Лаура Кинсейл - Звезда и тень
— Да, мэм, — Леда всхлипнула и опустила голову. Затем распрямилась и рассмеялась.
— То же самое говорила мне мисс Миртл. — Она потрогала зеркало, серебряную рамку. — Никогда не думала, что снова это увижу.
— Можно я расчешу ваши волосы? — не ожидая разрешения, леди Тэсс взяла щетку и начала вынимать гребни и шпильки из прически Леды.
Волосы упали тяжелыми волнами на ее плечи. Леди Тэсс действовала молча, очень нежно. Леда не шевелилась.
— Ну вот, я снова собираюсь вмешаться. — В голосе леди Тэсс появились нотки, которые, как уже знала Леда, означали, что она была удручена или неуверена.
— У меня тоже не было матери, когда я выходила замуж, но у меня был друг. Я бы хотела быть вашим другом, Леда. Вы не будете против, если я сяду и расскажу вам о вещах, которые вам следовало бы знать?
— Нет, мэм, конечно же, нет.
— Называй меня Тэсс, пожалуйста!
— О, мэм, я сразу не могу. Простите!
Леди Тэсс села на край высокой постели, поставив ноги на маленькую табуретку возле нее, все еще держа щетку мисс Миртл.
— Ну, Сэмьюэл сам никогда не придавал этому значения, так что, я полагаю, здесь все в порядке. Хотя все это делает меня очень старой. Никто не называл меня «леди» первые двадцать лет моей жизни и я думаю, что никто не должен меня так называть до самой смерти.
— Вы совсем не стары, мэм. Тэсс, я имею в виду. Я постараюсь!
— Спасибо. Я уже чувствую себя моложе. — Она покачала головой. — Теперь я хочу рассказать вам о том, что я узнала от моего друга, и вы не должны быть шокированы. Но после моего рассказа забудьте обо всем, думайте только о том, что я скажу.
Леда почувствовала, что краснеет.
— Это о…
— Да, вот о чем. О вас и Сэмьюэле. Леда, не смотрите в сторону, здесь все в порядке. Вы теперь замужняя женщина. В вашей власти доставить наслаждение вашему мужу или сделать его несчастным. Это ваш выбор, но я хочу, чтобы вы выбрали сознательно.
— Нет, мэм, то есть Тэсс.
— Имя моего друга — Махина Фрейзер. Она с Таити. Уверяю вас, Леда, нище так много не говорят о физической любви мужчины и женщины, как на Таити.
— О, — с сомнением откликнулась Леда.
— Слышали вы о Таити? Это остров. Махина рассказала мне это на берегу. У наших ног был горячий песок, наши волосы были распущены, как сейчас у вас. Мужчины — другое дело, но и женщины должны расслабляться, чтобы предаваться любви. Волосы свободны, никаких опасений. — Ее красивые глаза дразняще сузились. — Ну вот, я уже шокирую вас, но мы ведь еще не начали разговор. Вы боитесь Сэмьюэла, Леда?
Вопрос оказался неожиданным и Леда только моргнула.
— Он причинил вам боль? — спросила леди Тэсс осторожно.
Леда посмотрела на свои колени, проведя пальцем по ручке зеркала.
— Да.
— Поверь мне, пожалуйста, поверь, это только временно. Потом боли не будет. Если же она останется, значит, что-то не так. Не забывай об этом. И не позволяй Сэмьюэлу думать иначе. Я опасаюсь. Я скажу тебе, почему. Но сейчас речь о тебе. Я стара, я знаю больше, чем вы оба. Телу девушки надо время, чтобы привыкнуть, и это все связано с раной, с болью и кровью, как всегда. Ты понимаешь?
Леда кивнула.
— Улыбнись мне. Это не страшно. Это очень приятно. У тебя когда-нибудь был теплый песок под пальцами?
— Нет, мэм.
— Думай о чем-либо теплом и роскошном, когда ты рядом с мужчиной. О веере из перьев. О кашемировой шали.
Леда посмотрела на застеленную покрывалом кровать. Быстрый взгляд Тэсс застиг ее. Леда горячо покраснела.
— Ты думаешь о Сэмьюэле? — Тэсс потянулась к ней, как довольное дитя. — Это отлично. А теперь я расскажу тебе, что Махина поведала мне о мужчинах… И это тоже все правда.
Когда леди Тэсс закончила свой рассказ, Леда узнала множество таитянских наименований, выслушала о таких вещах, о существовании которых она и не подозревала, и о таких местах своего тела, которые туманно называла «там». Мисс Миртл давно была бы в глубоком обмороке, еще до того, как леди Тэсс взглянула на Леду и сказала в двадцатый раз:
— Я шокировала вас. Пожалуйста, не смейтесь. На самом деле это все не глупости, это важно знать.
— О боже, — сказала Леда, — постичь все это невозможно.
— Вы постигнете. И не смейтесь, если в какой-то момент все будет не так — вы оскорбите его чувства. Мужчины очень чувствительны. А Сэмьюэл… — она задумалась, вертя щетку в руках, — он не хотел бы, чтобы я сказала, но… — Ее нижняя губа упрямо сжалась. — Но я надоедливая старая леди, которая убеждена, что она лучше других все знает.
Что-то в той осторожности, с которой Тэсс положила щетку на кровать и поднялась, встав на прикроватный табурет, заставило сильнее забиться сердце Леды.
— Все слова, что я вам говорила, — сказала леди Тэсс, — хороши и верны для людей, которые любят друг друга. В браке. Должна тебе сказать, что я была замужем раньше, очень давно, когда была очень молода и чрезвычайно глупа. Брак тот был вскоре аннулирован.
Леда подавила свое удивление, не зная, что сказать.
— Этот мужчина — некий мистер Элиот. Он был ужасен. Меня это терзает до сих пор. Есть люди, которые превращают любовь в нечто страшное. И я не знаю, почему. До сих пор не могу себе объяснить. — Она криво улыбнулась и вздохнула, как будто набираясь сил, чтобы продолжить. — Есть мужчины, которым можно сочувствовать. Есть разные… Одни любят, другие платят женщинам, третьи — мужчинам. А есть мужчины, которые предпочитают детей.
Спина Леды напряглась. Она неотрывно смотрела на эту стройную немолодую женщину, которая с волнением продолжала:
— Когда я в первый раз была в доме мистера Элиота, в мою комнату зашел мальчик лет пяти. Или шести. Я не знаю точно. Это был Сэмьюэл, — ее голос чуть задрожал. — Он был очень послушным, покорным, почти бессловесным. Мистер Элиот связывал ему запястья и бил… Мне трудно это понять, объяснить, больно говорить, но так мистер Элиот получал удовольствие. Когда я попыталась защитить ребенка, он разъярился и запер меня в комнате. Почти весь год я провела взаперти, — дрожь в ее голосе усилилась, но она стояла, гордо выпрямив спину, глядя в угол. — Когда ты считаешь, что все вокруг должно быть логично, понятно, а люди таковы, какими ты их представляешь… А потом… нет, этого забыть нельзя. Я иногда…
Ее голос сорвался. Леда встала, не зная, что делать. Леди Тэсс встретила ее тревожный взгляд. Она улыбнулась, но в ее глазах не было радости.
— И вое изменилось для меня. Мне повезло — у меня были друзья, которые спасли меня, организовали развод, затем появился Гриф. Но я не могла забыть этого малыша. Мы наняли детективов, которые три года искали его. Потом нашли. Там, где детей продают… мужчинам.
