Кэтлин Вудивисс - Лепестки на воде
— Похоже, вы зря теряете время, иначе ваша жена давно бы ждала младенца. Впрочем, вы всегда отличались скрытностью, Гейдж Торнтон; не удивлюсь, если окажется, что вы утаивали истину, пока не убедились в ней сами.
— Ну разве я стал бы утаивать от вас такой важный секрет? — возмутился Гейдж.
— В этом я ничуть не сомневаюсь!
Мэри-Маргарет сделала несколько шагов по коридору, но затем, вспомнив нечто важное, окликнула Гейджа, который еще не успел открыть дверь спальни. Ей не хотелось приносить горестную весть в дом Торнтона, тем более вскоре после кровавой стычки с Хорасом Тернбуллом и его сообщниками, Гейджу следовало знать о случившемся.
— Наверное, вы еще не слышали: два дня назад Сэмюэл Майерс исчез…
— Вы хотите сказать, он покинул Ньюпорт-Ньюс? — нахмурился Гейдж.
— Да, покинул, притом навсегда.
Гейдж свел брови над переносицей.
— О чем вы?
— Сегодня утром мистера Майерса нашли в колодце возле его дома. У него была сломана шея. — Она вздохнула. — Его могли и не найти, если бы нога не запуталась в веревке.
— Полагаю, просто свалившись в колодец, он не мог сломать шею.
— Скорее всего его туда сбросили. Альма Петтикомб говорила, что однажды, придя проведать мистера Майерса, она услышала его перепалку с соседом, доктором Феррисом. Похоже, они ссорились из-за Энни. Майерс заявлял, что вы одурачили его, а Колби в лицо называл его мерзавцем и лжецом.
— Стало быть, миссис Петтикомб считает Колби убийцей, — горько усмехнулся Гейдж.
Мэри-Маргарет утвердительно кивнула.
— Узнав, что ваш отец — лорд, она была так потрясена, что на время перестала сплетничать. Иначе обвинила бы в смерти Майерса вас.
— Как любезно с ее стороны! — язвительно заметил Гейдж.
— Отнюдь.
Гейдж посерьезнел, ожидая продолжения.
— Теперь Альма заявляет, что Шимейн недостойна быть вашей женой — ведь она каторжница.
— Жаль, что вместо Майерса в колодец не сбросили миссис Петтикомб! — раздраженно проворчал Гейдж.
— Да, искушение слишком велико, но я бы предпочла, чтобы мои друзья ему не поддавались. — Мэри-Маргарет взглянула на собеседника в упор, подчеркивая намек, и Гейдж рассмеялся, качая головой.
— Не тревожьтесь, Мэри-Маргарет, я не стану губить свою жизнь из-за какой-то сплетницы. Она не заслуживает таких жертв.
— Вот и славно. — Мэри-Маргарет с облегчением улыбнулась и указала тростью в сторону коридора. — Вашему отцу уже легче?
— Не совсем, — хмыкнул Гейдж, придавая ее вопросу совсем иное значение. — Похоже, сейчас он способен затеять драку с Поттсом и выйти победителем. Будьте осторожны.
Мэри-Маргарет бросила быстрый взгляд в сторону лестницы.
— Не волнуйтесь, я сумею постоять за себя.
— В этом я никогда не сомневался, мадам.
Ирландка с усмешкой махнула тонкой рукой в сторону спальни и стала подниматься по лестнице. Остановившись на последней ступеньке, она постучала тростью об пол, возвещая свое появление.
— Мэри-Маргарет Макги пришла навестить джентльмена.
— Миссис Макги! — воскликнул Эндрю, соскакивая с кровати деда. Мальчик метнулся навстречу пожилой даме, взял ее за руку и подвел к кровати.
Уильям поспешно сдернул очки, сунул их в нагрудный карман рубашки и укрылся одеялом до подбородка, прежде чем решился поднять глаза. В предвкушении встречи с ворчливой дряхлой каргой его лицо приняло кислое выражение, но, увидев перед собой миниатюрную, аккуратную и миловидную женщину, Уильям невольно улыбнулся. Он попытался приподняться, но мучительная боль пронзила спину и грудь — граф вновь упал на подушку.
— Прошу прощения, мадам, — смущенно извинился он. — Боюсь, мне не хватит сил подняться и поприветствовать вас как подобает. Я так долго пролежал пластом, что совсем ослабел.
— Не беспокойтесь, милорд, — заверила его Мэри-Маргарет с мягкой улыбкой. — Мне известны причины вашей слабости, и потому я ничуть не виню вас за нарушение этикета. — Она оглядела лежащего джентльмена и впервые в жизни согласилась с миссис Петтикомб: Уильям оказался мужчиной, достойным восхищения. Впрочем, она всегда считала Гейджа Торнтона редкостным красавцем, а между отцом и сыном прослеживалось поразительное сходство.
— Я читал внуку, — объяснил Уильям, собирая разбросанные по постели книги.
— Прошу вас, продолжайте, — попросила Мэри-Маргарет, кладя ладонь на плечо мальчика. — А я пока приготовлю чай. Если не ошибаюсь, у Шимейн наверняка где-то припрятаны лепешки или печенье к чаю. — Легко потрепав Эндрю по плечу, она направилась к лестнице.
— Миссис Макги! — окликнул ее Уильям, изумляясь собственной поспешности и упрекая себя за нелюбезность по отношению к даме. Вероятно, чересчур долго был вдовцом, слишком углубился в свои дела и утратил светский лоск, который женщины так ценят в мужчинах. За годы, прошедшие после смерти жены, Уильям ожесточился, стал раздражительным и неуживчивым. Вот и разучился беседовать с представительницами прекрасного пола.
Мэри-Маргарет повернулась и вопросительно взглянула на него.
— Вам что-нибудь нужно, милорд?
Уильям смущенно взглянул на нее, но, увидев голубые как небо глаза, невольно залюбовался.
— Я только хотел узнать, умеете ли вы играть в карты…
Мэри-Маргарет вскинула маленький, острый подбородок и с вызовом заявила:
— Умею, притом достаточно хорошо, чтобы обыграть вашу светлость.
Уильям расцвел обаятельной улыбкой, которую унаследовал его внук.
— Знаете, одному здесь так скучно. Может быть, вы согласитесь сыграть пару партий — попозже, когда Эндрю заснет…
Мэри-Маргарет едва заметно кивнула седовласой головой, задорно поблескивая глазами.
— Пару партий? С удовольствием, хоть все три!
Спустившись в коридор, Мэри-Маргарет чуть не столкнулась с вышедшими из спальни Шимейн и Гейджем. Пожилая дама застыла, восхищенно смотря на юную красавицу в бирюзовом шелковом платье, принадлежавшем Виктории. Мэри-Маргарет помнила, как хороша была в этом наряде его прежняя хозяйка, однако ее было не сравнить с нынешней. Стройную шею Шимейн перехватывала узкая бирюзовая лента, в ушах поблескивали жемчужные серьги — недавний подарок Гейджа. Рыжие волосы Шимейн были убраны под белый кружевной чепчик, а несколько пышных локонов, обрамляли лицо. На плечи Шимейн набросила кружевную шаль.
— Вы поразительно красивая пара, — благоговейно выговорила Мэри-Маргарет. — Такой я еще никогда не видывала!
— Вы любезны как всегда, миссис Макги, — сделала реверанс Шимейн.
Ирландка покачала головой:
— Только не подумайте, что я сделала вам комплимент потому, что мне больше нечего сказать, дорогая. Это сущая правда!
— Охотно верю, миссис Макги. Благодарю вас.
Расставшись с гостьей, Шимейн поднялась наверх — узнать перед уходом, не нужно ли чего-нибудь Уильяму. Когда она предстала перед его светлостью, тот снял очки и с явным одобрением оглядел ее.
— Хотел бы я знать, понимает ли Морис дю Мерсер, чего он лишился? — размышлял вслух его светлость, пока Шимейн взбивала ему подушки.
— Уверена, сейчас Мориса неустанно осаждают приглашениями родители, дочери которых мечтают сделать блестящую партию. В сущности, он, вероятно, уже выбрал себе другую невесту.
— Не верится, что Морис так быстро забыл вас, дорогая, но его неудача обернулась везением для моего сына.
Шимейн была не расположена беседовать о бывшем женихе.
— Вы не возражаете, что мы оставляем вас на попечение миссис Макги? Она чрезвычайно приятная особа.
Однако Уильяму хотелось обсуждать достоинства вдовы не больше, чем Шимейн беседовать о маркизе.
— Не тревожьтесь обо мне. Мы с Эндрю отлично проведем время.
Шимейн, повинуясь порыву, склонилась и поцеловала старика в лоб.
— Мы скоро вернемся, — пообещала она, а затем поцеловала Эндрю и напоследок предупредила: — Ведите себя хорошо, не то вам достанется от миссис Макги!
Эндрю захихикал, услышав, что Шимейн говорит с дедушкой, как с ребенком. Уильям подмигнул ему, водрузил на нос очки, взял книгу и, прижав к себе малыша, начал читать.
Глава 20
Свадебная церемония Энни Карвер и доктора Колби Ферриса стала радостным событием. Шимейн еще никогда не видела свою подругу такой сияющей. Бледно-голубое платье, которое Колби заказал для своей невесты местной швее, удивительно шло Энни, подчеркивая смуглость кожи и серые глаза. Ее прямые каштановые волосы были перевиты голубыми лентами и искусно уложены на макушке. Майлс Беккер, близкий друг врача, сшил Энни туфли и преподнес их в качестве свадебного подарка.
Колби Феррис тоже заметно преобразился. Бакенбарды, обрамляющие его впалые щеки, исчезли, седые волосы он аккуратно заплел в косицу. Темно-серый, отлично сшитый костюм придавал внушительный вид его высокой, сутуловатой фигуре.
Новобрачные обменялись клятвами, а потом, скрепив их кольцами и робким поцелуем, опустились на колени, принимая благословение священника. Соединенные священными узами брака, они поднялись и повернулись к друзьям.
