Алисса Джонсон - Леди-наследница
— Даже закаленному представителю света такая толпа может показаться огромной.
Он бросил короткий взгляд на служанку, которая принесла чай и бренди. Та поставила поднос на столик и тихо выскользнула из комнаты.
Гидеон взял бренди и протянул его Уиннифред.
— Вначале это.
— Я никогда не пробовала крепких напитков. — Она сделала неуверенный глоток и поморщилась. — Ой, вкус, как… как будто им очень хорошо можно отмыть пол.
Гидеон постучал пальцем по дну стакана.
— Пейте.
Она сморщила носик и подчинилась. Жидкость обожгла горло.
— Брр. Ну и гадость. — Уиннифред нахмурилась, глядя на остатки бренди в стакане, когда жжение обратилось в приятное тепло. — Хотя, впрочем, не такая уж и гадость. Я должна допить?
Гидеон усмехнулся и забрал у нее стакан.
— Пока хватит. Теперь чай.
Уиннифред взяла чай, и до нее вдруг дошло, как уютно и покойно ей с ним и что они ведут себя как прежде. Она не знала, что больнее: тоскливое желание продолжать так же или мысль, что Гидеон на это способен.
Это не должно было быть для него так чертовски легко. Никому не должно быть легко делать больно человеку, которого любишь.
Она хотела сказать ему это, но приход заметно взволнованной Лилли вынудил ее придержать свой гнев.
— Фредди! Фредди, что стряслось? Боже милостивый, ты белая как мел. — Она повернулась к Гидеону. — Что вы с ней сделали?
Уиннифред поднялась и встала между ними. Если кто из них и выскажет Гидеону все, что о нем думает, — это будет она.
— Лилли, остановись. Я… мне на минуту стало нехорошо в толпе, вот и все. Он просто помог мне.
— О!.. — Глаза Лилли метнулись от Гидеона к ней, потом обратно. Наконец, фыркнув, она сказала: — Что ж. Прошу прощения.
Если Гидеон и оскорбился ее совсем неубедительным выражением сожаления, то виду не подал.
— Ваша забота о мисс Блайт достойна восхищения, — вежливо отозвался он. — Оставляю ее на вашем превосходном попечении.
Мисс Блайт…
Его голос эхом звучал у Фредди в голове, а сердце в груди сжималось. Время от времени он стал называть ее так, словно медленно отдалял их друг от друга.
Глядя ему вслед, ей хотелось окликнуть его. Хотя бы только для того, чтобы послать к чертям.
Лилли шагнула в ее поле зрения, желанное отвлечение.
— Расскажи мне, что произошло.
— Да ничего особенного. — Она помотала головой. — Я пыталась пробраться к террасе, чтоб глотнуть свежего воздуха, и застряла в толпе.
— И? — подсказала Лилли.
— И мне стало душно. И кажется, слегка закружилась голова. Наверное, я немного запаниковала.
Или много, но она не собирается признаваться в этом.
— О Боже.
— Гидеон нашел меня и привел сюда.
Лилли потрепала ее по руке.
— Прости, что оставила тебя так надолго. Я только пошла принести чего-нибудь попить и поговорить с леди Гвен. Комната заполнилась людьми так быстро. Я не смогла пробиться назад.
— Тебе незачем было возвращаться. Там не было ничего интересного.
— И тем не менее…
— Тебе и сейчас незачем сидеть здесь и нянчиться со мной, вместо того чтобы веселиться в свое удовольствие.
Она вдруг вспомнила, что проталкивалась и протискивалась сквозь огромное количество людей в попытке добраться до террасы. И могла только представить, что делал Гидеон, чтобы вывести их из толпы. Быть может, Лилли больше не сможет веселиться в свое удовольствие, потому что ее подруга вела себя так скверно перед двумя третями высшего общества.
— Все видели, — простонала она. — Все видели, как я покидала бальный зал.
— Не все, — отозвалась Лилли совсем не так озабоченно, как ожидала Уиннифред. — Но полагаю, некоторые видели.
— Все шло так хорошо. Я не совершила ни единого промаха. — Плечи Уиннифред поникли. — А теперь я опозорила тебя.
К ее удивлению, Лилли лишь рассмеялась.
— Это не смешно, — заявила Уиннифред.
— Ох, еще как смешно, — настаивала Лилли. — Опозорила меня? У тебя случился приступ меланхолии, Фредди. Что может быть более подобающим леди?
— О! — Уиннифред чуть-чуть воспряла духом. — Я об этом не подумала.
— В обморочном состоянии трудновато мыслить ясно.
Уиннифред поморщилась от замечания и сопроводившей его усмешки.
— Ты никогда не дашь мне забыть об этом, да?
— Никогда. Но ограничу свои подтрунивания, пока ты окончательно не поправишься. — Лилли прошла и открыла дверь, ведущую наружу. — Глоток свежего воздуха — вот что тебе нужно.
Уиннифред последовала за ней на маленькую уединенную террасу со ступеньками, ведущими в освещенный факелами сад.
— Я и пыталась добраться до свежего воздуха, когда Гидеон нашел меня. Не знаю, почему он привел меня… — Она оглянулась на множество людей, болтающих друг с другом, и увидела, что главная терраса так же многолюдна, как и бальный зал. — Не важно.
Она взяла Лилли под руку, и они пошли по широкой дорожке, усыпанной гравием. Воздух и свобода движений были такими чудесными, и хотя в саду были и другие гости, гуляющие по дорожкам и вокруг фонтанов, число их было куда меньше, чем в бальном зале. Если не считать время от времени встречаемых парочек, они с Лилли были в относительном уединении.
— Как удачно, что Гидеон оказался в бальном зале поблизости от тебя, — сказала наконец Лилли.
— Да, пожалуй.
— И удивительно. В последнее время он не часто бывает в твоем обществе.
Уиннифред помедлила, прежде чем ответить. Она не упоминала о своих трудностях с Гидеоном, потому что не хотела портить подруге радость от ее вновь обретенного счастья. И, говоря по правде, у нее просто не было желания обсуждать это. Но если принять во внимание, с какой горячностью Лилли набросилась на Гидеона в гостиной, то подруга уже и сама догадывается, что что-то не так.
Уиннифред вздохнула и смирилась с предстоящим разговором.
— Между нами произошла размолвка.
— Из-за чего?
— Из-за брака. Он не женится на мне.
Лилли издала какой-то сдавленный звук и резко остановилась.
— Фредди, ты… ты ведь не спрашивала его, нет?
— Нет, конечно же. Так получилось… — Что она в некотором смысле сделала ему предложение. — Этот вопрос возник сам собой, вот и все.
— Ох!.. — Лилли длинно, с присвистом, выдохнула и подняла глаза к небу. — Ох, слава Богу.
— Он ни на ком не хочет жениться, — добавила Уиннифред, желая поскорее увести разговор дальше.
— Он сказал почему?
— Это сложно, — уклонилась Уиннифред и потянула Лилли вперед. — Но если вкратце, он не хочет нести ответственность ни за кого, кроме себя.
