Патриция Филлипс - Возьми меня с собой
– Раз колечко, два колечко возле красного крылечка, красный крестик на двери, всем приказано – умри! – пропела из угла Долли.
– Замолчи, дура безмозглая! – завизжала Пэт, бросившись на сестру с кулаками.
– Да пусть себе поет, – гундосил Уильям, приготовившись чихнуть, – все детишки на улице теперь поют эту песенку.
– Ты простудился, потому что потеешь, а переодеваться не хочешь, – уверенно заявила Пэт, осторожно коснувшись рукой его влажного лба. К счастью, жара не было.
– Да, может, ты и права и это всего лишь простуда.
– Пойди полежи пару часов, все пройдет.
– Нет, в такой духоте я не усну, а откроешь окна, от вони еще хуже становится.
– Наверное, я от Уильяма заразилась, – заныла Долли, – у меня тоже из носа течет.
– У тебя вечно из носа течет. Иди в лавку и приберись там. Уильям пусть ляжет.
– Мне помочь Долли? – спросила Дженни – уж лучше с Долли общаться, чем с Пэт, когда она в таком настроении.
– Как хочешь.
Пэт повела мужа в спальню, не обращая внимания на его протесты.
Мрачным выдалось это утро. На обоих концах улицы зажгли костры – отчаянная попытка прогнать чумной дух. Пекло было невыносимое. Сквозь наглухо закрытые ставни пробивался зловещий оранжевый свет, тени от языков пламени метались по потолку, словно демоны. Долли уносила рулоны тканей и катушки с нитками в каморку, где спали подмастерья, к явному их неудовольствию – теперь им и повернуться будет негде. При таком освещении даже веселые расцветки нарядного шелка казались унылыми и мрачными.
– Помоги мне, или тебе теперь зазорно работать? – недовольно пробурчала Долли, с трудом поднимая тяжелый рулон. Дженни поспешила на помощь, и когда случайно руки их соприкоснулись, Долли испуганно отдернула пальцы.
– Прости, я не хотела тебя поцарапать, – сказала Дженни.
– Поцарапать… Ты хотела кольцо мое украсть! Что, твой лорд тебе ничего дорогого так и не подарил? – Долли состроила насмешливую гримасу и высунула язык. – Может, тебе приятно будет узнать, что колечко-то было для тебя, только я его получила, вот как!
– Я думала, тебе его подарил Лаймон Перс.
– Лаймон! Скажешь тоже. Разве от него дождешься? Кусок мяса пожилистей до куриные потроха, вот и все его подарки. Только не вздумай теперь его отнять! Слишком много времени прошло, оно давно мое, и все тут!
Дженни прислонилась к стене, отирая платком пот со лба. Долли уже показывала ей кольцо, и было это – Дженни хорошо запомнила день – наутро после того, как они расстались с Китом, когда он уехал, ничего ей не сказав.
– Кто послал это кольцо? – с угрозой в голосе спросила Дженни.
– Не знаю. Какой-то господин, богатый, наверное. Сейчас-то тебе зачем знать?
– Спрашиваю – значит, надо. Лучше бы тебе вспомнить все как следует, иначе последние волосы вырву!
Долли отступила к стене.
– Кто тебе его дал? – мрачно спросила Дженни, цепко схватив Долли за тощую руку.
– Больно! – завизжала Долли в надежде, что подмастерья придут ей на выручку, но те только с усмешкой наблюдали из-за угла.
Дженни побагровела от ярости. Теперь уже вряд ли что-нибудь изменится в их отношениях с Китом, но она должна была знать правду.
– Кто? – повторила Дженни с нешуточной угрозой в голосе.
– Там была записка, но я читать не умею. Парень принес кольцо, назвал мне его имя, но я уже не помню. О, Дженни, мне больно!
– Его звали Эшфорд?
– Кажется…
– Вспоминай, ты, лживая…
– Да, кажется, он называл его «капитан Эшфорд», но мне было все равно, как его зовут.
Дженни стало вдруг больно дышать. Кит, как оказалось, не солгал! Если бы не эта дрянь, скольких ошибок можно было бы избежать…
– Что здесь происходит? – Пэт рывком открыла дверь. – Вы, жалкие бездельницы! И это все, что вы успели?
– Она мне руку сломала! Смотри, какие синяки! – запричитала Долли, показывая сестре посиневшие отпечатки пальцев на костлявом предплечье.
– А я тебе сейчас голову разобью! – Пэт дала сестре затрещину, после чего обратилась к Дженни: – Твоя француженка что-то балаболит насчет посланца. Может, она заболела и бредит? Поднимись наверх и поговори с ней.
Дженни застала Мари плачущей у открытого окна, в которое врывались клубы ядовитого дыма.
– О, мадам, они сказали, что я сумасшедшая, но я действительно его видела.
– Кого? Кого ты видела, Мари?
– Посланника короля. Он стоял внизу, я разглядела его.
Дженни, хотя и не вполне верила Мари, подбежала к окну и выглянула. Улица внизу была пуста.
– Сейчас там никого нет.
– Вы тоже мне не верите! – Мари в отчаянии закрыла лицо руками. – Вы думаете, я лгу.
– Успокойся, сядь. С чего ты решила, что там был посланник короля? Может, просто прохожий.
Она вновь подошла к окну и, высунувшись до середины, крикнула:
– Чарлз Харрис, это ты? Чарлз Харрис, если ты меня слышишь, ради Бога, откликнись!
Прошла, казалось, вечность, прежде чем мужской голос ответил:
– Госпожа Данн, это вы?
– Конечно, я, кто же еще? Поднимайся скорее, дурак ты набитый!
– Слава Богу! Не найди я вас, можно было прощаться с жизнью.
– У тебя еще есть шанс с ней распрощаться. Поднимайся скорее, разве ты не видишь кресты на дверях?
– Ничего, чума меня так просто не возьмет. Я жду вас внизу, спускайтесь! Скорее же!
– Куда я должна идти?
– Не могу сказать. Правильно мне говорили, что вы любите задавать лишние вопросы. – Чарлз улыбнулся и подкрутил светлый ус. – Собирайте вещи и через пять минут, не позже, будьте внизу. Я скажу вознице, что нашел вас.
Мари и Дженни заметались по комнате, запихивая платья в сундуки. Если подол не помещался, не беда, пусть себе торчит. Вот так, с наспех захлопнутыми сундуками, из которых выглядывали разноцветные вещи, Дженни и Мари поспешно покидали дом.
– Я напишу записку. – Дженни сделала Мари знак спускаться вниз, а сама тем временем второпях чиркнула записку на бухгалтерской книге Уильяма. Дженни и Мари не стали проходить через лавку, а вышли из дома через заднее крыльцо, где их уже поджидал посланник короля.
– Что так долго? Мне пришлось этому негодяю еще двадцать гиней заплатить за то, что согласился ждать, – пожаловался Чарлз Харрис, взваливая на плечо тяжелый сундук, который тащила Дженни. – Скорее, а не то этот болван смоется с моим золотом.
Языки пламени отбрасывали зловещие тени на стены домов, откуда-то из соседнего дома неслись крики о помощи. Возница ждал на соседней улице, обмотав лицо тряпкой, чтобы уберечься от заразы.
Чарлз Харрис помог женщинам забраться в карету, а сам стал поднимать сундуки на крышу – возница отказался слезать с козел.
