Анна Грант - Огонь желания
Каролина впервые заговорила о своих чувствах к мужу, но заговорила какими-то загадками. Поэтому Адела ничего не поняла из ее слов и лишь едва заметно кивнула. Она сама не видела своего мужа с самого начала войны, когда тот присоединился к одному из отрядов герильерос,[2] воюющему против французов. Возможно, Адела и изменяла супругу за это время, однако в любви своей к нему не сомневалась.
Подойдя к полке с посудой, Каролина начала собирать тарелки для обеда. Накрывая на стол, она спросила себя, очень ли она постарела за последние три месяца. Она старалась теперь как можно реже смотреться в зеркало, разве что для того, чтобы убедиться в чистоте своего лица. Ей не хотелось видеть свое новое исхудавшее лицо с шелушащейся кожей, а фигура ее настолько отощала, что все платья на ней просто болтались.
– Когда придет весна, армия снова начнет военные действия, – сказала Адела, вернувшись к огню.
– Которая из них? – спросила Каролина, усмехнувшись.
– Обе. И тогда какой-нибудь английский офицер отправит тебя в безопасное место.
Каролина кивнула, хотя понимала, что вряд ли даже самый отчаянный офицер согласится покинуть свой полк ради того, чтобы вернуть женщину с ребенком в Лиссабон. Скорее всего, ей с Эмили придется путешествовать вместе с армией. Многие женщины так и поступали, правда, они были женами, а не вдовами.
Но даже если ей удастся добраться до Лиссабона, что тогда? Деньги у нее кончились, а искать родных Джереда – дело безнадежное. Остается только возвратиться в Англию, где она будет вынуждена положиться на милосердие своего брата – не очень-то приятный исход!
Больше всего Каролину беспокоило, что английская армия не подойдет к Аскуэре, минуя ее в нескольких милях. А может случиться так, что войско придет сюда с целью разорения здешних мест, и солдаты будут забирать отсюда все, что сумеют увезти с собой. Вместе со скотом и провизией они могут забрать и женщин.
Каролина уже не была той беспечной девочкой, которая пять лет назад бездумно заигрывала с Адамом, намереваясь спасти Джереда. Она отправилась в Лиссабон на север Испании в самый разгар зимы, когда многие уверяли ее, что так поступать – чистое безумие. Приехав к раненому мужу, она ухаживала за ним, присутствовала при его смерти и похоронила его. Непостижимым образом Каролина сумела позаботиться о том, чтобы ни она сама, ни Эмили не голодали.
Плач ребенка прервал ее размышления. Пока Адела кормила младенца, Каролина разлила похлебку по тарелкам и позвала с улицы детей. Примчавшись, они тотчас набросились на еду, не замечая, что в похлебке нет мяса и совсем мало овощей. Хозяйка умела приготовить аппетитную еду практически из ничего, приправляя ее травами и специями.
Казалось, Эмили совсем уже забыла свое огорчения из-за того, что ей запретили играть в речке. Когда после обеда они отправились в собственную хижину, девочка радостно прыгала по выложенной камнем дороге на единственной улице Аскуэры. Иногда она останавливалась, чтобы поприветствовать встречных подружек или погладить козлов, бредущих вдоль дороги, которые невесть каким чудом пережили зиму. Каролина, идя вслед за девочкой, улыбалась и кивала знакомым. Когда она только приехала в деревню, местные жители относились к ней с подозрением и некоторой враждебностью, пока не поняли, что приезжая находится в таком же бедственном положении, что и они.
Хотя еще не наступил вечер, в воздухе похолодало, а солнце скрылось за тучами. Эмили, казалось, не обращала никакого внимания на холод, но Каролина никак не могла к нему привыкнуть. Она поспешила поскорее войти в хижину, ставшую для нее и дочери здешним домом, так как его настоящие хозяева прошлым летом уехали на юг. Переступив порог, она похолодела.
В противоположном конце комнаты стоял незнакомый мужчина. Свет в помещении был тусклым, и Каролина ничего не смогла бы себе сказать о незнакомце, кроме того, что тот был высокого роста и, кажется, не в мундире. Женщина инстинктивно отступила назад и загородила собой Эмили.
Мужчина обернулся, но черты его лица по-прежнему оставались неразличимыми.
– Миссис Раули?
Он спросил тихо, но его английский акцент не оставлял сомнения. Звук его голоса вызывал в женщине тревогу. Казалось, почва ушла у нее из-под ног. Однако она поспешила взять себя в руки и подбодрила себя мыслью, что, возможно, спасение где-то совсем рядом. Страх ее исчез.
– Вы – англичанин?
– Да.
На этот раз в его голосе прозвучала насмешливая и очень знакомая нотка, из-за чего сердце чуть не выпрыгнуло из груди. «Боже, нет, это невозможно!»
Каролина застыла на месте, когда из полумрака навстречу ей шагнул Адам Дьюард, возвратившись в ее жизнь через пять лет разлуки.
Женщина продолжала неподвижно стоять на месте, а в голове ее проносились фрагменты ее жизни, которые она уже похоронила, и которые теперь вдруг воскресли вновь. Печаль и радость волнами накатывали на нее. Ей захотелось броситься к Адаму, упасть в его объятия, спрятать лицо на его груди в поисках утешения, как делала она когда-то, давно, когда, будучи девочкой, спасалась от нападок сестер и братьев.
И еще по одной причине ей хотелось упасть в объятия Адама, чтобы почувствовать тепло его рук, его губ, чтобы тем самым отгородиться от ужасов войны, от несчастий ее прошлого и опасений за будущее.
Он молча смотрел на стоявшую перед ним женщину через всю длину пустой комнаты.
Когда жители деревни указали ему на хижину Каролины, его страх сменился надеждой, что, по крайней мере, она жива. Но теперь, когда она предстала перед его глазами, радости его не было предела. Все минувшие четыре недели он боялся, что не увидит ее больше, и, запрятав свой страх за нее глубоко-глубоко, он отдал все свои силы поискам. И только сейчас он мог в полной мере осознать глубину своего ужаса, охватившего его после известия о безумном поступке Каролины. Отправиться на поиски мужа из безопасного Лиссабона в далекую испанскую деревушку, находившуюся в тылу врага!
Когда Адам приблизился к Каролине и заглянул ей в лицо, его первоначальная радость сменилась гневом. Гневом на самого себя за то, что это он дал начало событиям, приведшим женщину к такому исходу; гневом на Джереда, заставившего ее приехать за ним в этот ад, и на нее саму, оказавшуюся настолько безумной, чтобы последовать сюда за мужем. Лицо, грезившееся ему по ночам, было опалено солнцем, посмуглело и обветрилось, исхудало и вытянулось. Неимоверно худым выглядело также и ее тело, то самое тело, которое он так пылко ласкал в своих мечтах.
В прошлый раз на Каролине было роскошное платье и драгоценности, ее волосы были мягкими и шелковистыми, а на щеках горел нежный румянец. Она пришла тогда к нему ради спасения своего мужа, ради того человека она сначала рисковала честью, а потом и жизнью, в то время как Адам желал ему только зла, а значит, желал того же и самой Каролине.
