Бренда Джойс - Смертельные обеты
Он пробормотал что-то неразборчивое и помолчал.
— У меня подсознательное желание защищать тебя, Франческа. Это я могу признать. Боюсь, мне себя никогда не изменить. — С ее губ не успели слететь слова восторга, как Харт продолжил: — Несмотря на «слова, написанные на стене»[2].
— Никаких слов на стене нет.
— Мы их еще увидим.
Несколько минут они не сводили глаз друг с друга, наконец Харт нарушил тишину:
— Ты поднимешься наверх?
— Пойдем вместе? Мне нужна твоя помощь, я говорю искренне.
Не колеблясь Харт согласно кивнул.
Глава 17
Среда, 2 июля 1902 года. 11:00
Они с Хартом шли к дому Мэгги, и Франческа с восторгом размышляла над тем, что этот раунд она выиграла.
— Не злорадствуй, — раздался рядом голос Харта.
Она чувствовала тепло его тела и прерывистое дыхание.
— Я не злорадствую, Колдер. — Франческа улыбнулась своим мыслям. — С твоим негативным жизненным опытом ты всегда оказываешь неоценимую помощь в расследованиях.
— Кажется, я должен оскорбиться.
— Разумеется, нет. Просто мне необходим цинизм.
— Да, это точно. Но ты в душе торжествуешь, Франческа, я чувствую. Я никогда не отрицал, что мы хорошие друзья, и готов помогать тебе во всем и сейчас, и в будущем. — Он замолчал.
Франческа повернулась и натолкнулась на удивленный взгляд Харта, направленный куда-то вперед. Она проследила за ним и увидела крепкого мужчину, вытаскивающего из фургона сверток, который… визжал.
— Лиззи! — закричала Франческа и бросилась за уже бегущим по улице Хартом.
Седовласый мужчина отбросил девочку, упавшую на колени, и попытался вскарабкаться в фургон. Сидящий на козлах помощник держал в руках вожжи. Франческа прижала к себе Лиззи. Когда она подняла голову, мужчина уже подтягивался, положив руки на перекладину фургона, и закидывал ногу.
— Пошли! — закричал возница, хлестнув лошадь, но Харт схватил его за плечи и вышвырнул на дорогу.
— Лиззи, — приговаривала Франческа, оглядывая девочку. — Тебе не больно? — Она повернулась к Харту, уже заносившему кулак над похитителем малышки. Взгляд ее упал на искаженное злобой лицо. — Харт! Нет!
Если он ее и слышал, то не обратил внимания на крики. Он сгреб бандита в охапку, заставил подняться на ноги и со всей силы ударил кулаком в нос. Раздался хруст сломанной кости.
— Харт! — закричала она изо всех сил.
Тот еще раз ударил похитителя, подхватил за грудки, чтобы тот удержался на ногах, и поволок к дому Мэгги.
— Ненавижу таких трусов и подонков, — бросил он на ходу.
Франческа сильнее прижала к себе Лиззи. Вокруг них стала собираться толпа. Среди соседей она заметила фигуру немца-бакалейщика.
— Мистер Шмидт! Прошу вас, приведите Брэга. Он в квартире Мэгги!
— Это тот подонок, что украл Лиззи? — спросил тот, багровея.
— Вот он, бандит, который украл дочь Мэгги! — закричал мальчик, почти ровесник Джоэла, указывая на мужчину, которого уводил Харт.
Их мгновенно окружили люди. По лицу мужчины текла кровь, глаза лихорадочно забегали, он явно не терял надежду найти способ сбежать.
Франческа погладила Лиззи по голове и поцеловала.
— Все хорошо, милая. Мама скоро придет.
Девочка подняла заплаканное лицо.
— А у меня новая кукла. — Она протянула Франческе маленькую фарфоровую фигурку со светлыми волосами.
Если Лиззи подарили игрушку, значит, с ней хорошо обращались, впрочем, малышка теперь перестала плакать и вовсе не выглядела несчастной. Одежда была чистой, волосы причесаны.
— Тебя не обижали, милая? — спросила Франческа.
— Мама! — закричала Лиззи. — Мама должна увидеть мою Фрэн.
Франческа не сразу поняла, что девочка говорит о новой кукле, названной в ее честь. В порыве чувств она крепче обняла Лиззи и подняла глаза на Харта. Его полный ненависти взгляд заставил ее насторожиться.
— Даже не думай, — обратился Харт к бандиту. — Иначе размозжу тебе голову.
— Я ничего не сделал, только исполнял приказы! — закричал мужчина, утирая кровь с лица.
— Чьи приказы? — тихо спросил Харт.
Франческа знала, что он сейчас опять его ударит, и понимала, что этого ни в коем случае нельзя делать. Она успела только закрыть глаза Лиззи ладонью, как опять раздался хруст — Харт со всей силы ударил бандита. Тот завыл от боли, прикрывая лицо руками.
— Вздерните его! — послышались выкрики из толпы. — За похищение Лиззи его надо повесить!
— Чьи приказы? — повторил вопрос Харт, склоняясь над похитителем.
Тот лишь тяжело дышал. Не отводя от него взгляда, Харт крикнул стоявшему рядом мальчишке:
— Эй, парень, дай-ка мне твою бейсбольную биту. Мне она пригодится.
Франческа сжалась от страха, когда мальчишка с готовностью бросился к Харту. К счастью, в этот момент дверь дома распахнулась, и во двор выбежали Брэг, Мэгги и Джоэл. За ними появился Эван с остальными детьми. Мэгги сразу увидела Лиззи и бросилась к дочери.
Стараясь не терять из вида Брэга, Франческа обратилась к Мэгги:
— Не волнуйся, не думаю, что ее обижали.
— Никого сегодня вешать не будем, — громогласно объявил Брэг возмущенной толпе. — В этом городе, — он повернулся к Харту, — только суд вправе карать преступников.
Харт бросил полный ненависти взгляд на скрючившегося на земле мужчину.
— Не слушай его — он слишком порядочный. А я как раз такой сукин сын, который способен раздробить тебе колени вот этой самой битой. Чьи приказы ты исполнял?
— Она называет себя графиней! — выкрикнул бандит. — Одна из тех богатых дамочек с Вест-Сайда!
Харт довольно улыбнулся Брэгу:
— Ничего, потом меня поблагодаришь.
— Приложи к руке лед, Колдер, — сдержанно произнес Брэг. — И благодари меня за то, что я не задержу тебя за давление на обвиняемого. Мы в цивилизованном обществе.
Харт вскинул брови и отошел от брата, оглядываясь в поисках Франчески. Толпа расступилась перед ним, и он нашел ее глазами. Глядя в упор на Франческу, Харт протянул мальчишке биту. Несмотря на все трудности в их отношениях, она трепетала от одного его взгляда. Франческа спешно передала Лиззи матери и пошла навстречу Харту.
— У тебя рука в крови, Колдер.
— Это его кровь, не моя.
Франческа не очень ему верила.
— Харт… — с легким упреком начала она.
— Не надо, Франческа. Это только еще раз напомнит мне, как вы с Брэгом похожи.
Она подавила желание закончить фразу о том, что он не имеет права брать на себя роль вершителя судеб, и улыбнулась.
