Мэри Спенсер - Обет любви
– Ах, малютка лишилась чувств! – пророкотал он. – Это хорошо. По крайней мере нам не придется слышать ее хныканье. А что до вас, сэр… – Он повернулся к Эрику, который не сводил с него пылающих яростью глаз, и слова замерли у него на губах.
– Ублюдок! – прошипел Эрик. – Я убью тебя! Клянусь в этом Господом нашим и его святым воинством! – И он знал, что сделает это, даже если все, кто висел на нем, воткнут свои мечи в его тело. Он найдет в себе силы прожить достаточно долго для того, чтобы выполнить свою клятву.
Но Черный Донал, казалось, даже не слышал этого. Побелев, он смотрел на Эрика, будто увидел призрак. Глаза его расширились, на лице были написаны ужас и изумление. Было заметно, что он делает невероятные усилия над собой, чтобы сохранить самообладание.
– Прикончить его, милорд? – спросил один из его приспешников предательски дрожащим голосом.
Черный Донал молча покачал головой. Напряженная тишина воцарилась в конюшне. Люди недоуменно переглядывались.
Наконец он встряхнулся и с трудом прохрипел:
– Нет. Свяжите его покрепче и заткните рот! – С этими словами он повернулся и почти выбежал из конюшни.
Двери распахнулись, и серый предрассветный воздух ворвался внутрь. Негодяй, державший в руках Марго, легко вскинул на плечо ее бездыханное тело и последовал за своим господином. А Эрик, несколько удивленный, что все еще жив, стал мучительно искать выход, в то время как оставшиеся в конюшне бросились выполнять приказ.
Кучка зевак с любопытством следила за тем, как Черный Донал и его воины со своей добычей выезжали со двора. Эрику с первого же взгляда на толпу стало ясно – люди перепуганы настолько, что с их стороны помощи ждать не приходится.
Хотя, мрачно подумал он, даже если бы кто-нибудь и рискнул вмешаться, толку от этого не было бы никакого. Черный Донал и его люди были матерыми головорезами, в этом не приходилось сомневаться. Каждого, кто осмелился бы встать у них на дороге, прикончили бы мгновенно и без малейшей жалости.
Марго уложили на солому в одну из повозок, но Эрика, связанного по рукам и ногам, с кляпом во рту, к счастью, усадили верхом на его жеребца.
Похоже, мерзавцы сообразили, что, кроме Брама, ни одна другая лошадь не в состоянии выдержать исполинского веса Эрика. Его с трудом подняли в седло, прикрутив ноги к стременам с такой силой, что он не мог даже пошевелиться, а не то что бежать.
Проезжая по городу, Эрик отчаянно озирался по сторонам, надеясь увидеть в толпе хоть одно знакомое лицо. Похоже, оставалась одна надежда на Старого Мака, который появился на пороге, когда они выезжали со двора. Только бы он догадался передать весточку сэру Аллину и дать знать, в какую сторону увезли пленников! Бедный старик был совершенно раздавлен ужасным зрелищем, и Эрик тяжело вздохнул, гадая про себя, сможет ли Старый Мак поверить, что они с Марго не совершили ничего дурного.
Отряд с бешеной скоростью мчался к городским воротам, и Эрик уже потерял всякую надежду увидеть в толпе знакомое лицо. Но когда Черный Донал уже был возле самых ворот, Эрику внезапно бросилось в глаза перепуганное лицо Джейса. Менестрель, взобравшись на самый верх фургона Бого Брантвелла, пристально всматривался в него, уцепившись за плечи самого Бого и его зятя Джоско. Видимо, они только что проснулись, может быть, даже из-за поднявшегося вокруг шума и переполоха, потому что все трое ошеломленно протирали глаза, глядя на проезжавший отряд. Особенно растерянным выглядел Джейс: его темные всклокоченные волосы торчали в разные стороны. Он встретился глазами с Эриком, и челюсть у него отвисла. Эрик чуть заметно кивнул, давая знак, и Джейс, мгновенно сообразив, в чем дело, ответил незаметным кивком. Потом взгляд его упал на повозку, в которой поверх соломы распростерлось бездыханное тело Марго, и по его побелевшему лицу Эрик догадался, что юноша заметил струйку крови, обагрившую ее шею.
Эрик быстро повернулся, чтобы взглядом предупредить Бого. Тот, так же как и Джоско, тоже незаметно кивнул в ответ, и они вдвоем быстро навалились на Джейса и сшибли его вниз как раз вовремя, чтобы заглушить вырвавшийся у него стон ярости и отчаяния. Крик этот, хоть и приглушенный, все же вырвался наружу. Черный Донал мгновенно осадил коня и обернулся взглянуть, что произошло. При виде барахтавшихся на соломе глаза его подозрительно сощурились. Он перевел взгляд на Эрика, и тот, собрав все свои силы, отвел глаза от фургона и прямо посмотрел в глаза негодяю. Надо было во что бы то ни стало отвести подозрения от его друзей. Да и что было бы удивительного, если бы трое гуляк, пивших и игравших в кости всю ночь напролет, вдруг решили свести какие-то счеты и затеяли драку у всех на глазах? Оставалось надеяться, что бандиты ничего не заподозрят. Эрику отчаянно хотелось верить в это. Сэр Аллин предупреждал его о зверином чутье Черного Донала. Если он почувствует неладное, тогда всем конец.
Одно долгое мгновение Черный Донал сверлил его взглядом, и Эрик постарался не опустить глаз. Наконец тот отвернулся и снова пришпорил коня. Человек, державший Брама под уздцы, с силой дернул за повод, и Эрик смог только молча попрощаться с Уикемом.
Когда несколькими часами позже отряд остановился, Марго испытала неимоверное облегчение. Хотя повозка, в которой она лежала, была до краев наполнена соломой, все ее тело, беспощадно связанное по рукам и ногам, затекло и отчаянно болело. Ее опять оставили на попечении Джейсона Уэлшора. Он ехал бок о бок с повозкой, но не столько заботился о ее удобствах, сколько внимательно следил по сторонам, обводя настороженным взглядом толпу, видимо, опасаясь какой-нибудь неприятной случайности. Так что Марго оставалось только стиснуть зубы и терпеть мучительную боль. Мышцы сводило судорогой, так что она даже была рада, что во рту у нее кляп. По крайней мере так она хотя бы могла быть уверена, что ни крик, ни стон не сорвутся с ее губ.
Но вот повозка наконец остановилась, и Джейсон спешился.
– Скорее всего мы тут простоим часок-другой, – сказал он и, вскочив в повозку, помог девушке сесть.
Пока он ощупывал веревку, стягивающую ей руки и ноги, Марго с грустью вспоминала, что он не всегда был с ней жесток. Когда она открыла глаза после глубокого обморока, в котором пролежала не один час, то с удивлением обнаружила, что Джейсон склонился над ней и заботливо обмывает ей небольшую ранку на шее. Он не сказал ей ни слова, но улыбнулся своей добродушной улыбкой и слегка прижал ранку чистой тряпочкой, желая убедиться, что удалось остановить кровь.
Похоже, ее путы показались ему достаточно крепкими, так что Джейсон с облегченным вздохом подхватил девушку на руки и легко вытащил из повозки.
