Марша Кэнхем - Безоглядная страсть
Энни вскочила, охваченная безумной вспышкой гнева. Она еле удержалась, чтобы не швырнуть свой стул в камин, и лишь грохнула им об пол.
— Да, я не мужчина, но это не значит, что я не понимаю твоих чувств. Скажу больше — я бы сама сражалась с тобой плечом к плечу, если бы мой господин приказал мне. Мы бы еще посмотрели, кто больше прикончит этих англичан!
— Мы не сомневаемся в твоей верности Шотландии, Энни, — заверил ее Ферчар, проснувшийся от удара стула об пол. — Скажу больше — нам нужна твоя отвага.
— Скажи лишь, что делать, дедушка, и ради тебя я готова на все!
— Дело серьезное, Энни, подумай хорошенько, прежде чем решиться!
— О чем ты, дедушка?
— О том, о чем ты недавно говорила сама: люди готовы восстать, но им нужен хороший вожак. Да что я говорю, — Ферчар покачал головой, — они сами все хотят быть ими, как бы не передрались еще, чего доброго! Нужен не просто вожак — им подавай такого, чтобы был хитрым, как Форбс, бесстыдным, как Лудун, обещающий им в награду земли и золото, и вдобавок такой, который сможет добиться, чтобы их снова считали полноценными членами своих кланов вне зависимости от того, выиграют они или проиграют.
Энни сразу же начала лихорадочно подыскивать, кто бы мог подойти на эту роль, но не находила никого… пока взгляд ее не упал на Макгиливрея. Ну конечно же, он — златогривый лев Шотландии!
— Тебя, Джонни? — спросила она напрямик. — Они выбрали тебя?
Макгиливрей ответил не сразу. Подтянув ноги, он начал подниматься. Когда он выпрямился наконец в полный рост, голова его почти касалась потолка. Джон сделал шаг навстречу Энни, и голова его попала в луч света, отчего светлые волосы стали похожи на нимб, глаза же светились адским огнем.
— Спасибо за доверие, крошка, — произнес он, — но они все-таки сделали другой выбор.
— Кого же они выбрали? — чуть слышно прошептала она.
— Тебя, Энни, — спокойно ответил он.
Глава 2
Мы оставим на время наших героев и перенесемся снова туда, где узкая тропка разделяет хребты Гарбхал-Бег и Гарбхал-Мор.
…Едва приметив краем глаза какое-то движение, один из охранников Макгиливрея машинально вскинул свое ружье, но вовремя остановился, так как замеченный им поднял руку и просвистел условленный пароль. Сидевший в засаде невольно позавидовал приближавшемуся напарнику — тот был одет в сухое и провел два часа перед теплым камином, наслаждаясь горячим ужином, в то время как сам он уже почти закоченел, поджидая его на морозе, и борода покрылась инеем.
Дозорный опустил ружье и стряхнул с пледа снег, переступая замерзшими ногами, чтобы хоть немного согреть их. «Ну ничего, — думал он, — еще чуть-чуть — и я буду наконец в конюшне, а там — теплый ужин, крепкий эль… Слава Богу, моя смена прошла спокойно…» Впрочем, ни он, ни кто-либо из его товарищей и не ожидал в эту ночь никаких инцидентов.
Англичане не склонны покидать свой насиженный лагерь ночью без крайней нужды, тем более в такую мерзкую погоду. Дозорные обменялись несколькими фразами — в основном крепкими выражениями по поводу мороза, — и вновь прибывший сменил товарища на посту. Ни тот, ни другой так и не заметили еще двоих, все это время пристально наблюдавших за ними из-за елей.
В отличие от людей Макгиливрея эти двое в любую минуту ожидали какого-нибудь подвоха. Оба были тепло одеты, хотя каждый на свой манер. На горце был плед, обмотанный несколько раз вокруг пояса и перекинутый через плечо, и шлем, глубоко нахлобученный на лоб. Щеки его и подбородок заросли столь густой рыжей бородой, что видны были лишь глаза и длинный нос, напоминавший утиный клюв.
Англичанин же был облачен в красный офицерский мундир, надетый поверх теплой куртки. Несмотря на трескучий мороз, голова его была непокрыта, но, судя по всему, шапка офицеру и не была нужна — от его черной шевелюры, казалось, шел пар, во всяком случае, снег на его длинных волосах таял, оставляя струйки на вороте мундира. Гладко выбритое лицо оставалось сурово-неподвижным, если не считать время от времени вздрагивавших ноздрей.
— Сколько же здесь охранников? — недовольно спросил англичанин.
— Почем я знаю? — проворчал шотландец. — Может, два, может, двадцать… Макгиливрей хитер как змея! Удивляюсь, что нам удалось так близко к ним подобраться!
Офицер ругнулся себе под нос, до недавнего момента он даже не был уверен, действительно ли они находятся во владениях Макгиливрея. «Слава Богу, — подумал он, — что не нарвались на засаду в лесу!»
— А кто были те двое всадников, которых мы видели раньше? — спросил англичанин.
— Должно быть, кто-нибудь из заговорщиков, приехавших на встречу со старым идиотом.
— Ты уверен, что Ферчар Фаркарсон действительно в этом доме?
— Провалиться мне на месте! Ломах видел сегодня младшего Моналтри в Инвернессе и последовал за ним сюда. Он сейчас в доме, и братья его, и старик — все они там, как яблоки в корзине…
— А «корзина» принадлежит Макгиливрею!
— Боитесь его, ваша милость? — Горец пристально посмотрел на офицера. — Признайтесь — тут нечего стыдиться! Макгиливрея стоит бояться: он может остановить на лету пушечное ядро!
Англичанин покачал головой:
— Не сомневаюсь! Боюсь, что его люди сами забросают нас пушечными ядрами. Одному Богу известно, сколько их здесь прячется! Не удивлюсь, если за этой скалой притаилась сейчас добрая дюжина, а в доме и в амбаре еще столько же, и все головорезы один чище другого — Макгиливрей не станет держать у себя ни плохих стрелков, ни трусов. А у нас всего пятнадцать человек, и я не собираюсь ими рисковать — атака все равно бесполезна! — Он перевел взгляд на дом. — К тому же старик нужен мне живым, раз на него, словно мухи на мед, слетаются все эти бунтовщики. Посидим лучше здесь в засаде, посмотрим, кто еще пожалует к нему в гости.
Горец тяжело вздохнул, по опыту зная, что препираться с англичанами бесполезно, хотя у него чесались руки отомстить Макгиливрею за парочку старых обид. Приходится терпеть — англичане неплохо платят Хью Макдугалу за услуги проводника, хватает на хлеб и масло. Однако он и не таких денег стоит, нос у старины Хью неказист, но запах чует получше любой гончей. Род Макдугалов как-никак всегда славился своими охотниками — не меньше, чем род Маккриммонов игроками на волынке. Главное — вовремя успеть предложить свои услуги нужным людям. Хью и его брата Ломаха не звали. Уж кому, как не им, знать все тропинки в округе как свои пять пальцев!
Майор Роджер Уоршем впервые прибыл в эти места пару недель назад. В отличие от большинства английских офицеров, которые воспринимали назначение в далекую Шотландию как ссылку, а прибыв, в первую очередь знакомились с местным виски и шлюхами, Уоршем, любивший уединение, предпочитал держаться от всего этого в стороне. Он не был приписан ни к одному отряду и подчинялся непосредственно лорду Лудуну. Ходили слухи, что Уоршем на самом деле прислан в Инвернесс самим герцогом Камберлендом.
