Вера Крыжановская - Торжище брака
Тамара молчала. Очевидно, эту погибшую душу невозможно было вырвать из пропасти. Она собиралась дать разговору другое направление, когда в будуар быстро вошла Нина. Молодая девушка была в самом лучшем расположении духа. Не обращая внимания на мрачную молчаливость Флуреско, она стала с ним отчаянно кокетничать, вызывая на веселую болтовню.
После обеда Магнус с адмиралом ушли в кабинет, чтобы сыграть свою обычную партию в шахматы, а князь, Тамара и Нина вернулись в будуар. Замечая нетерпение молодой девушки и мрачную озабоченность Флуреско, баронесса решила оставить их одних и дать возможность окончательно объясниться. Ссылаясь на необходимость навестить больного Персиваля, большую собаку Магнуса, находившуюся в данный момент на попечении Шарлотты, она вышла из комнаты. Флуреско проводил ее усталым взглядом: губы его нервно дрожали. Он понял намерение баронессы!
Тамара не торопилась вернуться к молодым людям. Осмотрев Персиваля и переговорив серьезно с ветеринаром о способе лечения, она прошла в кабинет мужа. Только через три четверти часа молодая женщина вернулась в будуар. Красная и взволнованная, Нина сидела на диване, князь рядом с ней в кресле. Заметно чем-то возбужденный, он нервно вертел в руках какую-то визитную карточку. По выражению их лиц Тамара убедилась, что между ними произошло решительное объяснение.
Обменявшись несколькими пустыми фразами с хозяйкой дома, князь встал.
— Простите меня, — сказал он, — но мне необходимо отправиться домой и отдохнуть. Сегодня целый день меня мучает страшная мигрень.
Нина нахмурилась и подозрительно взглянула на него, но страшная бледность князя подтверждала его слова. Поэтому, несмотря на свое неудовольствие, молодая девушка промолчала.
— Действительно, у вас очень нездоровый вид, Эмиль Феликсович! Поезжайте домой, отдохните и возвращайтесь скорей к нам здоровым, — сказала любезно Тамара, протягивая ему руку.
Князь почтительно поднес ее к губам. Прикосновение его ледяных пальцев заставило вздрогнуть молодую женщину.
Прощаясь с Ниной, Флуреско сказал ей вполголоса:
— Завтра я буду у вашего опекуна.
И, не дожидаясь ответа, быстро вышел из комнаты.
Не успели еще затихнуть шаги князя, как Нина вскочила с дивана и, схватив руку баронессы, сказала:
— Тамара Николаевна, я дала слово Флуреско!
— Поздравляю вас, дитя мое! Я очень счастлива, что вы выходите замуж по собственному выбору.
Нина поцеловала баронессу. Затем, бросившись в кресло, она с гневом сказала:
— Ах! Этот выбор делал бы мало чести моему вкусу, если бы мною не руководили особые соображения! Не думайте, Тамара Николаевна, что я заблуждаюсь и воображаю, что князь меня любит — я знаю, что он берет меня только ради моих денег. Но ведь и я не люблю его и выхожу замуж только для того, чтобы сделаться княгиней Флуреско!
— Печальные основания для брачного союза! — сказала Тамара, качая головой. — Вы не любите сами и не заблуждаетесь на счет его чувств? В таком случае, приняв предложение князя, вы совершаете непростительную ошибку! Откажитесь, пока еще есть время. Выходите замуж без любви лучше за кого-нибудь другого, но только не за Флуреско!
— Это почему?
— Потому что нужна большая любовь, чтобы выйти замуж за человека, подобного ему. Не забывайте, что вы будете встречаться не в гостиной, но в домашней, интимной жизни, оставаясь друг для друга чужими и, в то же время, навеки привязанными один к другому. Я знаю, что говорю вам очень неприятные вещи, но считаю своим долгом предупредить вас, Нина. Князь Эмилий — человек больной, нервный, мизантроп. Его дурное расположение духа, его капризы, естественно, будут падать на жену, которую он не любит, но которая, тем не менее, будет служить домашним громоотводом. Никакое богатство не спасет вас от этого нравственного ада! Здоровье Флуреско расшатано распущенной жизнью. Но распущенность сделалась его второй природой, и он по-прежнему будет продолжать свои безумства. Вы не в силах будете удержать его у домашнего очага!
Нина недоверчиво взглянула на баронессу и ответила нерешительным голосом:
— Уж не думаете ли вы, что я буду его ревновать? Не беспокойтесь, на его любовниц я не буду обращать никакого внимания!
— А между тем будет одна, с которой вам придется серьезно считаться, Нина.
— Кто она? Вы ее знаете? — спросила озадаченная молодая девушка.
— Да, знаю! Это будет последняя, но зато самая настойчивая и самая опасная любовница. Она уже протягивает руку, чтобы схватить его — она называется преждевременной старостью. Такой ценой расплачиваются все, злоупотреблявшие своею молодостью. Итак, я повторяю, что нужно очень любить Флуреско, чтобы рискнуть выйти за него замуж. Одна любовь может отсрочить его окончательное физическое и нравственное разрушение! Одна любовь может все переносить и прощать, без устали ухаживая за несчастным, хотя бы он и заслужил свое несчастье. Равнодушие, Нина, сделает вас преступной. Одно тщеславие побуждает вас вступить в брак с этим человеком, которого вы с отвращением оттолкнете, когда он станет вам в тягость. Зачем принимать на свою совесть такую ответственность перед Богом? Откажитесь, пока еще можно! Благодаря Богу у вас нет недостатка в женихах! Выберите кого-нибудь другого, хотя бы такого же безнравственного, но более здорового телом и душой, Пфауенберга, например. Он будет очень удобным мужем, всегда любезным и уступчивым перед громадным капиталом своей жены. Будучи приятным человеком в семейной жизни, он никогда не вернется домой пьяным и будет осторожно изменять вам.
То краснея, то бледнея, Нина слушала речь баронессы. Вдруг, бросившись лицом на диванную подушку, она разразилась громкими рыданиями. Печальная и задумчивая Тамара облокотилась на кресло и с участием смотрела на молодую девушку, охваченную нервным припадком, предоставляя ей вполне предаваться волновавшим ее чувствам. Эти горькие слезы ясно доказывали, что, несмотря на тщеславие и дурное воспитание, в сердце Нины человеческое достоинство громко заявляло свои права и требовало более глубокого чувства. Не любила ли она, сама того не сознавая, Флуреско? Не разрывало ли ее сердце его равнодушие, или просто оскорблено было ее самолюбие? Конечно, бедная Нина не обладала необходимыми качествами, чтобы овладеть этим утомленным жизнью и избалованным женщинами человеком. Чтобы вывести его из нравственного оцепенения, следовало хладнокровно относиться к нему, заинтересовать тонким, развитым умом, понять все его слабости и победить их насмешкой — одним словом, встряхнуть все его существо и зажечь в душе искру добра.
