Джудит Айвори - Чудовище
Чтобы не думать об этом, она пыталась найти себе какое-нибудь занятие. Шарль привез Луизе эфирное масло из нового жасмина, но она даже не открыла пузырек. Раза два она встречалась со своим преподавателем химии, но забыла прочитать учебник к следующему уроку и перестала посещать занятия. Луиза стала разборчивой в еде и порой не могла проглотить ни кусочка. Она похудела. В Грассе, где Тино прекрасно справлялся со всеми обязанностями по дому, Луиза взяла за правило проводить время следующим образом: вставала с постели и сразу же шла на балкон, где сидела в ночной рубашке и смотрела на море, находившееся за двадцать километров от их дома, размышляя над тем, что надо бы одеться и сходить в город, или просмотреть книги по химии, или написать благодарственную записку организаторам вечеринки, или еще что-то.
Ею овладели уныние, тоска. Ничего особенного. Так она старалась внушить себе. У нее было все, что только можно пожелать, и теперь она ощущала внутреннюю пустоту. Луиза завершила возложенную на нее миссию: сначала выезжала в свет, затем ей сделали предложение, и она вышла замуж. Ее триумф позади. А что впереди, она не знала, поскольку еще не решила, что ей нужно от жизни. Именно поэтому Луиза ничего не делала. Она старалась понять, в чем смысл ее бытия, и не находила ответа на этот вопрос. Поэтому ей казалось вполне логичным, что она осознает это прямо здесь, в уютном кресле на залитом солнцем балконе.
– Могу я войти?
Луиза очнулась от сна.
– Ч-что?
Уже стемнело. Шарль просунул голову во французские двери балкона.
– Я зашел в твою комнату, – сказал он. – Можно к тебе присоединиться?
Она выпрямилась в кресле, плохо соображая, что к чему. Присоединиться к ней? Где она? И куда делось солнце? Уже вечер?
– Я… э-э… – Она спустила ноги с кресла и только тут заметила, что на ней знаменитый фиолетовый пеньюар, который немного посветлел от воды. Под ним на ней ничего не было. Пеньюар слегка распахнулся, обнажив грудь. Луиза стянула полы и сказала:
– Подожди минутку, Шарль. – И жестом попросила его вернуться в комнату.
Как только он исчез за дверью, она встала, потуже затянула пояс, пригладила рукой волосы. Господи, в каком она виде – настоящая растрепа!
Она прошла в спальню. Вид у нее был недовольный, смущенный: она стыдилась своей лени и скуки – так пьяница злится, когда его застают за его любимым занятием. Да, она уже опьянела от безделья, думала Луиза.
– Что тебе нужно? – спросила она не слишком любезно.
– У меня кое-что есть для тебя. – Шарль стоял перед ней, держа под мышкой большой плоский футляр. – Я знаю, тебе грустно и тоскливо. Надеюсь, это поднимет тебе настроение.
– Не стоит, Шарль. Я прекрасно себя чувствую.
– Нет, это не так, – возразил ее муж. Он был одет очень элегантно: накрахмаленная рубашка, шелковый галстук, темные брюки, яркий жилет, расшитый цветами, и один из длинных сюртуков для торжественных случаев, в руках – самая изящная тросточка.
Характерным движением фокусника, непринужденным и изящным, он выхватил футляр из-под мышки и протянул ей. Прямоугольный футляр был обит темным бархатом – в таких хранят драгоценности.
Прекрасно! – мысленно съязвила Луиза. Камешки и бриллианты – это ей, конечно, сейчас нужнее всего. У нее и так уже около полусотни тиар и ожерелий… И тут она одернула себя.
Луиза чувствовала, что этот подарок имеет для Шарля особое значение. Он, похоже, подготовил речь: Луиза видела, как дрогнули черты его лица, – он не знал с чего начать.
Шарль откашлялся.
– Я ездил в Париж и купил тебе это, – произнес он, – когда мы с тобой еще не были женаты. Я думал, что скоро стану твоим возлюбленным, – я мечтал об этом. И до сих пор страстно этого желаю… – Шарль махнул рукой, по-видимому, собираясь сказать совсем другое.
Он продолжал:
– Но мне бы хотелось подарить тебе это сейчас потому, что я стал для тебя тем, кем и не надеялся стать, – твоим другом. Мы с тобой близкие друзья – так мне кажется. И вот потому, что у меня было множество возлюбленных, но я приобрел всего одного близкого друга в лице женщины, я хочу преподнести тебе, – он смущенно усмехнулся, – свадебный подарок. – С этими словами Шарль передал ей футляр, испустив вздох облегчения, – самое трудное позади.
Луиза взяла футляр в руки – шелковистый темно-синий бархат.
– О Шарль, – ахнула она. Ее тронул его жест. – Шарль, но это совершенно лишнее…
– Открой. – Он широко улыбнулся.
Посеребренный замочек щелкнул, футляр легко раскрылся, и Луиза увидела…
Черные жемчужины. Она уставилась на них, как на чудо.
Ожерелье напоминало то, что было у нее когда-то.
Одна нитка у него порвалась, и жемчужинки рассыпались по палубе… одна бусинка прокатилась по ее щеке, и она поймала ее губами с его пальцев… а потом жемчужинка еще долго подскакивала и перекатывалась по качающемуся полу каюты…
Луизе на мгновение показалось, что пол уходит у нее из-под ног.
– Позволь, я надену на тебя ожерелье, – сказал Шарль.
– Но… Как… Как ты узнал? – спросила она.
– Что узнал?
– Что я люблю… о Боже… что я потеряла…
– На фотографии, которую мне послал твой отец, и на портрете в твоем доме в Нью-Йорке ты была в таких бусах. Я решил, что тебе понравятся и эти. Поэтому и купил их.
Да, это звучало правдоподобно.
– Нет, – вырвалось у нее. Луиза попятилась.
Шарль шагнул к ней и взял из рук футляр. И вот она уже чувствует, как тяжелое ожерелье опускается ей на грудь. Целый фунт черного жемчуга. Множество нитей окружают ее шею, ниспадая вниз до уровня талии.
– О Шарль, это так мило с твоей стороны. Они такие… – Тяжелые. Холодные. Более короткие нити ожерелья покоились в вырезе ее пеньюара. И каждое движение вызывает их трепет – они скреплены между собой крошечными пряжками из платины.
Шарль продолжал застегивать ожерелье, Луиза обратила внимание на аромат, исходивший от его ладоней. Цитрусовый мускус с добавлением – теперь она знала, что это, – амбры. Это не похоже на ее мужа, это похоже… Господи, неужели он случайно купил то же мыло или лосьон для бритья? Луиза подняла руки и потянулась к застежке. Жемчужные нити заструились вниз, обрисовывая ее грудь.
– Я… – Она не могла больше вымолвить ни слова. Шарль сказал:
– Я рад, что они тебе нравятся, позволь, я застегну. Убери пальцы, а то ты запутаешь волосы между застежками. – Он отодвинул ее руки, защелкнул три или четыре пряжки у нее на шее, затем промолвил: – Ну вот, готово. – И отступил назад.
Жемчужные нити падали в декольте пеньюара – странное, почти жуткое ощущение. Луиза вскинула руки, пытаясь отыскать сзади застежку, но ей мешали волосы. Она вдруг отчетливо поняла, что ненавидит это колье, этот жемчуг.
