Мэй Макголдрик - Пылкие мечты
Девушка присела в реверансе:
— Не позвать ли мне мисс Гвинет?
— Нет пока. Вайолет сама позовет ее, когда наступит время.
— Как пожелаете, миледи. — Бросая беспокойные взгляды на Вайолет, девушка вышла из комнаты.
Миллисент плотно закрыла за ней дверь и вернулась к дивану. Всхлипывания Вайолет перешли в тихий плач, а слезы все так же струились по щекам.
— Я не знала, куда ты направилась, уйдя из Мелбери-Холла, — ласково прошептала графиня. — Но вижу, сколько невзгод выпало на твою долю. Я хочу, чтобы ты знала, — я не держу на тебя зла. Ты не причинила мне никакого вреда, Вай. Помни это.
— Я заставила вас волноваться. Это уже нехорошо, — прошептала Вайолет, пристально посмотрев на располневшую талию Миллисент. — Я не знала, что вы ждете ребенка.
— Это удивительно, правда? — улыбнулась графиня, вытирая слезы. — Мне казалось, что в моем возрасте это невозможно.
— У вас хороший цвет лица, прекрасный дом и заботливый муж. С вами и ребенком все будет в порядке. — Вайолет смахнула слезы со щек. — Вам надо забыть о возрасте. Моя мать была гораздо старше, когда родила меня. И она часто говорила, что если бы не умер отец, она могла бы иметь еще по меньшей мере с полдюжины ребятишек.
Миллисент с облегчением заметила, что Вайолет перестала плакать.
— Весной я навещала твоих мать и бабушку, а потом еще раз перед нашим отъездом из Шотландии. У них все хорошо.
Вайолет снова опустила голову.
— Твоя бабушка уверена, что когда-нибудь ты непременно вернешься. Они так обрадуются, когда узнают, что с тобой все в порядке.
— Мне стыдно перед ними, миледи. Им было бы лучше никогда не знать, что я нашлась.
— Не смей так говорить! — рассердилась Миллисент. — Знаешь, сколько людей молилось за твое возвращение? Это и твои мама, и бабушка, и все друзья в Мелбери-Холле, в том числе и я, и люди, знавшие тебя в Кнебворте.
— Не стою я этого, — опять заплакала Вайолет. — Я ведь ровным счетом ничего не сделала, чтобы заслужить их любовь.
— Однако у тебя это получилось. — Миллисент взяла ее за руку. — Всякий раз, когда я в Мелбери-Холле случайно встречала старого Мозеса, он задавал мне один и тот же вопрос — когда ты вернешься назад? Джонах неоднократно говорил мне, что они часто видели старика на дороге в Сент-Олбанс, поджидавшего почтовый экипаж. Ты можешь увидеть красивые корзины, которые он сплел специально для тебя. Он рассказывал мне, что ты всегда несла лучшую корзину, сделанную им, когда уходила в деревню.
Миллисент вынула из рукава носовой платок и подала Вайолет.
— Миледи, в эти месяцы, если меня не тревожили заботы о пропитании и крове, не терзали тяжелые мысли о том, что мне лучше всего было бы умереть, я всегда думала о Мозесе. Я помню, как встретила его впервые, его черную морщинистую кожу с рубцами от кнута. Я вспоминала рассказы о тяжких испытаниях, выпавших на его долю, и думала о доброте, которая никогда не оставляла его сердце. Благодаря ему я все еще живу на земле. — Заплаканные глаза Вайолет встретились с глазами Миллисент. — А также благодаря вам. Вы показали мне, что в жизни надо быть сильной. Живя рядом с вами столько лет, я видела, как вам доставалось, и все равно вы делали своим слугам очень много добра. Когда я брела по торфяникам под порывами ветра или дождя со снегом, вы являлись мне словно ангел и вели вперед.
— Вайолет, — всхлипнула Миллисент, снова привлекая ее к себе. Она молча благодарила Бога за то, что он позаботился о Вайолет, и за то, что он наделил Охеневаа целительной силой, которая вселила в нее надежду.
— Я хочу рассказать вам все. — Вайолет отодвинулась от графини. — Я не могу утаить от вас и доли правды.
Миллисент догадывалась, что происходит в душе Вайолет. Она ведь тоже не находила себе места, пока откровенно не рассказала Лайону обо всем, что сопутствовало смерти сквайра Вентворта, и потому считала, что должна дать Вайолет возможность облегчить душу. Как только Вайолет заговорила, Миллисент уже знала, что никакое преступление, совершенное Вайолет, не изменит ее отношения к ней.
Миллисент был дан второй шанс и в жизни, и в счастье, и такой же шанс должна была получить и Вайолет.
* * *В мире нет справедливости, в этом Гвинет была уверена.
Разве Дэвид покинул бы ее с таким невозмутимым видом? Тогда как у нее был истерзанный и измученный вид. Волосы и платье были в беспорядке. Что там ни говори, но жизнь с ним, конечно, не будет ровной и гладкой. С самодовольным выражением лица он стоял возле окна, делая вид, будто рассматривает Баронсфорд, тогда как она пыталась привести себя хотя бы в относительный порядок. С ее перевязанными плечом и ребрами это было не так-то легко сделать. Забавно, но несколько минут назад это ей почему-то не мешало.
— Я обещал матери, вдовствующей графине, садиться с ней за стол по крайней мере один раз в день. Ты не против того, чтобы поехать к нам в Баронсфорд и вместе пообедать?
— Я не могу.
Он заставлял ее надеяться, что им удастся преодолеть все трудности, какими бы они ни были. Они уже обсудили Эмму, но Гвинет пока не удалось найти повод рассказать ему о своем писательском труде, а главное — о шантажисте, который ее преследовал.
— Будет лучше, если я останусь здесь и буду выполнять предписания врача.
— Поедем. К тому же Гринбрей-Холл еще не привели в должный вид, да и Миллисент, как я знаю, настаивает на твоем присутствии.
Гвинет вежливо, но твердо отказалась.
— Здесь нам с Вайолет будет удобнее. Мне бы не хотелось оставлять ее одну, да и неизвестно, как она отнесется к поездке в Баронсфорд прямо сейчас.
Почувствовав, что Дэвид готов ей возразить, Гвинет понизила голос и взяла его за рукав.
— Знай, что тебя всегда здесь ждут. Пока моя тетя отсутствует, обстановка в Гринбрей-Холле благоприятствует тому, чтобы…
Дэвид обнял ее и крепко поцеловал в губы. Когда он наконец оторвался от нее, ей от слабости пришлось опереться на его руку.
— Я вернусь скорее, чем ты думаешь.
— А пока тебя не будет, я посмотрю кое-что из вещей Эммы — у меня появилась идея насчет возможной причины ее гибели. — Гвинет задумчиво покачала головой. — Было бы намного проще, если бы Эмма вела дневник.
Она взглянула на Дэвида и обнаружила, что он как-то странно смотрит на нее. Послышались шаги горничной, поднимавшейся по лестнице. Ей, похоже, не терпелось поговорить с Гвинет.
— Увидимся ночью, — шепнул Дэвид. Он сбежал вниз, напоследок обернулся, и Гвинет удивилась, как много интересного ей удалось открыть в самой себе.
* * *Узнав о том, что произошло в Мелбери-Холле в ту ночь, когда она убила Неда Кранча, Вайолет удивилась почти так же сильно, как и Миллисент, когда услышала ее рассказ.
