Патриция Филлипс - Возьми меня с собой
Чарлз Харрис помог женщинам забраться в карету, а сам стал поднимать сундуки на крышу – возница отказался слезать с козел.
– Король тебя послал? – спросила Дженни, когда карета тронулась с места.
– Да, лиса, он за тобой послал. Чем-то ты его очаровала, наверное, колдовство какое знаешь, – весело подмигнув, ответил Харрис. – И мы направляемся в деревню, неблагодарное ты создание. Я уже два дня тебя по всему Лондону ищу и по чистой случайности в вашу дыру забрел. Если бы не твоя хорошенькая горничная, ты бы так и парилась в этом адском котле.
– Спасибо вам за доброту, мистер Харрис, – довольно резко сказала она, – но я все же хотела бы знать, куда мы едем.
– В Вустершир. Его величество намерен посетить места, знакомые ему по годам изгнания. Говорят, в деревне в это время года куда как приятно. Я уверен, что вам понравится.
– Ты с нами едешь?
– Только до городских ворот. Вы хотите, чтобы я сдох со скуки? Я там, где мой двор, в этом вся моя жизнь.
– А разве двор не выезжает за город?
– Как только его величество прикажет! Но кажется, наш король не торопится покидать столицу. Завтра с герцогом Монмутом он намерен инспектировать корабли в Гринвиче.
Карл прервал разговор, чтобы прикрикнуть на возницу за то, что едет слишком медленно.
– Спасибо, что вывез нас из города, – пожав Харрису руку на прощание, сказала Дженни, когда тот спрыгнул у городских ворот.
– Рад служить прекрасным дамам, – галантно ответил красавец придворный, послав Мари воздушный поцелуй.
Дженни со вздохом облегчения откинулась на спинку кожаного кресла. Господи, какое счастье выбраться из этого проклятого чумного города! Как ей хотелось вернуться туда, где она привыкла жить, – на простор, к природе, чтобы наблюдать смену времен года, каждое из которых по-своему прекрасно!
Мари мирно дремала, приоткрыв хорошенький розовый ротик. Дженни нахмурилась, глядя на горничную, – раньше она не замечала, что та столь падка на мужскую лесть. Надо будет серьезно с ней поговорить, подумала Дженни, чтобы девчушка не стала жертвой коварного вероломства испорченных проходимцев. «Как я», – грустно добавила про себя Дженни. Она вздохнула, вспомнив Кита, каким видела его в последний раз – в окровавленной рубашке, с бледным и суровым лицом. Она и сама не ожидала, что при одном воспоминании так сильно забьется ее сердце. Теперь Дженни знала, что Кит не лгал, что он на самом деле послал ей весточку перед отъездом. Если бы она получила это сообщение вовремя, жизнь ее пошла бы по совсем иному руслу. Но все случилось как случилось. Дженни мысленно прикрикнула на себя, запретив мечтать о том, чему никогда не суждено сбыться. Пусть ей не принадлежал человек, которого она по-настоящему любила, зато у нее было то, что большинство женщин сочло бы куда большей удачей, – с ней была любовь Карла Стюарта, короля Англии.
Еще двое суток ехали они по извилистым дорогам, между душистых лугов и пастбищ, усыпанных золотыми цветами горчицы и зверобоя. Тучные коровы мирно щипали сочную траву. Дорога вела на север, и вскоре на горизонте показались черные громады гор. Вокруг только милые сердцу пейзажи, чудные запахи. Свежий аромат лесов, чистая вода источников, фруктовые сады с пока еще мелкими твердыми яблочками и земляничные поляны, красные от созревших ягод. Вустершир был похож на земной рай.
К семи часам чудесного летнего вечера они достигли места назначения.
Дженни вышла из кареты у ворот большого, построенного из желтого известняка дома, который в ласковых лучах вечернего солнца казался медовым. Сотни витражных окон сверкали красным, отражая почти отвесные лучи заходящего солнца. Ласточки, потревоженные нежданными гостями, встретили их взволнованными криками, выделывая в воздухе изящные пируэты.
– Вот и приехали, госпожа, – сказал возница, слезая с козел. – Я сниму ваши сундуки и поеду своей дорогой.
Он старался держаться подальше от своих пассажиров, и на лице его была все та же повязка – чтобы чуму не подхватить.
– Спасибо вам. Как называется это место?
– Молодой господин назвал его Чадсли-Мэнор.
Не мешкая возница спустил с крыши сундуки и, поставив их на ступени парадного входа, сел на козлы и уехал прочь. Дверь открыла женщина в сером шелковом платье.
– Добро пожаловать в Чадсли-Мэнор. Меня зовут леди Фелиция Стори, – сказала она с чарующей улыбкой. – Я ждала вас, госпожа Данн.
Глава 21
Сентябрьский денек выдался тихим и безветренным, под безоблачно-синим небом беззаботно сновали кузнечики, толстые шмели вились над цветами, переспевшие груши, обильно усыпавшие землю под деревьями, источали густой аромат. Дженни собирала в корзинку сочные сизые сливы, наслаждаясь одиночеством и покоем. Леди Стори дипломатично уехала погостить к родственнице, оставив дом в полное распоряжение Дженни. Хотя хозяйка обращалась с гостьей как нельзя лучше, Дженни не обманывалась на ее счет: эта дама праведных взглядов была не вправе отказать королю, хотя явно неодобрительно относилась к идее привечать у себя королевских любовниц, даже при условии, что в Лондоне свирепствовала чума.
Где-то рядом скрипнула дубовая панель. Дженни вздрогнула от неожиданности – после яркого света в затемненном холле трудно было что-либо разглядеть – и вдруг услышала знакомый голос:
– Итак, маленькая молочница, ты наконец соизволила зайти в дом. А я решил было, что вообще тебя не дождусь!
– Карл! – Дженни бросилась в распростертые объятия. – Когда ты приехал? Ну почему ты не послал мне весточку?
Он улыбнулся и обнял ее крепче, покрывая поцелуями каштановую головку.
– Потому что я хотел устроить тебе сюрприз, Дженни-птичка.
У Дженни сердце затрепетало при звуке этого ласкового прозвища. И от того, как Карл его произнес. Когда Карл оказывался рядом, она напрочь забывала о его изменах.
– Ты на меня все еще сердишься?
– Нет. С чего бы мне на тебя сердиться?
– Но люди говорят, что ты…
– Кто говорит? Старые глупые сплетники? Только не говори мне, что ты веришь всему, что слышишь.
Дженни подняла глаза, полные слез.
– О, Карл, когда я ждала хоть слова от тебя, а ты молчал, я подумала… Я подумала…
– Что ты больше у меня не в фаворе?
– Да.
– Тебе должно быть стыдно за то, что так мало в меня веришь.
Его нежный упрек сопровождался ласковым поглаживанием ее округлых бедер, укрытых лишь тонким шелком платья цвета лаванды.
– Сказать откровенно, госпожа Данн, скандальная история, в которой вы были главным действующим лицом, не вызвала у меня большого восторга, и, честно говоря, я совсем не рад тому, что в результате этого конфликта погиб человек.