их делать и то и другое, и Элис Кендалл могла вволю полюбоваться тем, как темноволосая красотка позволяет себя ощупывать.
Едва заметным движением руки Лукас приказал Брутусу вернуться на свой пост и снова перевел взгляд на гостью:
– Мисс Кендалл?
Она повернула к нему голову:
– Да?
– Я польщен тем, что вы находите «Найтингейл-Гейт» привлекательным, если только не явились сюда для того, чтобы получить работу танцовщицы…
Тут ее глаза снова округлились от изумления, ужаса или… любопытства? Нет, конечно же, нет!
– …то я бы попросил вас перейти прямо к цели вашего визита. Я очень занятой человек.
Он явно хотел, чтобы она покинула это место как можно скорее. Однако Элис Кендалл отнюдь не выглядела испуганной таким бесцеремонным приемом. Она с достоинством королевы уселась в кресло и посмотрела ему прямо в глаза.
– Я согласна представлять вас в суде, – заявила она важным тоном, руки ее были сложены поверх дамской сумочки, которую она положила себе на колени. Лукас почувствовал, как дыхание с шумом вырвалось из его груди.
– О черт!
– Одного обычного «спасибо» было бы вполне достаточно.
Звуки, доносившиеся снизу, как бы отошли в его сознании на второй план, пока он пытался понять эту женщину, сидевшую в кресле напротив него. Она представляла собой странное сочетание чопорности, добропорядочности и напористости и потому совсем ему не нравилась.
– Благодарность, – отозвался он холодно, – обычно исходит от того, кому есть за что благодарить.
Элис взглянула на него с деланной улыбкой, плечи ее были откинуты назад, открывая взору очертания небольших, но изящных грудей. Затем она произнесла:
– Теперь я начинаю понимать, почему вы не придаете значения слухам.
Глаза Лукаса угрожающе прищурились.
– И почему же?
– Утверждают, будто бы вы обладаете большим обаянием. Однако я этого совсем не замечаю.
Лукас насмешливо улыбнулся в ответ:
– Боюсь, обвинение в убийстве не прибавляет мне обаяния.
Нисколько не смутившись, она пожала плечами:
– Здравая мысль. Однако мне казалось, что к этому времени вы уже должны были привыкнуть к конфликтным ситуациям с законом.
Лукас приподнял брови. Им вдруг овладело желание рассмеяться. Сегодня утром она уже проделала с ним нечто подобное, с такой поразительной прямотой выложив все, что было у нее на уме, что это его даже слегка позабавило – особенно если иметь в виду, что прошло достаточно много времени с тех пор, как ему в последний раз осмелились бросить вызов. А эту крошку он, похоже, нисколько не испугал, более того, не произвел на нее особого впечатления. И внезапно он почувствовал себя заинтригованным.
– Правда, это случалось, и не раз, – согласился он, желая ее раззадорить, – но, судя по вашим манерам, я могу заключить, что у вас также возникали нелады со светским обществом. – Он раскачивался взад и вперед в своем кресле, руки его небрежно покоились на подлокотниках, взгляд, устремленный на нее, стал лукавым: – Вы уверены в том, что вы настоящая леди, мисс Кендалл?
