Маргарет Пембертон - Далекий берег
В последние дни Станислав слышал от многих, что Кейт ищет его, и решил выждать еще немного. Он знал всех мужчин, которые посещали комнату Кейт, и был в полной уверенности, что никто из них не сможет сделать то, что может сделать он, Станислав. Чем больше мужчин пройдет через нее, тем отчаяннее она будет искать его.
Он сидел на крыльце, рядом с ним стояла бутылка, когда вошел приятель по имени Пол и сказал:
– Англичанка в баре «Черский» спрашивает тебя.
Станислав кивнул, прикончил бутылку и не спеша пошел тротуаром по направлению к «Черскому». Он шел, выставив вперед массивные плечи, по-бычьи наклонив голову. Рубашка его была расстегнута вверху, открывая густые черные волосы на груди. Необщительный, замкнутый, с могучей фигурой, он снискал уважение среди видавших виды моряков Нью-Йорка.
Расспросы Кейт в барах были бесполезны. Моряки знали, где обретался Миколий, однако никто не собирался ей этого говорить. Капитан с обветренным лицом забрал у нее стакан с ромом, которым Кейт хотела заглушить свое разочарование, и дал волю рукам. Его пальцы ритмично заскользили по ягодицам Кейт, пробрались ей между бедер и занялись исследованиями, которым мешали складки платья из тафты. Наконец и это препятствие было устранено. Кейт видела, в какое возбуждение пришел капитан, одним глотком допила ром, обхватила его за талию и повела из бара. Капитан был молод и силен. Возможно, на сей раз ей повезет.
– Возвращайся-ка ты к своим друзьям, мистер, – негромко сказал Станислав.
Капитан, который любил подраться и получал от этого настоящее удовольствие, угрожающе шагнул вперед, однако, увидев громадную массу Миколия, решил отложить драку до лучших времен и еще немного выпить с друзьями.
– – Станислав! – Кейт оказалась в его объятиях, прильнула к нему, и слезы радости брызнули из ее глаз. Он буквально принес ее в свою комнату. Когда взаимное неистовство наконец подошло к концу, над заливом брезжил рассвет. Теперь мы будем вместе, – сказал Станислав. Это была едва ли не самая длинная его фраза с момента их встречи. – Ты не вернешься к своему капитану. – Это было утверждение, а не вопрос.
– Нет. – Кейт обвила ногами его ноги и провела пальцами по зарослям волос на его груди. И негромко добавила: – Я убью капитана.
На лице Станислава не отразилось никакого удивления. Убивать так же естественно, как есть или заниматься любовью. Он также хотел видеть капитана мертвым. Уж слишком сильное и неотразимое влияние оказывает на его женщину этот капитан. И поэтому ему лучше умереть. Станислав мог бы убить капитана ради нее своими собственными руками, но женщина хотела сделать это сама. У него есть охотничий нож. Задача будет несложной. А если возникнут какие-то трудности, он, Станислав, будет всего в нескольких ярдах в темноте и заставит этого рыжего ирландца замолчать навечно.
Девлин не проявлял обычной любезности к пассажирам первого класса, когда они поднимались на борт «Ниневии». Члены его команды понимающе переглядывались и занимались своими обязанностями с еще большим рвением.
Женские сердца бились быстрее, когда Девлин появлялся на палубе в капитанской униформе, которая ему очень шла. Золотые галуны отлично гармонировали с загорелым лицом. Девлин не замечал молодых женщин на борту. Он сделал внушение старшему механику, обругал истопников и кочегаров и отчитал кока. Члены команды пожимали плечами и удивлялись переменам, которые произошли с их капитаном за последние несколько недель.
Послышался скрежет якорной цепи, заработали двигатели. Лоцманские боты должны были вывести «Ниневию» в открытое море, и женщины восторженно заахали, когда расстояние между судном и доками стало на глазах увеличиваться.
– Ты только посмотри, каким высоким кажется Бруклинский мост отсюда! – возбужденно воскликнула девушка с каштановыми волосами.
Ее любящие родители снисходительно улыбались, уверенные в том, что их единственное дитя – самая симпатичная женщина на борту корабля.
Знаменитая Лоретта Бэнкфилд в жизни выглядела старше, чем на серебряных экранах. По крайней мере на вид ей было лет двадцать пять. Тем не менее пассажиры испытывали волнение от сознания того, что в одной из соседних кают находится столь знаменитая актриса.
Лоретта Бэнкфилд думала лишь об одном с того момента, как поднялась на борт «Ниневии». О том, что ее страстно влечет к себе капитан судна. Его глаза, которые в ясный летний день казались васильковыми, смотрели на нее с таким безразличием, словно она была какой-нибудь серенькой мышкой. Лоретта Бэнкфилд предоставила горничной распаковывать вещи. Сама вышла на палубу и, опершись на поручни, стала смотреть на мостик, с которого Девлин командовал судном. Он передвигался по мостику, словно рассерженный зверь. Под безупречно сшитой униформой угадывались мышцы, тугие, как у тигра, готового наброситься на свою жертву. По стандартам иных людей он был опасным мужчиной. «Но зато какое это удовольствие – укротить такого зверя», – размышляла Лоретта Бэнкфилд.
Город растаял вдали, и «Ниневия», миновав проливы, вышла в просторный залив. Воздух струился, небо казалось огромным. Море пенилось, рассекаемое носом корабля. Обычно Девлин испытывал подъем духа, когда покидал город и оказывался в объятиях Атлантики. Однако сейчас челюсти его были сжаты, а в глазах отражалась отнюдь не бесконечная гладь океана. Он видел перед собой Кристину, облако ее пышных волос, вспоминал, с какой-готовностью двигалось навстречу ему ее тело, и последовавшие затем ее насмешливые слова, в один момент разрушившие все теплые чувства, которые в нем родились.
«Проститутка всегда останется проституткой». Эту фразу часто повторяли моряки, и сейчас он с болью вынужден был с этим согласиться. На какой-то момент им настолько овладело желание, что он почувствовал себя способным простить ей побег из Ливерпуля. Однако она убила в нем этот порыв, и слова прощения не были произнесены. И хорошо, что она это сделала. Иначе он стал бы еще большим дураком.
Лоретта Бэнкфилд перебирала туалеты, отвергая один за другим. Наконец она остановилась на прозрачном шифоновом платье, которое весьма соблазнительно открывало груди. Горничная обрызгала ее дорогими французскими духами, поправила ей напоследок прическу, и Лоретта из своего будуара на палубе «А» направилась в великолепно отделанный обеденный салон на палубе «Б». До этого она успела обменяться несколькими словами со старшим стюардом, что обеспечило ей место за обеденным столом капитана.
Девлин с первого взгляда узнавал вожделеющих женщин. Впрочем, женщины иного плана ему встречались чрезвычайно редко. Лоретта Бэнкфилд была весьма высокого мнения о собственных женских чарах и демонстрировала их ему во время обеда в полной мере. За капитанским столом сидели также пожилой владелец медных рудников с женой, а также болезненно застенчивая мисс Мэри Донован со своей слишком словоохотливой матерью.
