Лиза Клейпас - Искушай меня в сумерках
Поппи не вполне понимала настроение Гарри, когда он закончил раздевать ее: зловещее и, тем не менее, нежное. Он уложил жену на кровать так, чтобы ноги свисали с края, и встал между ними, неторопливо стягивая рубашку. Его взгляд начал путешествовать по ее телу, заставив девушку вспыхнуть и вызвав попытку прикрыть себя ладонями.
Ухмыльнувшись, Гарри наклонился и отвел ее руки.
– Любимая, если бы ты только знала, какое это удовольствие – смотреть на тебя... – Он поцеловал ее, призывая приоткрыть рот, и скользнул языком в теплую глубину. Волосы на его груди щекотали вершинки ее грудей в сладкой и непрерывной ласке, вызвавшей у нее утробный стон.
Его губы проложили дорожку от округлости подбородка к груди. Поймав ртом сосок, он приласкал его языком, заставляя напрячься и стать обжигающе чувствительным. В то же время, его рука прикоснулась к другой груди, кружа и поглаживая вершинку большим пальцем.
Поппи вытянулась, ее тело дрожало и пылало. Руки мужа легкими прикосновениями путешествовали по ней, спускаясь по животу все ниже и ниже, к тому местечку, где притаилась сладкая любовная боль. Достигнув влажных мягких складочек, он поддразнил их подушечками пальцев, открывая и подготавливая.
Разведя ноги, она потянулась к нему с бессвязным звуком, пытаясь привлечь к себе. Вместо этого он встал на колени и схватил ее за бедра, после чего она почувствовала его губы.
Ощущая нежные касания языка Гарри, каждое затейливое движение которого было возбуждающим и провоцирующим, девушка затрепетала, после чего зажмурилась и начала издавать неровные вздохи. Его язык вошел в нее и задержался на пару мучительных мгновений.
– Пожалуйста, – прошептала Поппи. – Пожалуйста, Гарри.
Она почувствовала, как он встал, услышала шуршание брюк и отброшенного белья, за которым последовало жаркое, нежное давление на вход в ее тело, заставившее девушку издать трепетный возглас облегчения. Он вошел настолько глубоко, насколько она смогла принять восхитительное вторжение. Она ощутила натяжение, заполненная до края, и пошевелила бедрами, пытаясь принять еще больше. Он медленно задвигался в ней, вжимаясь в нее так, что с каждым соблазнительным проникновением она все выше уносилась в вихре испытываемого восторга.
Глаза Поппи широко распахнулись, когда накопившееся напряжение захлестнуло ее, безжалостное в своей мощи и скорости, и она увидела лицо мужа, покрытое дымкой испарины, над собой. Он смотрел на нее, смакуя ее наслаждение, склонившись, чтобы губами ловить беспомощные крики.
Когда последние спазмы утихли, и она обмякла, как сброшенный чулок, Поппи обнаружила себя в колыбели рук Гарри. Они лежали на постели, и ее мягкие ноги переплелись с его жесткими и длинными.
Девушка с ленивым удивлением пошевелилась, ощутив, что он все еще возбужден. Гарри поцеловал ее и сел, играя с выпущенным на свободу пламенем ее волос.
Гарри мягко направил голову Поппи к своему паху.
– Лизни, – шепотом попросил он.
Осторожно сомкнув губы на пульсирующей головке, она скользнула так далеко, как только смогла, и отступила. Заинтригованная, она прижалась к шелковистой твердости, по-кошачьи лизнув ее язычком.
Гарри перевернул ее так, что она оказалась лежащей на матрасе лицом вниз. Подняв ее попку, он накрыл ее сзади, скользнув пальцами между бедер. Поппи сразу же почувствовала всплеск возбуждения, ее тело немедленно отозвалось на прикосновение.
– А сейчас, – прошептал он ей на ушко, – я собираюсь заняться нечестивыми делами. Ты позволишь мне делать все, что угодно, да?
– Да, да, да...
Гарри твердой хваткой удерживал ее, притянув к себе. Она чувствовала, как он раскачивается, двигаясь в ней равномерными движениями, как влажное углубление ее тела удерживает его возбужденную плоть. Он едва входил в нее, и каждый раз она подавалась назад, чтобы он позволил ей получить чуть больше. Бормоча его имя, она двигалась назад все настойчивее, пытаясь полностью заполнить себя. Но он только тихо смеялся и удерживал ее там, где хотел, сохраняя чувственный, мерный темп.
Он полностью контролировал ситуацию, обращаясь с ее телом с головокружительным умением, постоянно заставляя ее извиваться и тяжело ловить ртом воздух. Отбросив волосы девушки в одну сторону, он прижался к ее шее горячим и терзающим поцелуем. Всеми своими действиями он все больше и больше усиливал ее наслаждение и, зная это, упивался происходящим. Поппи ощутила надвигающуюся волну удовлетворения, все ее чувства обострились в предвкушении жаркого освобождения, и только тогда он взял ее полностью, решительно и глубоко погрузившись в ее тело.
Гарри обнимал ее, пока Поппи не прекратила дрожать, а ее тело не расслабилось, испытав ни с чем не сравнимое удовольствие, после чего перевернул на спину и прошептал на ухо одно-единственное слово:
– Еще.
Это была долгая и жаркая ночь, наполненная невероятной близостью. После третьего раза Поппи уютно пристроила голову на плече у Гарри. Было так восхитительно лежать с кем-то вот так, в темноте, болтая обо всем и ни о чем, пока их тела отдыхали от пережитой страсти.
– Ты зачаровываешь меня, – прошептал Гарри, нежно играя прядями ее волос. – В твоей душе есть загадки, для обнаружения которых потребуется целая жизнь... и я хочу познать каждую из них.
Никто и никогда не называл ее прежде загадочной. И хотя Поппи и не думала о себе в таком качестве, ей определенно это понравилось.
– Но я не такая совсем уж загадочная, правда?
– Конечно, такая. – Улыбаясь, он поднял ее руку и прижался губами к нежной чаше ладони. – Ты же женщина.
На следующий день Поппи ушла гулять с Беатрис, в то время как вся остальная семья разбрелась по своим делам: Уин с Амелией отправились навестить больную подругу в деревне, Лео и Меррипен встречались с предполагаемым арендатором, а Кэм уехал на лошадиные торги в Саутгемптон.
Гарри устроился в библиотеке с подробным отчетом Джейка Валентайна. Наслаждаясь тишиной и покоем – редким удовольствием в доме Хатауэйев, он приступил к чтению. Однако скрип половицы отвлек его внимание, вынудив взглянуть на дверь.
На пороге с книгой в руках стояла покрасневшая Кэтрин Маркс.
– Прости меня, – пробормотала она. – Я не хотела тебя потревожить. Я просто решила вернуть книгу, но...
– Заходи, – тут же отозвался Гарри, поднимаясь с кресла. – Ты не помешала.
– Я только на минутку, – она поспешно направилась к книжному шкафу, поставила томик на место и замерла, бросив взгляд на Гарри. Свет из окна отражался в стеклышках ее очков, скрывая глаза.
– Останься здесь, если хочешь, – сказал Гарри, чувствуя необъяснимую неловкость.
