Дениз Домнинг - Весенняя страсть
Николь подождала объяснения и, не дождавшись его, спросила:
– Ну и что?
– Когда де Окслейд узнает про это, он начнет нападать на рабочих в каменоломнях, на деревни, на поля, понимая, что я не смогу защищать все одновременно. Мне придется пойти на него открыто, чтобы остановить. А если я не сделаю этого, мы просто умрем с голоду зимой.
– Значит, надо отложить строительство. – Она положила голову ему на плечо.
– Николь, но нам нужен новый зал, ты понимаешь это лучше всех.
– Мы можем построить деревянный, – предложила она.
Гиллиам покачал головой.
– Сосед хватает меня за пятки, как гончие Ройю. Я ведь отложил деньги, чтобы заплатить за работу. Если я отошлю каменщиков, а де Окслейд будет продолжать нападения, все, что я накопил на каменный зал, уйдет на восстановление потерь. Я не могу позволить ему разрушить мои планы. С какой стати я должен зависеть от него?
– Мы не можем нанять солдат твоего брата охранять рабочих и помешать стычке с Окслейдом?
– Да, мы могли бы нанять солдат, но чем их кормить? – спросил Гиллиам со вздохом отчаяния. – Нам самим едва хватило запасов в прошлую зиму, чтобы прокормить работников и продержаться до нового урожая.
– А можем мы не покупать продукты? – это прозвучало как мольба, в которой не было особенной надежды.
– Без этого нам не построить новый зал. Но не спрашивай, можем ли мы кормить людей в долг. Стоит на это пойти, и де Окслейд ввергнет нас в страшную нищету, нам из нее никогда не выбраться. Если учесть сумму, которую мы должны заплатить королю, прибавить к ней истраченное на наше бракосочетание, на восстановление Эшби, то я могу тебе сказать, моя дорогая жена, мы уже залезли в свои доходы на несколько лет вперед. Все это было бы ничего, если бы наш сосед не разрушал то, что мы с таким трудом создали. Я просто обязан найти выход и избавиться от этой напасти.
– Извини меня, Гиллиам, за то, что я когда-то предлагала себя этому Хью.
Он открыл рот, чтобы ответить, но она подняла руку, призывая его молчать.
– Знаю. Я снова виню себя больше, чем надо, но тем не менее я очень и очень сожалею.
Гиллиам улыбнулся.
– Да ладно, вместо того чтобы себя винить, помоги найти ответ на вопрос, который меня мучает. Если враг затаился и никак себя не обнаруживает, каким должен быть твой следующий шаг?
– Я пойду домой вместе с любимым мужем, – тихо сказала Николь.
Гиллиам молча улыбнулся, и они бок о бок направились к воротам Эшби. Николь опустила голову и смотрела на носки своих туфель, которые высовывались из-под подола платья при каждом шаге.
Вдруг Гиллиам остановился.
– Посмотри-ка, Николь, я уже видел ее раньше. Тогда мне очень не нравилась ее компания. По-моему, ты знаешь эту девицу. Зачем де Окслейд послал ее сюда?
Николь проследила за его взглядом и пораженно выдохнула:
– Тильда!
Дочь управляющего шла по зеленой траве, плащ раздувался за спиной, капюшон был откинут, и густые рыжеватые волосы развевались на ветру. Под плащом на ней было надето серо-голубое платье. Оттуда, где они стояли, нельзя было рассмотреть выражение лица хорошенькой девушки, но непристойность ее походки была очевидна.
Николь охватила ярость. Скорее всего Тильда бросила де Окслейда и решила подыскать другого мужчину для забавы. Повернувшись к Гиллиаму, Николь объяснила:
– Это Тильда. Дочь управляющего Томаса, моя молочная сестра. Я убью ее, если она прикоснется к тебе.
Гиллиам расхохотался.
– У нее не будет такой возможности, моя дорогая. Я не безумец, чтобы ставить под удар наши отношения. И потом, ты меня погубила навсегда. Разве теперь я могу лечь в постель с маленькой женщиной? Да я ее раздавлю, как мошку. – Глаза его смеялись.
Несмотря на слова Гиллиама, Николь злилась. Она никак не могла понять, почему мужчины так падки на Тильду.
– Томас тоже не обрадуется ее возвращению. Он считает ее своим позором.
Но Гиллиам не слушал. Задумавшись, он сощурился, потом внезапно его лицо осветилось улыбкой.
– Ха! – победно воскликнул он. – На месте врага я бы обязательно послал кого-нибудь в стан противника, чтобы найти там предателя. Но на этот раз де Окслейд ошибся, он считает, что у нас здесь не произошло никаких перемен. – Он схватил Николь за руки. – Не стоит ли нам извлечь пользу из его посыльного?
– Что? Никогда в жизни я не позволю переманить Тильду на нашу сторону. Ей нельзя верить. – Николь попыталась освободиться, но Гиллиам не отпустил ее. – В последний раз, когда я ей доверилась, я узнала, что де Окслейд пообещал денег за то, что она меня доставит к нему.
– Очень, очень хорошо. – Гиллиам улыбался все шире. – Беги поздоровайся с ней, она ведь из-за тебя сюда идет.
– Нет, – твердо заявила Николь. – С какой стати я должна ее приветствовать в моем доме? Она хочет одного: еще раз попытаться продать меня де Окслейду. И потом я понятия не имею, что говорить.
– Позволь тогда научить тебя, – ответил Гиллиам, подняв брови. – Во-первых, ты должна отвести Тильду к отцу и уговорить Томаса принять ее. Если он будет спорить, пошли его ко мне. Как только останешься наедине с подругой, скажи ей, что тебе удалось на несколько минут убежать из моей тюрьмы и ты спешишь вернуться домой. Пожалуйся на меня, расскажи, как я избиваю тебя и оскорбляю, попроси устроить побег, как она уже однажды сделала. Выдумывай все, что хочешь. У нее должно сложиться обо мне самое отвратительное впечатление. Действуй, дорогая.
От удивления Николь даже перестала злиться. На этот раз, когда она дернула руку, Гиллиам отпустил. Она смущенно посмотрела на него.
– Я не хочу позорить нашу любовь ложью. Зачем ты просишь об этом?
– Потому что она расскажет де Окслейду о плохом обращении с тобой. Это значит, что, если даже случится худшее и я погибну, он не станет мучить тебя… – Гиллиам коснулся рукой ее щеки.
Николь долго смотрела на мужа, потом улыбнулась.
– Нет, это не поможет. Ты не умеешь скрывать свою любовь ко мне, и я тоже. Тильда быстро раскроет наш обман, ей стоит лишь поговорить с кем-нибудь о нас. О Боже, но если она спросит Эмот, какие бесстыдные откровения та ей выложит!
Он удивился, потом пожал плечами.
– Нет, она ведь не простая женщина. Ты посмотри на нее: Тильда считает, что ни один мужчина не сможет ей отказать. Самоуверенность заставит ее поверить, что она может увести меня у тебя. Разве я не прав?
В памяти Николь всплыли слова Тильды о том, какая она конченая женщина: не в силах пропустить ни одного мужчину.
– Да, это верно. После того как ты убедишь ее в моей ненависти к тебе, попроси ее помочь убежать к де Окслейду. Предложив де Окслейду то, чего он больше всего хочет, то есть власть над тобой, мы выведем его на чистую воду. Он попытается устроить мне ловушку, чтобы покончить со мной навсегда.
