Элоиза Джеймс - Ночь поцелуев
— Мерри умерла?
— Она жила в шестнадцатом веке, — терпеливо объяснила Кейт. — Конечно, умерла.
— Но…
— Понимаешь, мать любила ее всей душой — так же как любила бы, родись она при других, более благоприятных обстоятельствах. И наш отец любил тебя точно так же. А потому безобразное слово «незаконнорожденная» бессмысленно. Потому что ради тебя отец даже женился на Марианне, своей любовнице. Он был сыном графа, а она далеко не леди. И все-таки он отважился на решительный поступок. Из любви к тебе.
— О! — выдохнула Виктория. — Как сложно, запутанно! Никогда бы до такого не додумалась. Ты уверена?
— Абсолютно уверена. Он знал, что я защищена наследством своей матери, а потому женился на Марианне и оставил ей свое состояние, чтобы обеспечить тебя.
Виктория разрыдалась, а небо тут же последовало ее примеру. Кейт обняла сестру за плечи и быстро повела обратно в часовню — мимо джентльменов, которые молча стояли возле красной двери.
Она улыбнулась Бервику и кивнула Гейбриелу, потому что принцам не положено улыбаться так, слово они простые смертные.
А главное, потому что хотелось целовать его до тех пор, пока с любимого лица не сотрется след невыносимой тоски.
— Какой он красивый! — восхищенно выдохнула Виктория, когда сестры поднимались по лестнице.
— Кто, принц? — уточнила Кейт. — Только в том случае, если темные, мрачные мужчины в твоем вкусе.
— Да, это не Элджи, — справедливо подытожила Виктория. — А ты заметила, как он на тебя смотрел? Глаза горели!
— Сегодня вечером он откроет бал в паре с невестой, богатой и знатной княжной Татьяной, — ровным голосом сообщила Кейт. — Полагаю, их свадьба состоится через пару недель.
— Как жестоко! — вздохнула Виктория. — Может, хочешь уехать прямо сейчас? Моя горничная уже складывает вещи, так что через час-другой все будет готово.
— Нет, убегать и прятаться я не собираюсь. Пойду на бал. Буду танцевать с каждым, кто способен держаться на ногах, хотя я не делала этого ни разу в жизни. А потом вместе с тобой поеду на свадьбу. Немного поживу в вашем поместье и переберусь в Лондон. Принц не любит столиц, так что скоро я его забуду.
— А я не смогла бы забыть Элджи, — задумчиво проговорила Виктория.
— Но ты с ним обручена и у вас совсем другие отношения. Вам предстоит вместе стать родителями. А мы с принцем едва знакомы. — Кейт постаралась придать голосу безразличие.
Виктория ничего не ответила. Просто взяла сестру под руку и пошла рядом.
Глава 37
Кейт проводила Викторию в ее комнату и передала в руки горничной — пришла пора начать долгий и трудоемкий процесс подготовки к балу.
Открыв свою дверь, Кейт увидела леди Роут, которая терпеливо дожидалась возвращения крестницы.
Едва Кейт взглянула на нее, как губы ее задрожали. Генри поднялась с кресла и шагнула навстречу крестнице, раскрыв объятия. Кейт заплакала, и Генри заботливо подвела ее к дивану, усадила и сама села рядом, бормоча ласковые слова. Кейт плакала долго — до тех пор пока не заболело все: и голова, и легкие, и желудок.
Наконец рыдания стихли и она подняла голову.
— Только не запрещайте мне его любить, — с трудом выговорила она. — Также, как нельзя не дышать, невозможно приказать себе не любить. — Она жалобно всхлипнула и умолкла.
— Я не собираюсь ничего тебе запрещать, — пожала плечами Генри и осторожно уложила крестницу на подушки. — Но вот реветь уже хватит. Доведешь себя до истощения. — Она встала, подошла к умывальнику и намочила полотенце. — Ну-ка закрой глаза. Пусть немного отдохнут.
Кейт послушно лежала с мокрым компрессом на глазах. Распухшие веки горели, грудь то и дело вздрагивала от судорожных всхлипов. Генри сидела рядом и держала ее за руку.
— Я не стану убеждать тебя разлюбить его, потому что знаю: это невозможно, — заговорила она после долгого молчания.
— Мой отец…
— Услышав о его смерти, я плакала целую неделю. Плакала в день его свадьбы. Плакала, когда умерла твоя мать, потому что понимала, как ему больно. — Леди Роут на миг задумалась. — А вообще-то я никогда не плачу.
Кейт улыбнулась сквозь слезы.
— И я тоже. Никогда.
Генри крепче сжала ее ладонь:
— Мне так жаль, милая. Так жаль. Единственное, что могу сказать в утешение: даже если любимый не рядом, все равно можно наслаждаться жизнью. Обязательно появятся и другие. Понимаю, что сейчас в это поверить трудно, и все же… от женихов не будет отбоя…
— Вот это и есть самое страшное! — горестно воскликнула Кейт. — Как теперь выйти замуж? После того… — Она замолчала, не в силах найти подходящие слова, чтобы рассказать, как целовала Гейбриела, как смеялась вместе с ним, как лежала в его страстных объятиях. — Нет, не смогу, — коротко заключила она. Его неповторимый запах впитался в кожу, его жадные взгляды обжигали даже в воспоминаниях.
— Понимаю, — сочувственно произнесла Генри. — Все понимаю. — Она встала. — Надо снова охладить полотенце. Твои глаза сейчас похожи на изюм, вымоченный в бренди.
— Замечательно. — Кейт грустно усмехнулась.
— Любовь — штука несправедливая. — Генри отошла к умывальнику, а вскоре вернулась с мокрым полотенцем и снова бережно накрыла лицо крестницы. Капля холодной воды скатилась по щеке. Кейт подняла руку, чтобы стереть, но Генри опередила. — Несправедливая, — убежденно повторила она. — А порой и жестокая.
— Ненавижу любовь, — с болью пробормотала Кейт.
— А я нет. Лучше жить в огне, даже зная, что любимый не может тебе принадлежать, чем вообще не ведать чувств.
— Для меня больше никого не будет. — Кейт печально покачала головой.
— По-твоему, я верила в безупречность твоего отца?
— Сомневаюсь.
— Ничуть, — подтвердила леди Роут.
Кейт хотела приподнять полотенце и посмотреть в лицо крестной, но услышала, что та встала и принялась ходить по комнате.
— Нет, безупречным он никогда не был, — продолжила Генри. — А был глупцом, который всерьез считал, что деньги важнее любви, и не верил, что мы сможем быть счастливы вместе. Не верил лишь потому, что не имел возможности обеспечить меня так, как считал нужным.
— Что за чушь! — пробормотала Кейт.
— Ну а с другой стороны, я действительно люблю хорошо поесть. — В голосе Генри послышался смех.
Кейт убрала полотенце с глаз.
— О, уже значительно лучше, — одобрительно заключила Генри. — Сейчас снова намочу.
Послышался плеск воды. Кейт собралась с духом и решилась задать главный вопрос:
— А как она выглядит?
— Русская княжна?
