Дженнифер Хеймор - Признания невесты
– Впустите же меня, черт побери!
Голос был глубокий и низкий, явно мужской, Серена почти мгновенно его узнала.
За окном стоял Джонатан.
Кровь застыла у нее в жилах. Серена ощутила себя куском хрупкого стекла. Шевельнись она – и стекло разобьется. Она не хотела, чтобы Джонатан вошел сюда. Нет, не сейчас, только не сейчас, иначе может рухнуть хрупкий мир, установившийся между ней и Уиллом.
– Вы хотите, чтобы он вошел сюда? – спросил Уилл серьезным, но вполне сдержанным тоном.
– Я… – Она зажмурилась и сжала переносицу двумя пальцами. – Нет. Ни в коем случае.
– Оставайтесь тут. Я сам поговорю с ним.
Она смотрела, как он выходит, захлопывая за собой дверь. Все ее чувства обострились, она слышала его шаги по коридору. Потом до нее донеслось невнятное бормотание: Уилл заговорил с Джонатаном.
Ноги сами понесли ее к двери. Уилл стоял в прихожей спиной к Серене. Рядом на лестничной площадке был Джонатан в кожаных бриджах и черных, заляпанных грязью башмаках. Лицо бледное и расстроенное, пиджак весь измятый, волосы на голове всклокочены. Серена вздрогнула, по всему ее телу словно бы проскочил электрический разряд.
Он уловил ее взгляд и прищурился.
– Я увидел вас в гостиной. Я подумал… Какого дьявола вы?..
– Ради Христа, Стрэтфорд, – прервал его речь Уилл. – Вы что, вознамерились разбудить всю чертову округу?
– Мне все равно!
– Все в порядке, – вмешалась в перепалку Серена, которую беспокоил измученный вид Уилла. Только еще одного скандала им не хватало! – Войдите.
Джонатан послушался и со стуком захлопнул дверь. В эту минуту из комнат для слуг появился дворецкий и замер в сводчатом проходе со свечой в руке, наблюдая за происходящим широко раскрытыми глазами.
– Перейдем в гостиную, – предложила Серена. Она не хотела видеть здесь Джонатана, не хотела говорить с ним. Но еще больше она не хотела устраивать сцену. Она кивнула дворецкому, отпуская его.
Джентльмены последовали за ней в гостиную, храня угрожающее молчание. Она закрыла за ними дверь и обратилась к Джонатану, скрестив руки на груди:
– А теперь скажите, в чем дело. Почему вы здесь?
– Вы его обнимали, – высказал обвинение Джонатан, переводя взгляд с Уилла на нее. – Целовали его. Я видел это в окно.
– Нет! – воскликнули Серена и Уилл в унисон.
– Ради всего святого, Джонатан, – добавила Серена, скрежетнув зубами, – так ненавистна ей была необходимость давать объяснения. – Я только рассказала ему обо всем. Он знает о Мэг. Мы с ним как могли успокаивали друг друга.
Наступило долгое молчание. Джонатан смотрел то на одного, то на другую, видимо, стараясь убедить себя, что Серена говорит правду. Потом вдруг вздохнул.
– Я увидел вас в окно… И подумал…
– Мысль твоя была ошибочной, – спокойно заметил Уилл.
Джонатан запустил пальцы в свои и без того взлохмаченные волосы.
– Проклятье! Я не имел права чувствовать такое. Но когда я увидел, что ты обняла его… – Он поморщился. – Увидев вас вот так, я почувствовал… Господи, во мне словно что-то взорвалось.
– Ох Боже милостивый, – проговорила Серена, не в силах скрыть нотку сарказма в голосе. – Уж если о ком и стоит кое-что сказать, так это о вас, не так ли?
– О чем это вы?
– Ох, не стоит изображать недоумение. Вы знаете, что я видела вашу любовницу. Видела вашего сына.
Мужчины уставились на нее разинув рты. Джонатан перевел взгляд на Уилла.
– Ты не рассказал ей?
Уилл не ответил.
– Расскажи ей теперь, Лэнгли.
В голосе Джонатана прозвучала угроза.
– К ней это не имеет никакого отношения.
Уилл отвернулся и взял стакан с вином.
Серена прислушивалась к их диалогу в полном недоумении.
– О чем это вы говорите? – спросила он.
Оба проигнорировали ее вопрос.
– Она теперь моя. – Джонатан сделал угрожающий шаг по направлению к Уиллу. – Я глубоко в это погружен всей душой, и она тоже. Ей нужно знать правду, и пора с этим кончать. Я больше не могу лгать ради тебя.
Губы Уилла вытянулись в жесткую прямую линию. Он избегал смотреть на них обоих. Небольшой мускул подергивался у него на щеке, словно он двигал челюстями.
Джонатан сжал руки в кулаки.
– Скажи ей, – повторил он.
Не поднимая взгляда на Джонатана, Уилл коротко кивнул. Он решительно прошагал к одному из кресел и тяжело опустился в него, после чего сделал хороший глоток портвейна.
Выпитое, как видно, подкрепило его, хотя он все еще не смотрел в сторону Джонатана или Серены. Он поставил стакан на столик и выпрямился в кресле, крепко опираясь руками на обтянутые кожей подлокотники, после чего заговорил спокойно:
– Очень хорошо. Я расскажу вам все, Серена. В конце концов, какое значение все это может иметь теперь?
Уилл невесело рассмеялся. Серена смотрела на него, совершенно сконфуженная.
– Выглядит оно так: когда вы и Мэг покидали Англию, я строил планы отправиться в морское плавание. Случилась задержка с отплытием моего корабля, поэтому я оставался в Лондоне на несколько недель дольше, чем это вначале предполагалось. Именно тогда мне довелось лучше узнать Стрэтфорда.
Темно-карие глаза Уилла отыскали Серену, и взгляды их пересеклись.
– Стрэтфорд полностью раскаялся в том, как он поступил… Он решил порвать все отношения со своей семьей и отправиться за вами на Антигуа, где был намерен вымолить у вас прощение.
Серена бросила острый взгляд на Джонатана, однако он сосредоточил все внимание на Уилле, частыми кивками как бы побуждая его продолжать.
– Однако этот план требовал серьезной подготовки, но когда он уже делал последние приготовления к путешествию, брат вручил ему известие о вашей смерти.
– О, Джонатан, – прошептала она. – Почему ты не рассказал мне об этом?
– Как-то все получалось, что не выпадало для этого подходящее время, – сказал он. – Поначалу ты могла бы мне не поверить. А позже… я даже не знаю… Это выглядело бы как извинение, а я понимал, что ты не хотела от меня никаких извинений.
Уилл вцепился мертвой хваткой в подлокотник кресла.
– Ходили слухи, что после всего этого Стрэтфорд впал в полное сумасбродство…
Джонатан пренебрежительно хмыкнул.
– Но по правде говоря, он сходил с ума от горя. Он винил себя в вашей смерти, считал себя убийцей. Он оставил Лондон и уехал в Бат. Поскольку мой корабль еще некоторое время не мог выйти в море, я составил Стрэтфорду компанию.
