Гейл Каллен - В погоне за красавицей
Джулиан не был уверен, слушает ли леди Флоренс своего мужа. Глаза ее были затуманены, а на губах играла слабая улыбка.
— Ты глупец, Гарольд, — неожиданно четко произнесла она.
Уиндебанк уставился на нее широко открытыми глазами.
— Ты никогда не мог сделать меня счастливой… и вообще я никогда тебя не любила.
Его лицо исказилось гримасой ярости и муки. Он сделал шаг к жене.
Дальнейшее произошло так быстро, что Джулиан едва мог это осознать. Он увидел, как Ребекка рванулась к камину за кочергой. Уиндебанк заметил краем глаза ее движение и, круто обернувшись, поднял пистолет. Джулиан, чувствуя себя невероятно медлительным, бросился на него. Но он был слишком далеко, чтобы остановить дядю…
И тут леди Флоренс схватила тяжелую вазу и обрушила ее на голову мужа. Пистолет выстрелил, Джулиан тяжело упал на ноги Уиндебанка и перекатился на пол, со страхом отыскивая взглядом Ребекку. Слава Богу, она стояла невредимая под расколотым от выстрела каминным зеркалом. Уиндебанк, скорчившись, валялся у ног Джулиана.
Джулиан поспешно вскочил и судорожно обнял Ребекку. На краткий миг они замерли, прильнув друг к другу.
— Твоя тетя… — прошептала она.
Продолжая обнимать Ребекку, он обернулся. Леди Флоренс, ломая руки, застыла над неподвижным телом мужа.
— Здесь столько крови! — промолвила она, потрясение глядя на них. — Как это случилось?
Джулиан приблизился к ней.
— Сядьте рядом с мисс Лиланд, тетя Флоренс, а я посмотрю, что произошло с дядей Гарольдом.
Она кивнула, и Ребекка отвела ее к дивану в дальнем конце комнаты.
— Мы знакомы с вами, мисс Лиланд?
— Вы наверняка знаете мою мать, леди Розу Лиланд.
— О-о, да, конечно!
Сознавая, что в этот момент леди Флоренс была в своем уме, Джулиан опустился на колени около тела дяди. Кровь, натекшая из раны на его голове, образовала на ковре маленькую лужицу. Но он все еще дышал. Джулиан огляделся в поисках какой-нибудь ткани, чтобы остановить кровь. Заметив на ближайшем кофейном столике шелковую дорожку, он обмотал ею голову Уиндебанка.
В эту минуту дверь в библиотеку с грохотом распахнулась, и в нее ворвались несколько человек. Джулиан на всякий случай схватил пистолет, но поднимать его не стал. Напряженность его спала, когда он понял, что некоторые из вошедших женщины, одетые, как служанки.
Какой-то мужчина выступил вперед.
— Мы услышали выстрел… Кто вы такой, сэр? Мистер Уиндебанк застрелен?
— Я ударила его вазой! — громко сообщила леди Флоренс.
И, поскольку осколки вазы валялись на полу вокруг тела Уиндебанка, мужчина сдержал свою тревогу и обратил растерянный взгляд к Джулиану.
— Я — Дадли, дворецкий. А вы?.. — Голос его прервался, когда Джулиан поднялся на ноги. — Лорд Паркхерст! Простите, что сразу вас не узнал.
— Пошлите за врачом, Дадли.
Дворецкий повернулся, чтобы отдать приказания слуге, стоявшему около двери.
— И поставьте несколько человек у двери соседней гостиной, — продолжал Джулиан. — Я запер там человека, с которым вскоре захотят поговорить власти. Пошлите в конюшню за конюхом. Я хочу отправить его за главным констеблем Балмером в Линкольн.
— У нас есть местный шериф, милорд.
— Это дело выше его компетенции. Скажите всем, чтобы были осторожны снаружи. Там в парке какие-то люди стреляли в меня. Правда, я думаю, что они в большинстве разбежались, но два тела вы там найдете. Не трогайте их, пока констебль не прикажет.
Глаза Дадли чуть расширились, но он только кивнул в ответ.
— Есть кому позаботиться о леди Флоренс? — спросил Джулиан.
Одна из женщин выступила вперед.
— Я сиделка леди Флоренс, милорд.
— Есть здесь где-либо место, куда можно поместить ее под охрану? Где она никому не причинит вреда?
— Конечно, милорд. — Женщина растерянно посмотрела на свою хозяйку. — Мистер Уиндебанк велел нам всем держаться подальше, потому что у него встреча с деловыми партнерами. Я никогда бы не покинула ее, но он настоял…
— Здесь нет вашей вины, — твердо заявил граф. — Позаботьтесь хорошенько о моей тете.
Прикусив губу, она кивнула:
— Милорд, голову мистера Уиндебанка нужно перевязать потуже до приезда врача.
— Благодарю вас за совет.
Женщина подошла к леди Флоренс и тихо заговорила с ней. Джулиан наблюдал, как его тетю увели из библиотеки.
Ребекка подошла к нему, и он обнял ее одной рукой.
— У тебя течет кровь! — ахнула она, глядя на его вторую руку.
— Это мелочь. Обещаю, что покажусь врачу, когда он приедет.
— Спасибо. Мы можем поговорить наедине? — тихо попросила она.
Он кивнул.
— Дадли, останьтесь с вашим хозяином до приезда врача. Я скоро вернусь. Если я вам понадоблюсь, крикните. Я буду неподалеку. — Открыв дверь, расположенную дальше по коридору, Джулиан ввел Ребекку в утреннюю гостиную, комнату с высокими окнами, выходившими в парк.
Очень женственный письменный столик был поставлен так, чтобы сидящая за ним могла любоваться чудесным видом. Однако сейчас, когда солнце село, окрестности выглядели угрожающими.
Ребекка бережно коснулась столешницы.
— Как ты думаешь, сможет ли она когда-нибудь усесться здесь, как нормальная женщина?
— Думаю, да. Я видел такое, Ребекка… — Голос его прервался. — Когда я узнал, что он захватил тебя… когда я подумал, какой опасности ты подвергаешься, потому что я тебя не уберег…
— Нет, Джулиан, нет! Твой дядя — преступник. Ты же ни в чем не виноват.
Она подошла к нему и обвила руками. На несколько долгих минут они замерли, прильнув друг к другу. Он был так благодарен судьбе, что Ребекка цела и невредима, что его трясло от облегчения.
— Когда ты кинулась за этой кочергой…
— Когда ты бросился на него…
Они замолчали, неуверенно улыбаясь друг другу. Ребекка глубоко вздохнула.
— Я все расскажу констеблю, Джулиан. Все о том, как мне достался алмаз.
— О чем ты? — нахмурился он.
— Я хочу обелить имя твоего отца, даже если для этого придется рассказать всему свету о картине. Я не боюсь дурной славы. — Она взяла в ладони его лицо. — Я думаю о тебе. Я хочу помочь залечить то ужасное, что случилось в твоем прошлом.
Онемев, Джулиан мог только смотреть на нее, потрясенный тем, что она пожертвует собой… своей репутацией ради него. Он нежно улыбнулся ей.
— Нет, Ребекка. Я не могу этого тебе позволить.
— Но…
— Выслушай меня. — Он крепче притянул ее к себе и стад гладить по спине. — Вспомни, констебль Балмер — мой друг. Он сможет устроить так, чтобы в официальном изложении истории об алмазе не упоминалась твоя картина. Это теперь не важно, потому что мы можем связать алмаз с моим дядей и смертью несчастного Истфилда через его отношения с моей тетей. Обещай мне, что вообще не станешь упоминать о картине.
