Кэтрин Коултер - Магия Калипсо
Она что-то пробормотала во сне.
Свечи мягко освещали ее тело.
Лайонел медленно опустил ноги на пол, подошел с другой стороны постели, взял ноги Дианы за лодыжки, согнул их в коленях, развел в стороны и стал смотреть на нее. Свечи лили мягкий, приглушенный свет, но Лайонел знал, что даже в самом ярком свете Диана все равно казалась бы ему прекрасной. Он опустился меж ее раздвинутых ног и коснулся ее пальцами.
Диана что-то простонала и слегка заворочалась. Но он продолжал крепко держать ее ноги, пока она не затихла.
— Диана, — очень тихо проговорил граф. — Я еще не встречал такой прекрасной женщины, как ты.
Легкими, как крылья бабочки, пальцами Лайонел изучал ее, пока не почувствовал влагу и нарастающий жар, и тогда он ощутил такой прилив желания, что едва сдержал себя. Но он продолжал ласкать ее, гладить, погружая пальцы в мягкие темно-золотистые завитки. Он понял, что она готова принять его, даже не сознавая этого разумом. Его вставшая плоть заставила Лайонела болезненно улыбнуться. Нет, вначале он доставит удовольствие ей и увидит, как она проснется от ощущения, которое он ей подарит. Он наклонился и приблизил к Диане рот. Она была горяча и слегка вздрагивала.
Ее бедра в его руках напряглись.
Лайонел помог ей приподняться.
Диана застонала и стала крутить головой то в одну, то в другую сторону.
Его рот был глубоким и горячим.
«Проснись, Диана, проснись и почувствуй, что с тобой происходит».
Диана проснулась и тревожно рванулась:
— Лайонел!
Он поднял голову и опустил ей на живот руку, чтобы удержать ее.
— Тише, любимая. Я хочу, чтобы ты получила удовольствие.
Так оно и было. Когда ладонь Лайонела мягко легла на ее рот, чтобы заглушить вскрики, Диана почувствовала полное освобождение и вся отдалась наслаждению.
Затем Лайонел опустился на нее сверху и сильно и глубоко вошел в ее тело. Диана приняла его, ее ум отказывался служить ей, тело также вышло из повиновения. Она вскрикивала прямо в рот Лайонелу, а потом, в свою очередь, приняла в свой рот его стоны.
Затем Лайонел не смог бы двинуться с места, даже если бы от этого зависела его жизнь. Он зарылся лицом в подушки рядом с лицом жены и старался прийти в себя. Никогда еще не доводилось ему испытывать такого глубокого чувства. Ему казалось, что это чувство растет, становится все глубже, приковывает его к Диане, и самое странное, что он не против. К собственному удивлению, Лайонел почувствовал, как его плоть внутри нее напряглась, но на этот раз он стал двигаться медленно, наслаждаясь жаром ее тела и ее упругостью.
— Еще раз, Диана?
Она посмотрела в его напряженное лицо, услышала его глубокое, хриплое дыхание и молча кивнула.
— Лайонел, — тихо простонала она, когда он нашел ее пальцами.
— Со мной все кончено, — сказал Лайонел несколько минут спустя, — но мне все равно. Я поверить не могу в это, Диана.
— Ты смотрел на меня, да?
Он ответил ей мужской задорной усмешкой:
— Да, Боже мой. Ты такая послушная, любимая, когда спишь. Я понял твой намек, когда нашел тебя в постели обнаженной. Я не смог отклонить такое приглашение.
— Просто мне было жарко.
— Лгунишка. Хотя нет, беру свои слова обратно. Тебе было не просто жарко, ты вся пылала.
— Лайонел! — Она схватила его плечо, почувствовала его теплое и такое гладкое тело и погладила мужа по спине.
— Засыпай снова и снова начинай стонать из-за того, что хочешь меня, тогда я, наверное, смогу собраться с силами и доставить тебе удовольствие еще раз.
К его сожалению, она рассмеялась, и Лайонел соскользнул с нее и лег на бок.
— Я вся потная и растрепанная.
— Из-за меня?
— Ты с каждым днем становишься все более ненасытным… точнее, с каждой ночью. — Диана попыталась встать, но Лайонел удержал ее за плечо. — Подожди, Диана.
Она повернулась к нему:
— Почему? Я хочу принять ванну.
— Ляг на секунду. Она послушалась.
— Зачем?
Лайонел смотрел на ее живот, и под его пристальным взглядом Диана с некоторым смущением поежилась.
— Я не совсем уверен, куда мне следует смотреть…
Он положил ладонь на живот жены, растопырил пальцы, но не смог коснуться обеих тазовых костей одновременно.
— А у меня большие руки, — сказал он скорее себе самому, чем ей. — Думаю, ребенку в твоем животе будет удобно. Но все равно твой отец прав. Когда ты забеременеешь, мы вернемся в Англию.
— Он говорил с тобой о моей матери, да?
— Да, и его приводит в ужас мысль, что ты тоже можешь умереть во время родов. Незачем и говорить, что я не допущу этого.
— По сравнению с моей матерью я — огромная неуклюжая великанша. По крайней мере так всегда говорила Дидо.
Лайонел, сосредоточив свое внимание на её прелестном животике, ничего не ответил.
— Он все еще тоскует по ней. Бедный отец! Лайонел наклонился и поцеловал Диану в живот.
— Слишком устала, чтобы еще постонать?
— Да. Я уже не в силах, муженек.
Он вздохнул.
— Я женился на ледышке. Такая вот печальная судьба. Кулачок Дианы врезался ему в плечо, и он прохрипел:
— И к тому же на злюке.
Она еще раз стукнула его. Тогда он схватил ее за руку и навалился на нее.
— Слезай, негодяй! Ты тяжелый и потный.
— Несколько минут назад ты на это не жаловалась. У меня в ушах все еще звучат твои стоны. Правда, любимая, мне было нетрудно закрыть тебе рот рукой.
Она вдруг расслабилась, обхватила его руками и зарылась лицом в подмышку.
— Там, в Англии, ты мне вначале так не понравился! Я думала, ты — щеголь и высокомерный, самодовольный грубиян. Помнишь, как ты в первый раз взял меня на руки и внес в дом? У меня тогда появилось странное чувство, я подумала, что у меня болит живот или я проголодалась, или что-то в этом роде. Ты знал тогда, что я почувствовала к тебе?
Он знающе и очень по-мужски улыбнулся.
— Да, ты была прелестна. Насколько я помню, мне пришлось тогда собрать всю свою волю, чтобы не наброситься на тебя там же, на пороге дома Люции. Твоя грудь… это было большое искушение. Ты тогда была такой задиристой и невинной.
— А потом у тебя хватило наглости отколотить меня. Его рука обхватила ее, кончики пальцев задвигались, поглаживая.
— Ты это заслужила, — ответил он. — Да, наверное, у нас период ухаживания проходил не совсем обычно. Кстати говоря, при первой встрече ты мне показалась глупой, высокомерной колючкой. Я не хотел и близко к тебе подходить.
— Да, — сказала она с довольной улыбкой. — А теперь ты так близко, ближе не придумаешь.
— Да, Бог свидетель! И знаешь, чего я сейчас хочу? Пойти поплавать. Если нам повезет, то на этот раз мы не наткнемся на труп.
Такая шутка слегка покоробила Диану, но ей удалось ответить довольно непринужденно:
