Кэт Мартин - Невеста-изменница
Джеред радостно улыбнулся и убежал в дом. У Риса сжалось сердце. У него был сын, какое же это счастье!
Рис и Трэвис тоже вошли в дом и проследовали в кабинет. Джереда уже простыл и след.
— Выпьешь чего-нибудь? — спросил Рис друга, направляясь к буфету.
— Не откажусь, — вздохнул Трэвис так, будто его оставили последние силы.
Рис наполнил бокал для приятеля, а сам от спиртного воздержался. Трэвис взял бренди и тяжело опустился на диван.
— Почему-то мне кажется, что этот визит не имеет отношения ни к Сандхерсту, ни к полковнику Томасу, — предположил Рис.
Трэвис сделал большой глоток.
— Насколько мне известно, эта проблема больше не существует. По правде сказать, с утра я снова начал работать в «Таймс».
— Поздравляю.
Пока Трэвис пил бренди, Рис впервые заметил за стеклами очков темные круги и морщинки усталости на лбу.
— У тебя такой вид, словно только что закончил тридцатидневный марш-бросок.
— Да и чувствую себя примерно так же.
— Значит, причина твоего визита — женщина, и женщиной этой может быть только Аннабелл Таунсенд.
Трэвис устало откинулся на спинку дивана.
— Она порвала со мной.
Рис вскинул брови:
— А она сказала почему?
— Сказала, что слишком сильно любит меня. — Трэвис выпрямился и провел рукой по волосам. — Ты слышал когда-нибудь нечто столь абсурдное? Она не хочет быть со мной, потому что слишком сильно меня любит.
Рис присел на край стола.
— Ты говорил, что она не из тех, с кем заводят связи. Вероятно, ты был прав.
Трэвис покачал головой:
— Я пытался ей это сказать. Пытался отговорить, но она отказалась слушать.
— Все женщины таковы.
Трэвис вздохнул:
— Дело в том, что я не представлял, как сильно мне будет ее не хватать. Знаешь, я не могу спать по ночам. Я не могу есть. Сначала я подумал о визите к мадам Лейфон, но при мысли взять в постель одну из ее женщин у меня внутри все перевернулось. Анна — единственная женщина, которая мне нужна, но я не могу ее иметь.
— Почему?
— Ты знаешь почему. Потому что я не создан для семейной жизни. Анна — милая и любящая. Она сильная, решительная, преданная. И заслуживает мужчину гораздо лучше меня.
— Мне кажется, она достаточно ясно выразилась: ей не нужен другой мужчина.
Трэвис взглянул на Риса.
— Со временем она изменит свое мнение.
— Думаешь? Она была уже однажды замужем и должна знать, что ей нужно. И если изменит свое мнение, что будешь чувствовать ты? Ты готов отдать ее другому? Готов отойти в сторону, позволив другому мужчине занять твое место в ее постели?
Лицо Трэвиса побледнело.
— Я убью первого же ублюдка, который к ней прикоснется.
Рис рассмеялся:
— С тобой все ясно, мой друг. Почему бы тебе на ней не жениться?
— Ты такой же сумасшедший, как и она, — проворчал Трэвис.
— Разве? Ты любишь ее, хотя и не догадываешься об этом.
Трэвис допил бренди.
— Я уже сказал тебе: муж из меня не выйдет.
Он поднялся с дивана и, поставив бокал на буфет, направился к двери.
— Подумайте хорошенько, капитан.
Трэвис лишь покачал головой, открыл дверь и вышел.
Рису стало его жаль. Но и сам он находился в положении не многим лучше. Он регулярно спал со своей женой, но чувствовал, что чего-то не хватает.
Элизабет не раскрывалась перед ним полностью, да и он сам держался с ней настороженно.
Что с этим делать, он не знал и убеждал себя, что это не важно. Значение имел только их сын и его благополучие. Важно, чтобы у него был надежный, любящий дом.
Любовь. Вот он, ключ к разгадке.
Рис не знал, как открыть заржавевший замок от дверцы к своему сердцу.
День клонился к вечеру. Дул ледяной ветер, и тонкие лучи солнца с трудом пробивались сквозь тучи. Элизабет сидела в гостиной на диване рядом с Джередом, помогая ему читать рассказ «Маленький серый мышонок». После обеда Рис получил записку от своего адвоката мистера Пинкарда. Адвокат хотел с ним увидеться. С какой целью — он не сообщил. В ожидании мужа Элизабет не могла унять волнения.
Заставляя себя улыбаться, она старалась не показывать сыну своего беспокойства.
— Продолжай. Прочитай последнюю страницу.
Слегка запинаясь, Джеред продолжил:
— «И тогда маленький… маленький мышонок под… под…»
— Поднял.
— «Поднял носик и принюхался. "Я голоден, — произнес он. — Я чую ку… со…"»
— Кусочек, — мягко подсказала Элизабет.
— «Я чую кусочек сыра».
Джеред рассмеялся, рассыпавшись звонким бубенцом.
— Продолжай, — велела Элизабет.
— «С улы… бкой маленький мышонок… бросился… догонять своих… друзей… и они… стали жи… жить-поживать и добра наживать».
— Очень хорошо! Ты скоро будешь превосходно читать.
Джеред просиял.
Это была правда. С каждым днем он читал все лучше. Элизабет связывала это с тем, что теперь ему жилось куда спокойнее. Главное — не нужно было отчитываться за каждый шаг перед Эдмундом или Мейсоном.
Элизабет помогла сыну встать с дивана.
— Думаю, на сегодня хватит. Беги наверх, можешь немного поиграть.
Он взглянул на нее большими темными глазами:
— Что у нас сегодня на ужин?
— Жареная куропатка. — Элизабет улыбнулась. — И миндальный пудинг на десерт.
Расплывшись в улыбке, Джеред вприпрыжку пересек комнату и выскочил за дверь. Миндальный пудинг был одним из его любимых лакомств.
У Элизабет немного защемило сердце: такой славный малыш. Взяв вышивку, она углубилась в работу, стараясь сосредоточиться на стежках. Скорей бы уж Рис возвращался домой. Оставалось надеяться, что новости, ради которых Пинкард вызвал его, были хорошие.
В коридоре раздался шум, и Элизабет подняла голову от работы. Из прихожей донесся голос Джека Монтегю, затем послышались знакомая неровная поступь Риса. Шаги приближались, и в следующий миг Элизабет увидела его в открытом дверном проеме.
— Ну что, Рис?
— Нам отказали в прошении. Суд даже не стал его рассматривать. Мальчик слишком юн, чтобы лишиться такого важного и почетного титула, сказали мне. К тому же это несправедливо по отношению к покойному графу — лишать его законного наследника титула Олдриджа.
Элизабет почувствовала, как кровь отлила от ее лица.
— Но… но если бы мистер Пинкард сказал им правду, сказал, что Эдмунд — не отец Джереда…
— Это ни на что не повлияло бы. По закону Джеред — сын покойного графа со всеми вытекающими правами наследования. Судьи объявили, что, когда Джеред станет достаточно взрослым, чтобы понимать последствия отказа от титула, и если все же пожелает отречься от него, прошение будет рассмотрено. А до тех пор за Джередом сохраняется титул графа.
