Шарлин Рэддон - Соблазнение строптивой
– Нет, маленькая леди, я не твой отец. – Взгляд маршала прошелся по каждому дюйму тела молодой женщины, отчего ей снова показалось, что по коже ползают муравьи. – И, честно говоря, – хрипло сказал он, – я чертовски рад этому. Было бы немного неловко трахать собственную плоть и кровь.
Гневный стук ножки стула привлек внимание Дженны к затемненному углу комнаты. На стуле, за столом, заваленном всякой всячиной, сидел Рембрандт. В его рот был засунут конец грязной тряпки, обвязанной вокруг его седой головы; руки и ноги тоже были связаны. И все же старик, глаза которого потемнели от ярости, сделал отчаянное усилие встать и добраться до маршала.
Хендрикс рассмеялся. Дженна начала вытаскивать револьвер. Но не успело оружие на дюйм показаться из кожаной кобуры, как маршал схватил молодую женщину за руку. Жирные пальцы впились в нежную кожу, и Слид вырвал у нее револьвер. Он заткнул «старр» себе за пояс, по-прежнему усмехаясь.
– Не делай резких движений, маленькая леди, – предупредил ее Хендрикс. – Подобные вещи не терпят суеты. Не так ли, Лонген?
– Да, но давай поторопимся, Слид. И не забывай, что ты обещал девку мне.
Дженна гневно уставилась на Лонгена. В ответном взгляде Джейка читались насмешка и похоть. Молодой женщине стало нехорошо. Как можно было подумать, что он ее отец? Слава Богу, она ошибалась. Но если Лонген не ее отец, то… Взгляд Дженны метнулся к старику, привязанному к стулу.
Хендрикс взял ее за руку и подтолкнул к Рембрандту.
– Давай, милочка, познакомься с человеком, на которого ты охотилась все эти недели.
Портреры на стенах, казалось, насмехались над молодой женщиной, когда она замерла перед седовласым мужчиной. Кровь стучала у нее в ушах, руки тряслись.
– Дьявол, Слид! – сказал Лонген. – Вытащи у парня кляп изо рта, что бы он мог поздороваться с дочуркой.
Дженна, словно завороженная, наблюдала, как Хендрикс следовал совету Лонгена. Ее глаза молили Рембрандта сказать правду. Но даже когда кляп вытащили, старик продолжал хранить молчание. Его усталые глаза тоже молили о чем-то. О чем? Понять? Принять?
Простить?
Дженна успела привязаться к старику, к его тихой, какой-то выцветшей нежности, доброте и участливости. Когда-то, вспомнила она, ей так хотелось, чтобы он был ее дедушкой вместо равнодушного, бессердечного Бенедикта Тредуэлла. Но Рембрандт не мог быть ее отцом. Хендрикс и Лонген используют старика, чтобы чего-то от нее добиться.
Повернувшись к Хендриксу, Дженна сердито спросила:
– Зачем вы это делаете? Рембрандт слишком стар, чтобы быть моим отцом. Чего вы пытаетесь добиться?
– Чего мы пытаемся добиться? – Хендрикс громко расхохотался. Он указал на Рембрандта. – Вот этот старый осел все это время водил тебя за нос. Дьявол, он и меня одурачил этой своей бородой и всем остальным. Пятнадцать лет я искал его, и все это время он был под самым моим носом. – Маршал оборвал смех. Его голос стал жестким. – Он считал себя чертовым умником… решил, что хитрее меня.
Маршал наотмашь ударил старика, так что у того мотнулась голова.
Дженна шагнула к нему. Рембрандт взглядом попросил ее остановиться.
Хендрикс продолжал говорить:
– Но он поплатится за это. Да, он пожалеет, что не умер от моей пули еще много лет назад. Однако сначала ему предстоит подписать некоторые бумаги.
– Какие бумаги? – спросил Рембрандт.
– Узнаешь. Будем кончать с этим.
Маршал достал нож, наклонился и разрезал веревки на запястьях Рембрандта. Ошеломленная и все еще до конца не понимающая, что происходит, Дженна наблюдала, как Хендрикс достал из внутреннего кармана куртки пачку бумаг и положил их на стол перед стариком. Слид взял ручку с пером, обмакнул ее в чернильницу и сунул Рембрандту.
– Подпиши здесь и здесь.
Рембрандт стал читать документ. Дженне хотелось закричать, чтобы все прекратили суетиться с бумагами, когда ее жизнь, казалось, висит на тоненькой ниточке в ожидании правды. Правды, к которой она шла столько лет.
Хендрикс с силой хлопнул старика по плечу и подтолкнул бумаги ближе.
– Я сказал – подпиши. Можешь не читать чертовы бумаги. Я с радостью сообщу тебе, что в них написано. – Его улыбка была одновременно злой и ликующей. – Как только Макколи попадет сюда и присоединит к твоей подписи свою, я стану новым владельцем шахты «Серебряный слиток».
– А я – его партнером, – добавил Лонген.
Хендрикс недобро глянул на Джейка. В глубине его глаз Дженна разглядела жадность и холодный расчет. «Джейка Лонгена ждет сюрприз», – подумала она.
Твердо прозвучавший голос Рембрандта заставил маршала прислушаться к его словам.
– Пятнадцать лет назад я смог сберечь свой рудник. Почему ты думаешь, что я уступлю на этот раз, Слид?
– О, ты подпишешь! – Хендрикс подошел к Дженне. Она стала пятиться, но маршал схватил ее. Удерживая молодую женщину одной рукой, он погладил ее по щеке второй. – Если, конечно, не хочешь, чтобы Джейк вставил твоей симпатичной доченьке прямо у тебя на глазах.
Маршал двумя пальцами больно сжал щеки молодой женщины. Голубые глаза Дженны потемнели от гнева, однако она не стала доставлять Хендриксу удовольствия и обнаруживать свой страх. Слид скользнул рукой с лица Юджинии на ее грудь. Это было уж слишком. Молодая женщина размахнулась и что было сил нанесла удар. Пощечина была звонкой, она заставила Хендрикса потерять равновесие.
Слид быстро выровнялся, не дав Дженне освободиться. Маршал ударил молодую женщину с такой силой, что она упала бы, если бы он все еще не держал ее. Он рассмеялся.
– Дьявол! Люблю норовистых женщин. Гораздо веселее развлекаться с ними, правда, Джейк?
– Конечно, Слид. Только я первый, не забудь.
Только сейчас Дженна заметила, что Рембрандт поднялся на ноги. Его руки были сжаты в кулаки, костяшки пальцев побелели. Лонген отошел от двери и навел на старика револьвер. Рембрандт не обратил на Джейка никакого внимания, он обращался к маршалу:
– Если с ее головы упадет хоть один волос, я лично переломаю каждую твою косточку, прежде чем предать тебя мукам ада.
Дженне стало еще страшнее.
– Пожалуйста, Рембрандт…
Хендрикс поволок молодую женщину к старику и остановился на расстоянии вытянутой руки от него. На этот раз, когда маршал стал распускать руки, Дженна ничего не могла сделать. Ее запястья были крепко сжаты у нее за спиной.
– Тогда побыстрее начинай возить чертовой ручкой по бумаге, – сказал Хендрикс, – иначе увидишь, как пострадают не только ее волосы.
Покрытое морщинами лицо Рембрандта побледнело, когда Слид принялся грубо ласкать Дженну. Но это не сломило старика.
– Со мной это может сработать, но ты сам себя обманываешь, если думаешь заставить Бренча отписать тебе свою долю.
