Джейн Фэйзер - Жемчужина гарема
Эта фраза была произнесена нарочито неуверенным тоном, словно леди Сэйл просто поверить не могла, что возможны подобные безобразия.
– Вы потерпели поражение, мэм, – сказала Аннабель, прикинувшись, будто не поняла истинного смысла ее слов. – Противник преследовал ваши войска по всей долине…
– Я не это имела в виду, – прервала ее леди Сэйл. – А почему, собственно, «ваши» войска? Вы ведь такая же англичанка, как и я, верно? И явно благородного происхождения, судя по вашей речи. Но ходить в такой одежде – это позор, вот что я вам скажу.
– К несчастью, мэм, другой у меня нет.
На мгновение Аннабель вдруг мысленно вернулась в далекое прошлое, в гостиную их дома в Пешаваре. Вот она, маленькая девочка, в муслиновом платьице и гофрированных панталонах, делает реверансы, вежливо отвечает на банальные вопросы гостей и старается не уклоняться от отеческого поцелуя какого-нибудь усатого джентльмена, от которого пахнет сигарами и бренди.
– Я и раньше понимала, что Кристофер Рэлстон лжет, – пробормотала леди, яростно нахмурившись. – Слишком долго мы знакомы, чтобы он мог морочить мне голову. Откуда ты взялась, девочка?
– Из Пешавара, – беспечно ответила Аннабель.
– Чепуха! Я всех знаю в Пешаваре.
– Мэм, мне не хотелось бы вести себя невежливо, но я не обязана отвечать на ваши вопросы, – мягко сказала Аннабель. – Однако уверяю вас, если уж я отвечаю, то только правду.
Подул ледяной ветер – предвестник близящихся снегопадов. Спасаясь от него, леди Сэйл поплотнее завернулась в накидку.
– Вы живете под одной крышей с Кристофером Рэлстоном? – грубовато спросила она.
Аннабель немного подумала:
– Да, мэм.
– В таком случае вы ничем не лучше здешних шлюх.
– Если вы так считаете, мэм.
Мучительница уставилась на дерзко улыбавшуюся молодую женщину: ее речь и интонации указывали на высокое происхождение, изумрудные глаза, резко выделявшиеся на молочно-белом лице, были бесстрастны, но в них таился вызов.
– Ничего не понимаю, – повторила леди Сэйл. – Но я разберусь. – И она повернула к дому.
– Простите, леди Сэйл, но, по-моему, сейчас есть более важные вещи, заслуживающие вашего внимания.
Леди замедлила шаг, оглянулась на Аннабель, стоявшую в воротах, и нахмурилась еще сильнее, словно обдумывала что-то. Потом отрывисто спросила:
– Как вы считаете, мы прорвемся?
– Не знаю, – ответила Аннабель как ни в чем не бывало. В свете предыдущего разговора вопрос леди казался совершенно неуместным и странным, уж слишком доверительно он прозвучал. – Но нам потребуется собрать все силы. И тем, кто здесь командует, – в первую очередь.
Леди Сэйл призадумалась, потом кивнула:
– Может быть, вы, мисс, и бесстыжая шлюшка, но голова у вас работает хорошо. Желаю вам спокойной ночи.
– Спокойной ночи, мэм.
Подождав, пока слуга откроет дверь перед леди Сэйл, Аннабель пошла дальше, размышляя о том, стоит ли рассказывать Киту об этом происшествии. Хотя в любом случае он узнает о нем от леди Сэйл и, конечно, будет недоволен. Странное чувство испытывала сейчас Аннабель. В ее душе что-то выкристаллизовалось, но она не очень-то хотела посмотреть правде в глаза. Аннабель явно начинала чувствовать свою общность с людьми, живущими за стенами военного городка. Ее судьба была теперь неразрывно связана с ними, и не только потому, что она оказалась здесь.
Не только потому, что она оказалась здесь.
При этой мысли Аннабель чуть не оступилась, и по телу ее поползли мурашки. Как же это получилось? Истинно афганское презрение к врагам незаметно переросло в дружбу? Но почему? Из-за любви к Киту? Из-за приятельских отношений с Колином и Бобом? Или потому, что она поладила с Харли? Или была какая-то другая веская причина? А может, наружу яростно прорвалось то, что было заложено в детстве, а потом забыто под влиянием Акбар-хана? И Айша снова превратилась в Аннабель, новую, повзрослевшую Аннабель?
Эти мысли очень беспокоили ее, но и странным образом возбуждали. Аннабель все больше хотелось принести пользу своими знаниями и опытом. Коль скоро она англичанка, значит, обязана служить своему народу. К тому же у нее – большие преимущества: никто здесь не знает афганцев так, как она. Ну можно ли отказываться от помощи, оказавшись в безвыходном, трагическом положении?
Аннабель вошла в дом, целиком погруженная в свои раздумья, и очнулась, только когда Харли встревоженно спросил:
– Мисс, с капитаном ничего не случилось?
– Нет, Харли. Ты знаешь, что произошло?
Бесстрастное лицо денщика исказилось гримасой угрюмого отвращения.
– Да, мисс. Чертовски позорная вышла штука, прошу прощения, мисс.
– Я бы не стала судить так строго, – возразила Аннабель. – Может быть, скоро нам всем придется столкнуться лицом к лицу с гази и их шимитарами.
– Ну уж мою-то спину они не увидят, – заявил Харли и, тяжело ступая, отправился на кухню.
Кит вернулся поздно.
– Насколько я понимаю, у вас с леди Сэйл состоялась дружеская беседа, – сразу же сказал он, жадно принюхиваясь к аромату тушеного антилопьего мяса.
Аннабель поставила на стол пиалу и удивленно взглянула на Кита:
– Как смог ты так быстро узнать об этом?
– По пути домой меня перехватил ее слуга, – сухо ответил Кит. – Леди Сэйл попросила, чтобы я нанес ей короткий визит. – Он с довольным видом поднес ко рту полную ложку. – Поскольку я знаю, как ты добывала ингредиенты для этого кушанья, оно должно было бы застрять у меня в глотке. Но почему-то этого не происходит.
– В нынешней ситуации было бы верхом глупости портить себе аппетит по такой причине. В военном городке ты один ляжешь сегодня спать сытым, – ловко парировала Аннабель. – Так что сказала леди?
– Она хотела выяснить, кто ты. Очевидно, ты вела себя не слишком вежливо. – И он вопросительно приподнял брови.
– Я была с ней очень любезна. Но леди засомневалась, что я из Пешавара. Кроме того, она заявила, что давно тебя знает и потому тебе не удастся морочить ей голову. Ты не убедил ее, отрицая слухи о любовнице-англичанке.
– Ну, – пожал плечами Кит, – я сказал, что это не ее дело, и, увы, расстались мы не в лучших отношениях.
– О Господи! Наверное, это моя вина.
– Ты права, – согласился Кит все тем же сухим тоном.
– Но как можно сейчас придавать значение такой ерунде?! – воскликнула Аннабель, искренне расстроившись.
– Когда все вокруг рушится, условности разного рода и церемонии становятся особенно важны, – спокойно объяснил Кит. – Обычаи, ритуалы, общепринятые нормы поведения – только они и остаются. Если и это исчезнет, люди, подобные леди Сэйл, лишатся сил и надежды.
