Тесса Дэр - Танец с герцогом
— Лили еще не сообщили о смерти Лео, — ответил Беллами. — Поэтому мы приехали за вами, Морленд. У нас, как у членов клуба, есть перед ней определенные обязательства.
— Что это за обязательства? И кто их наложил?
— Это прописано в уставе клуба. Но поскольку вас интересует лишь конь, а вовсе не братские отношения между членами клуба, вы, полагаю, не сочли нужным ознакомиться с содержанием устава.
— Я даже не знал о его существовании, — ответил Морленд и перевел взгляд на Эшуорта. — А вы?
Этот великан по-прежнему держался в тени, но Амелия разглядела, что он отрицательно покачал головой.
— И тем не менее устав существует, — нетерпеливо повторил Беллами. — И вы оба должны выполнять возложенные на вас обязательства. В противном случае вы можете отказаться от членства в клубе. А теперь идемте. Необходимо сообщить Лили о смерти брата.
— Подождите, — произнесла Амелия. — Я еду с вами.
— Нет, — в один голос ответили все трое и с удивлением посмотрели друг на друга, словно не ожидали такого единства мнений.
— Да, — возразила Амелия. — Я поеду с вами. Родители Лили умерли, и Лео был ее семьей, я права?
— Правы, — кивнул Беллами. — К сожалению.
— Вы, джентльмены, можете сколь угодно говорить здесь о своих клубах, жетонах и кодексах чести. Но у нас, женщин, тоже есть чувство солидарности. И я не позволю вам троим топтать чувства Лили, подобно трем неуклюжим слонам. Сегодня ей суждено узнать, что ее единственный брат мертв, а она осталась одна на целом свете. Ей необходимо будет понимание, утешение и плечо, в которое можно уткнуться и выплакать свое горе. Я не позволю ей переживать несчастье в одиночку, пока вы будете стоять рядом, как болваны, и обсуждать свой дурацкий клуб с его дурацким уставом.
На террасе повисло гробовое молчание, и Амелия уже начала жалеть о своих словах. Она обозвала болванами двух пэров. А уж про дважды повторенное слово «дурацкий» и вовсе говорить не приходилось. Однако Амелия не станет извиняться и не позволит этим троим оставить ее здесь. Она знала, что это такое — терять брата. Знала, каково это — идти одной по тропинке, ведущей в ад. Амелия дорого отдала бы за то, чтобы мама оказалась рядом в тот день, когда они узнали о гибели Хью.
Наконец герцог прервал молчание:
— Поедем в моем экипаже. Он уже готов и запряжен тройкой отличных скакунов.
— Мои тоже бьют копытами, — возразил Беллами.
— Мои лошади лучше. Всегда и везде, — упрямо сжал скулы герцог.
Вновь повисла тишина. Герцог не отдавал приказов, но несколькими словами дал понять, что полностью взял контроль над ситуацией в свои руки. Если ему и было плохо, то теперь он полностью оправился.
— Как хотите, — пожал плечами Беллами. — Давайте выйдем через сад. Пока мы не поговорили с Лили, я не хотел бы привлекать внимание общественности.
И вновь все трое воззрились на Амелию.
Она остановилась. От внимания гостей, конечно, не ускользнет тот факт, что они с герцогом Морлендом покинули зал и скрылись в ночи. Но их исчезновение легко будет объяснить, когда станет известно о смерти Лео. Кроме того, они ведь не оставались наедине.
Амелия кивнула:
— Хорошо.
Беллами и Эшуорт с легкостью перепрыгнули через ограждение, бесшумно приземлились на покрытой цветами лужайке и скрылись в том же направлении, откуда появились. Герцог Морленд последовал их примеру, грациозно и легко перешагнув через препятствие.
Он посоветовал Амелии сесть на балюстраду и перекинуть через нее ноги. Девушка последовала его совету, но получилось у нее весьма неуклюже. Подол платья зацепился за пряжку на туфельке, заставив ее замешкаться. Высвободив подол, Амелия хотела уже соскользнуть вниз, но герцог остановил ее.
— Позвольте мне, — произнес он, кладя руки на талию Амелии, — здесь грязно.
Вот уже во второй раз за вечер она ощутила прикосновение сильных рук герцога. Он с легкостью приподнял ее, перенес через клумбу и поставил на посыпанную гравием дорожку. Только на этот раз не зло, а осторожно. Амелия наверняка слишком много себе нафантазировала, но ей очень хотелось думать, что таким образом он извинялся за свое грубое поведение в танцевальном зале.
— О, — выдохнула Амелия, слегка покачнувшись. — Благодарю вас.
— А я благодарю вас, — ответил герцог, прижав руку к карману, в котором лежал носовой платок. — За вашу помощь чуть раньше.
— Не стоит вспоминать об этом. Вам лучше?
— Гораздо.
Вместе они пошли по тропинке за исчезнувшими в ночи мужчинами. Герцог не предложил Амелии руку. Однако указал на сидевшую на тропинке жабу, на которую девушка едва не наступила.
Когда они завернули за угол дома и оказались на подъездной аллее, запруженной экипажами, герцог снова заговорил:
— Что означает буква «К»?
— Простите?
— Буква в уголке. — Он вновь похлопал себя по карману.
— А… — Амелия наконец поняла, о чем речь. — Клер. Это первая буква имени Клер. Амелия Клер.
Герцог лишь кивнул в ответ и направился к экипажу Амелия же намеренно отстала от него.
Она с сожалением узнала это головокружение и порхание бабочек в животе. Герцог очень ее заинтересовал. Только ничего хорошего из этого не выйдет, да и момент совершенно неподходящий. Ну почему из всех джентльменов Лондона она обратила внимание именно на этого?
«Он отвратителен, — мысленно пыталась убедить себя Амелия, — груб, высокомерен, несносен! Он отказался простить долг Джека. Оскорбил тебя, дуреху. Вынес тебя из танцевального зала, а потом имел наглость предложить денег за то, чтобы ты убралась с его глаз! И — о Господи — ты собираешься сообщить Лили Чатуик о смерти ее единственного, горячо любимого брата. Ты испорченная, лишившаяся рассудка женщина, Амелия Клер д’Орси!»
Наконец они добрались до экипажа — впечатляющего транспортного средства, покрытого черным лаком, украшенного фамильным гербом Морлендов и запряженного четверкой черных, точно вороново крыло, лошадей.
Герцог помог Амелии сесть в экипаж, взяв ее руку в свою и положив другую на ее талию. Беллами и Эшуорт уже расположились на сиденье, обращенном спиной к кучеру, оставив Амелии и Морленду противоположное сиденье.
— Как умер Харклиф? — спросил герцог.
— Разбойное нападение, — ответил Беллами. — Он был избит до смерти на одной из улиц Уайтчепела. Полагаю, он попался под руку бандитам случайно.
— Святые небеса.
В экипаже было слишком темно, чтобы Амелия могла разглядеть выражение лиц присутствующих. Решив, что и ее лица никто не разглядит, Амелия дала волю горячим слезам.
