Элизабет Бойл - Кое-что о любви
– Сядьте, – приказала леди Джослин, указывая на стул.
Мисс Дойл повиновалась. За те годы, что она обирала провинциальных дворян, она кое-чему научилась. Первое и главное правило успеха состояло в том, чтобы никогда не возражать высокомерным вдовам.
– Вы были абсолютно убедительны, пока не дошли до рассказа о набожности, – сообщила ей леди Седжуик. – Моя дорогая девочка, герцогиня Шевертон не читает ничего, кроме колонки сплетен и новостей мореплавания.
– Новости мореплавания? – заинтересовалась мисс Дойл, намереваясь приберечь эту необычную подробность для дальнейшего использования и стараясь не задумываться над тем, что её пребывание в этом доме, вероятно, близится к концу, но, взглянув на своих хозяек, увидела, что те давятся от смеха. И тогда до неё дошло: они не сию минуту разоблачили её обман, а уже давно знали о нём. – Когда вы?..
– Когда мы – что? – вытирая глаза, спросила леди Джослин.
– Когда вы догадались, что я не… в общем, вы понимаете.
– Не служите у герцогини Шевертон? – пришла ей на помощь леди Седжуик. – Когда я предложила вам поехать в Верхний Олтон.
– О-о, – протянула мисс Дойл. – Тогда почему вы позволили мне продолжать болтать последние две недели?
– Мы вас проверяли, – откровенно и вполне серьёзно ответила ей леди Джослин.
– Проверяли меня? – Мисс Дойл не была уверена, что ей понравилось, как это прозвучало.
– Мы хотели узнать, умеете ли вы обманывать людей.
– Для чего?
– Нам нужно, чтобы вы выдали себя за одну даму, – объяснила леди Седжуик. – Её зовут Эммелин Денфорд, она баронесса Седжуик, а вы как нельзя лучше подходите для выполнения нашего плана.
– Эммелин, – начала леди Седжуик, после того как коляска оказалась далеко от Ганновер-сквер, – когда до меня дошёл слух, что Седжуик хвастается придуманной женой, я поклялась, что сделаю все, чтобы наказать его за обман. Предполагалось, что вы окажетесь для него весьма неприятным сюрпризом, собьёте с него самодовольство и заставите поскорее исполнить свой долг перед семьёй. Выдумать жену! – покачала она головой. – Ну где это слыхано!
– Я делала все, как вы сказали, – покупала наряды, обустраивала дом, появлялась в обществе.
– О да, я знаю, – отмахнулась от неё леди Седжуик. – Но вы сделали немного больше того, о чём мы договаривались. Предполагалось, что вы не… Эммелин, вы заверили меня и мою невестку, что вы не безнравственная женщина.
– Но я действительно не такая! – возмутилась Эммелин. – Я… я… – Она не знала, что сказать, и залилась слезами.
– О Господи, – промолвила леди Седжуик и, достав из сумки платок, протянула его Эммелин. – Ma Cherie,[9] зачем эти слезы?
– Это вы виноваты, леди Седжуик! – Я?
– Да, вы и леди Джослин. – Эммелин высморкалась и вытерла платком ещё несколько непрошеных слезинок. – Вы никогда не говорили мне, что Седжуик такой… такой замечательный!
– Алекс? Мой внук? – не веря услышанному, спросила старушка.
Кивнув, Эммелин разразилась новым потоком слез. Она никогда не плакала, но сейчас… Чёрт бы побрал этого мужчину, чёрт бы побрал их всех!
– Дорогая, он на самом деле очень скучный человек.
– Да нет же! – воскликнула Эммелин. – Он очень добрый и щедрый, и он очень хорош в… – Она осеклась и покраснела.
– О Боже… – только и смогла пробормотать Женевьева Денфорд, тоже покраснев. – Надеюсь, это не очередной ваш розыгрыш? – Она долго и пристально всматривалась в Эммелин. – Я не желаю остаться в дураках. Мы заключили соглашение, и вы не получите ставки для вашей игры в пикет, если…
– Мне она не нужна, – перебила её Эммелин. – Я не собираюсь играть.
– Но вы сказали, что с деньгами, выигранными на турнире у Уэстли, вы сможете начать новую жизнь.
– Теперь не смогу. – Эммелин отвернулась.
– Почему?
– Потому что если я буду играть, а потом исчезну, то погублю Седжуика.
– Да-да, мы это обсуждали, но вы заболеете и потом умрёте.
– Я не могу, – покачала головой Эммелин.
– Не можете умереть? Безусловно, сможете и умрёте. Таково было наше соглашение.
Эммелин снова расплакалась.
– О Господи, – вздохнула леди Седжуик, – что случилось?
– Я люблю его.
– Вы – ч-что? – Откинувшись на спинку сиденья, вдова уставилась на Эммелин.
– Я люблю Седжуика, люблю всем сердцем. Я не хочу уезжать от него, но должна…
– Вы любите моего внука? – прошептала леди Седжуик. Громко всхлипнув, Эммелин кивнула.
– А что Седжуик чувствует к вам? Не отвечайте, – махнула рукой пожилая леди. – Прошлой ночью я видела его с вами. Хьюберт прав, Алекс без ума влюблён в вас.
– Он хочет на мне жениться, – всхлипнула Эммелин.
– Правда? – У старушки округлились глаза. Эммелин опять кивнула, а леди, наклонившись, взяла её за руки. Взглянув в карие глаза старой женщины, Эммелин увидела там удовлетворение и радость.
– Так выходите за него замуж, я вас благословляю.
– Вы хотите, чтобы я вышла замуж за Седжуика? – Эммелин не могла поверить ей.
– Да, – кивнула леди. – Я всегда желала для своего внука, чтобы он влюбился, нашёл себе ту, которая принесёт ему счастье. А вы, очевидно, это сделали. Выходите за него замуж, Эммелин. Оставайтесь с нами навсегда.
– Я не могу.
– Почему не можете?
– Мы относимся к разным слоям общества. Я не леди. Я его недостойна.
– Недостойны! Я видела вас – вы укладывали свои вещи и не взяли ничего, чего у вас не было прежде. Думаю, вы вполне достойны.
– Но мой отец, моя мать…
– О, так вас это беспокоит? – Вдовствующая баронесса наклонила голову. – А кто были мои родители?
– Граф и графиня Сент-Хейлер, – ответила Эммелин, а старая леди покачала головой:
– Моя мать была танцовщицей в опере, а отец перегонял грузовые фургоны.
– Но в «Дебретте»… – попыталась возразить Эммелин.
– Ложь. Выдумка, чтобы не возникало никаких разговоров после того, как мы поженились. Моего Александра нисколько не волновало моё скромное происхождение. Он увидел меня в театре, где я пела, и через три дня сделал предложение. Мы поженились, и в одну из ночей нашего медового месяца была придумана моя родословная. – Леди мечтательно вздохнула, вспоминая, по-видимому, одну из самых страстных ночей. – Понимаете, Эммелин, есть люди, для которых родословная важнее всего, а я всегда верила, что главное – это душа человека и его характер. И по-моему, у вас в избытке и того, и другого.
Эммелин снова заплакала, не зная, как сказать леди, что даже с её благословением брак все равно невозможен.
– Миледи, – обратился кучер к леди Седжуик, указывая на дорогу впереди.
– Вот досада, – проворчала та, глядя на приближающийся к ним экипаж.
