Трейси Уоррен - Игры на брачном ложе
Она вдруг испытала теплое чувство к Адаму, который желал ей только добра, и в благодарность за его старания съела несколько кусочков утки, приправив их нежным соусом, состоявшим из взбитых яичных белков и сыра. Адам улыбнулся: его усилия увенчались успехом, Мэллори съела почти все.
Однако десерт она отвергла.
— Это будет уже лишним, — промолвила Мэллори, искоса поглядывая на аппетитный кусок пирога с персиковой начинкой и ванильным кремом.
— Перестаньте, я уверен, вы с ним справитесь, — заявил Адам. — Во всяком случае, хоть попробуйте.
— Ну хорошо, попробую немножко.
Подцепив на десертную вилочку кусочек пирога и отправив его в рот, Мэллори ощутила изумительный вкус хрустящей сдобной корочки, ароматных фруктов и нежного крема. Устоять было невозможно, и вопреки своим ожиданиям Мэллори съела десерт весь, до последней крошки. После чего ей вдруг захотелось облизать тарелку так, как она делала это в детстве. Впрочем, подобное поведение за столом на званом ужине выглядело бы неприличным, и Мэллори сдержалась.
Заметив на себе взгляд Адама, Мэллори смутилась.
— Вкусно, правда? — спросил он.
Мэллори положила вилку на пустую тарелку, и бесшумно подошедший слуга сразу же убрал ее.
— Вполне удовлетворительно, — промолвила она.
Адам издал короткий смешок.
— Ну, если это так, хотел бы я посмотреть, с каким выражением лица вы будете есть то, что сочтете по-настоящему вкусным.
Мэллори не улыбнулась — казалось, она разучилась улыбаться и теперь только молча внимательно смотрела на Адама. Улыбка и смех удивительно шли ему. На его щеках проступали ямочки, белоснежные зубы явственно выделялись на смуглом лице, придавая особое очарование. В эти минуты Адам походил на озорного мальчишку, в его карих глазах вспыхивали задорные искорки.
Тем не менее Мэллори знала, что Адам взрослый мужчина, сложившаяся личность со своими интересами, пристрастиями и антипатиями. Он был полон противоречий. В обществе о нем ходила слава непредсказуемого дерзкого человека, но Адам был способен как на безумные, так и на вполне обдуманные, рациональные поступки. Он был добр, хотя об это знал лишь узкий круг людей. Адам не любил раскрывать душу перед первым встречным, но к Мэллори относился с полным доверием, и она высоко ценила это.
— Когда Клер предложит дамам перейти в гостиную, я удалюсь к себе, — предупредила Мэллори. — Прошу вас, не пытайтесь заставить меня остаться. Мне невыносима сама мысль том, что придется сидеть в гостиной, пить чай, вести светские беседы и притворяться счастливой.
— Никто не ждет от вас проявлений радости и веселья, Мэллори.
— Вы так думаете? Прошло уже больше года после гибели Майкла. Мои родные и близкие хотят, чтобы я вернулась к нормальной жизни. — Мэллори запнулась, а затем попыталась перевести разговор на другую тему. — Я… я хочу пожелать вам спокойной ночи и хороших снов.
— Желаю вам того же, но, прежде чем вы уйдете, мне хотелось бы попросить вас об одном одолжении.
Мэллори заметно напряглась.
— О каком именно?
— Поедемте завтра кататься верхом. Мы можем встать пораньше и отправиться на прогулку, пока все спят.
— Я… я не знаю.
— Не знаете? Но ведь вы всегда любили прогулки верхом.
— Да, но сейчас…
— В чем же дело? Свежий воздух и движение пойдут вам только на пользу. Кроме того, прогулка избавит вас от необходимости заниматься утром рукоделием или рисованием в дамском кругу.
— Клер терпеть не может рисование и росписи. Так что меня никто не будет принуждать расписывать ширмы или каминные экраны. Что же касается рукоделия, то им в гостях уже давно никто не занимается.
— Возможно, вы правы, но я уверен, что дамы непременно найдут чем заняться сообща. Я могу ошибаться, но мне кажется, что вы не горите желанием составить им утром компанию.
— Во сколько мы едем? — быстро спросила Мэллори.
Адам усмехнулся.
— В семь часов, если вы не возражаете. В это время на улице уже светло, однако гости вряд ли встанут в такую рань. Все будут еще спать.
Мэллори не привыкла вставать так рано, однако была готова на подвиг ради возможности избежать общества дам.
— В семь так в семь. Встретимся в конюшне.
— Хорошо, к семи лошади будут уже оседланы.
Сидевшая во главе длинного стола Клер с присущим ей изяществом встала и призвала всех к тишине.
— Милые леди, — промолвила она, когда в столовой все стихло, — мне кажется, джентльмены уже готовы насладиться портвейном и сигарами, поэтому давайте перейдем в гостиную. Там нас ждет шерри и чай.
Гости оживились, задвигали стульями. Джентльмены галантно помогли дамам встать из-за стола.
— Встретимся утром, — шепнул Адам на ухо Мэллори.
— До завтра, — тихо сказала она.
Чувствуя огромное облегчение, Мэллори вышла из столовой и направилась вверх по лестнице в свою спальню.
На следующее утро Адам ждал Мэллори у конюшни, Нетерпеливо постукивая хлыстом по голенищу своего щегольского, начищенного до блеска сапога. Было уже десять минут восьмого, а она еще не появлялась.
Лошади уже были оседланы. Гнедой жеребец Адама шумно фыркал и бил копытом землю в предвкушении прогулки. Адам выбрал для Мэллори резвую кобылу по кличке Пеней, зная, что Мэллори не любит меланхоличных, вялых лошадей. Конюхи заверили Адама, что он сделал отличный выбор.
К Адаму подошла одна из кошек, живших на хозяйственном дворе, и, потершись об его сапог, с гордым видом удалилась.
Адаму надоело ждать, и он решил сходить в дом и поторопить Мэллори, однако именно в эту минуту она появилась из-за живой изгороди. Судя по учащенному дыханию, она сильно спешила, стараясь не опоздать к назначенному времени. Увидев Адама, она остановилась: ее грудь высоко вздымалась и опускалась.
Мэллори была в амазонке цвета морской волны с золотыми пуговицами на корсаже. Голову ее украшала изящная шляпка.
— Простите за опоздание, — промолвила она. — И не отчитывайте за мрачный цвет амазонки! За столь короткое время Пенни успела подготовить только этот наряд для верховой езды. Я сто лет не каталась верхом!
Адам с улыбкой шагнул ей навстречу.
— Передайте горничной мои комплименты! Она прекрасно справилась с задачей — ваш наряд великолепен. Что же касается вашего опоздания, то, поверьте, я очень рад, что вы вообще пришли. Честно говоря, я боялся, что вы передумаете.
— Но ведь я знаю, что, если бы я не пришла, вы явились бы за мной в комнату.
Адам рассмеялся. Мэллори попала в точку.
Мэллори глубоко вздохнула, и ее пышная женственная грудь снова высоко поднялась и опустилась. Адам не мог оторвать от нее восхищенных глаз. Блестевшие на солнце золотые пуговицы манили его взгляд.
