Джо Гудмэн - Безбрежное чувство
— Успел, — мрачно призналась Рэй.
— И ты никому не сказала?!
— Сказала, конечно. Стивенсу.
— Молодец! Теперь, когда граф снова сюда наведается, Стивенс будет держаться поблизости. Лучше бы Бетти не увольняли! Теперь каждая из нас получит свою долю.
— Так вот какова истинная причина того, что от нее избавились! Но если бы она вовремя пожаловалась…
— У нее и в мыслях этого не было, — сказала Нэнси с осуждением. — Стоило графу поманить, как она с радостью прыгнула к нему в постель. Если честно, ее рассчитали вовсе не за непристойное поведение, а за то, что она позволила наградить себя ублюдком.
— Вот оно что… — протянула Рэй. — Что ж, очень жаль, что вчера ночью граф не захватил с собой все свое состояние.
Мысленно она добавила: которое по праву принадлежит Джерри. Она ни минуты не сомневалась, что именно он скрывался под маской разбойника. Ее замечание заставило Нэнси хихикнуть.
— Так не бывает, — заметила она с сожалением. — Граф лишился только своих драгоценностей и чести. Надеюсь, он побоится насмешек и теперь долго не высунет носа за порог.
В первую субботу февраля погода изменилась к лучшему. Под этим предлогом Нэнси уговорила Джека проводить их с Рэй в близлежащую деревню Хемминг. Потеплело, воздух был чист и свеж. Рэй шла, немного опередив Нэнси и Джека, чтобы дать им возможность побыть наедине, и наслаждалась каждой минутой прогулки. На сгибе руки она несла корзину для покупок, а в кармане — составленный экономкой список. Под ним лежало письмо к родным, содержавшее бесчисленные заверения в любви и почти никаких подробностей сложившейся ситуации. Ей хотелось рассказать все, что произошло, но Рэй не решилась из страха, что письмо попадет в чужие руки.
Хемминг оказалась симпатичной деревенькой, которая располагалась между сосновым бором и рекой. На единственной улице находились постоялый двор с конюшней, кузница, лавки портнихи, шляпницы и брадобрея, кабинет зубодера и несколько заведений помельче рангом. Дома были все как на подбор. Беленые, с решетчатыми ставнями и черепичными крышами, заваленными снегом, красиво икрившимся на солнце. Оттепель украсила стрехи громадными сосульками, на которые Рэй смотрела с опаской.
Первой на повестке дня стояла отправка письма. Рэй сильно нервничала и не успокоилась даже тогда, когда Джек разыскал одного знакомого капитана. Тот согласился взять письмо, но запросил за услугу сумму, превышающую жалованье Рэй за целый квартал. Более того, он не гарантировал доставки. Перемирие между двумя странами так и осталось перемирием и не спешило превратиться в прочный мир. Торговые отношения все еще не были налажены, поэтому все, что он мог сделать, это передать письмо одному «лягушатнику», который имел кое-какие контакты с американцами. Пришлось согласиться.
День уже не казался Рэй таким чудесным, но Нэнси так радовалась за нее, что пришлось как можно скрывать свое разочарование. Джек тоже верил в успех предприятия. Когда Нэнси предложила Рэй зайги к шляпнице поглазеть на модные головные уборы, он охотно согласился подождать в харчевне постоялого двора. Зайдя в лавку, девушки долго прохаживались между полками, изображая из себя модниц, которым все по карману. В итоге они купили только по ленте для волос и кое-что из швейных принадлежностей. Всех их денег не хватило бы даже на одну шляпку.
— Ты заметила, на ярлычках везде стояло слово chapeau[2]? — хихикнула Нэнси, когда они вышли на улицу. — Строит из себя француженку, а сама небось не отличает chapeau от chateau[3]!
Припомнив, какое сложное и нелепое сооружение красовалось на голове у хозяйки лавки, девушки разом прыснули.
— Зайдем к портнихе! — Нэнси бесцеремонно потащила Рэй в соседний магазинчик.
Время едва подходило к полудню, когда последний предмет в списке миссис Ричи был закуплен и уложен в корзинку. Раз уж девушкам предстояло встретиться с Джеком в харчевне, Нэнси предложила там же и пообедать. В этот час было немноголюдно. Жених Нэнси сидел за столом в дальней части помещения. Пристроив верхнюю одежду на вешалку у пылающего камина, Рэй помедлила, согревая озябшие руки. Джек заказал три дежурных блюда, и не успели девушки как следует расположиться, как заказ принесли. Похоже, они удачно выбрали время: почти сразу после этого на дворе остановился дилижанс, в харчевню повалили пассажиры, и служанки завертелись как белки в колесе. Рэй, сидевшая спиной к залу, не захотела тянуть шею, разглядывая вновь прибывших, зато неугомонная Нэнси смотрела во все глаза, не упуская ни одной детали одежды, ни одного интересного лица. Ей нравилось угадывать, кто откуда прибыл.
— Может, сменим стол? — наконец не выдержал Джек. — Я распоряжусь, чтобы все перенесли к дверям.
Нэнси только отмахнулась.
— А это еще кто? Я что-то не заметила, чтобы он выходил из дилижанса. Как по-твоему, Джек, откуда он?
— Какая разница? Хочу напомнить, дорогая, что таращить глаза неприлично. Джентльмен наверняка не привык к этому и сейчас сделает тебе замечание.
Нэнси потупилась с такой напускной скромностью, что Рэй не удержалась от смешка. Никто из троицы не заметил, что незнакомец при виде их остановился как вкопанный. Это был Джерри.
— Видишь тех троих? — обратился он к служанке. — Я займу соседний стол, туда и подашь еду.
Он был приятно удивлен тем, что говорит связно и с достоинством, в то время как в мыслях у него царит полный сумбур. Рыжая! Вот так, среди бела дня, он столкнулся с ней в деревенской харчевне. Это казалось чудом. Джерри жадно оглядел стройную спину девушки, низкий узел волос, украшенный голубой шелковой лентой. Он едва удержался, чтобы не подойти и не коснуться Рэй. Пожалуй, он не станет с ходу сворачивать ей шею за бесчисленные проступки, а помедлит, чтобы насытиться ее видом.
Разумеется, на лице Джерри не отразилось и тени беспокойства и удивления. Он повесил рядом с накидкой Рэй свой роскошный, недавно купленный плащ, элегантную шляпу и уселся так, чтобы оказаться с ней лицом к лицу. Служанка принесла кружку эля. Джерри откинулся на стуле, вытянул ноги и принялся ждать, как будут разворачиваться события.
Подняв голову, Рэй окаменела. Кровь вначале бросилась ей в лицо, потом отхлынула. Ее лицо стало мраморно-белым. А потом она подавилась супом и раскашлялась, забрызгав соседей по столу. Оставалось только развести руками: Рыжая умела превратить происходящее в захватывающий спектакль.
Дальше — больше. Чтобы прекратить кашель, сосед по столу звучно хлопнул Рэй по спине, отчего она ткнулась грудью в край тарелки и едва не послала ее на колени своей спутнице. В последнюю минуту ей удалось ухватить столовый прибор, но так неловко, что содержимое выплеснулось на платье, которое, кстати сказать, не слишком хорошо сидело и, по-видимому, было одолжено у подруги. Если учесть, каким наваристым был суп, платью как следует досталось. Ломтики моркови, лука-порея, картошки и мяса запутались в отделке, но Джерри видел лишь то, как мокрая ткань облепила груди. Пока девушка тщетно пыталась отряхнуться, ему пришло в голову, что суп был горячим и Рыжая могла обжечься. Пронзенный этой мыслью, Джерри выскочил из-за стола и окатил Рэй элем из своей кружки.
