Патриция Поттер - Звездолов
Наконец, к облегчению Марсали, девушка начала приходить в себя.
— Мы не причинили ей никакого вреда, — сказал Руфус незнакомым Патрику голосом. В нем звучало извинение и не было и следа обычной грубой иронии.
Марсали сердито посмотрела на Руфуса.
Заметив ответный обескураженный взгляд приятеля, Патрик чуть не рассмеялся, но обстоятельства, к сожалению, не располагали к веселью.
— Они сказали, что твою сестру могли принудить выйти замуж вместо тебя, — объяснил Патрик. — Джинни сказала Руфусу и Хираму, что ты не поедешь без Сесили.
— Джинни? — недоверчиво переспросила Марсали — Она велела мне взять Сесили и идти в церковь. Так она знала?
Опустившись рядом с ней на колени, Патрик кивнул:
— Да. Я не стал бы мешать твоей свадьбе, если бы ты выходила за него по своему желанию. Я приказал Руфусу и Хираму…
Патрик замолчал, заметив, что в глазах Марсали сверкнули слезы.
Но в этот момент Сесили слабо застонала, и их внимание переключилось на нее.
— Сесили! — Марсали легонько потрясла сестру за плечо.
Девушка открыла глаза. Они оказались голубыми, а не синими, как у Марсали, глаза которой напоминали Патрику вечернее небо. Волосы Сесили также были светлее — медно-рыжие, с золотыми прядками, сверкающими на солнце.
— Марсали?
Патрик мысленно проклял себя. Никогда в жизни он не причинил бы боль женщине!
— Не бойся, Сесили, — успокаивающе сказала Марсали, взяв ее за руку. — С нами Патрик. Он хочет нам помочь.
Неожиданно ей пришла в голову другая мысль.
— Или ты захватил нас как заложниц? — спросила она, быстро взглянув на него.
Вопрос заставил его вздрогнуть. Даже то, что Марсали допускала такую возможность, больно задело его.
— Нет, — ответил Патрик. — Если хотите, можете уйти. Я только хотел спасти тебя от брака с Синклером, если ты его не хочешь.
— Мой отец найдет меня, — сказала она спокойно. — И я не верю, что твой отец меня примет. Где же мы с сестрой будем жить?
Сесили уже смогла сесть и теперь молча следила за их разговором.
— Я по-прежнему считаю тебя своей невестой, — сказал Патрик.
Марсали гордо вскинула голову.
— А как насчет меня? Тебя интересует, что я об этом думаю? Или ты, как мой отец, используешь меня в своих целях?
Он слышал боль в ее словах, прекрасно понимая ее источник. Марсали мучило то, что ей придется стать яблоком раздора между их семьями.
Патрик взглянул на своих друзей, затем снова в глаза Марсали.
— Ты пойдешь со мной? Твоя сестра будет в безопасности. Руфус и Хирам были со мной десять лет, и я ручаюсь, что нет людей более достойных доверия.
— Если только дело не касается похищения девушек? — спросила Марсали, и, хотя ее голос звучал все еще сухо, в нем появились знакомые задорные нотки.
— Да, — улыбнулся Патрик, — не считая этого.
Марсали посмотрела на Сесили, и сестра, бросив быстрый взгляд на Руфуса, кивнула в знак согласия.
Хирам смущенно кашлянул, пытаясь обратить на себя внимание Патрика. Большой спорран Хирама, притороченный к его поясу, бешено прыгал и раскачивался.
Патрик чуть не расхохотался, но ему удалось сделать вид, что он закашлялся. Его огромный друг, воин с головы до пят, выглядел испуганным, открывая сумку.
Два разъяренных зверька выскочили на волю, шипя и скаля зубы. Хирам невольно отпрыгнул назад.
— Тристан! Изольда! — позвала Марсали. Услышав голос девушки, ласки оставили попытки загрызть великана и поспешили на зов, второпях натыкаясь друг на друга. Марсали приласкала их, и зверьки немного успокоились.
— Эта женщина, Джинни, сказала, что ты захочешь взять их с собой, — сказал Хирам.
Марсали улыбнулась ему спокойной, благодарной улыбкой, и Патрик почувствовал, как тепло стало в груди. Долгие годы он мечтал вновь увидеть эту улыбку.
Он поднялся и подал руку Марсали. После легкого колебания она все-таки позволила помочь ей встать. Патрик почувствовал, как ее пальцы, сжавшие его руку, вздрогнули, когда встретились их глаза.
Сгорая от желания как можно скорее остаться с ней наедине, Патрик с удивлением спрашивал себя, как же он выдержал такую долгую разлуку.
* * *
Они отошли к другому концу ущелья, где высокие скалы и заросли кустарника скрыли их от остальных.
Марсали все еще никак не могла поверить в случившееся. Еще несколько часов назад она дрожала от ужаса, ожидая церемонии, навсегда связавшей бы ее с человеком, которому она не доверяла и от которого ждала всяких бед. Она всей душой молилась о том, чтобы случилось чудо и Патрик пришел к ней на помощь. И вот он здесь. Мужчина, которого она любила всю свою жизнь.
Он изменился. Ее прекрасный принц стал мужчиной. Его лицо пересекали шрамы, и, как догадывалась Марсали, не менее страшные раны были нанесены его душе. В его зеленых глазах, сверкающих как изумруды, появлялась нежность каждый раз, когда он смотрел на нее, но едва он отводил взгляд, как они вновь приобретали суровое выражение.
Он держал ее руку так, словно боялся, что она убежит. И на секунду Марсали почувствовала неуверенность. Больше двенадцати лет разделяли юношу, которого она знала и любила, от мужчины, которым он стал. Теперь в нем появились жесткость, настороженность, готовность к опасности. Такой Патрик был ей незнаком.
Марсали хотелось обнять его, почувствовать, как его руки сжимают ее стан. Она нуждалась в прикосновении его губ, в ощущении близости. Но их кланы разделила вражда. И хотя она говорила себе, что рядом с ней ее Патрик, последние горькие события научили ее быть настороже. Родной отец готов был использовать ее в своих целях, а брат Гэвин был с ним заодно. Что, если Патрик, как и ее близкие, хочет просто использовать ее? Чем он лучше всех остальных мужчин, для которых женщины — всего лишь стратегические фигуры, которые можно использовать в их проклятых войнах?
Марсали понимала, что могла бы стать прекрасным трофеем для Грегора Сазерленда. Маркиз был бы в восторге, если бы его наследник привез домой заложницу из клана Ганнов. И она также знала, что ее собственный отец никогда не отдаст ее Сазерленду без боя.
И все же ее рука сжимала его руку, словно пытаясь удержать исчезающие мечты и надежды. Ее возлюбленный. Ее рыцарь, подаривший ей однажды звезду. Каждый вечер она находила эту звезду и молилась за него. Но теперь этого недостаточно.
Патрик остановился под большим раскидистым дубом и обнял Марсали. Он крепко, с силой прижал ее к себе, словно так же отчаянно нуждался в ее близости, как и она — в его. Никто никогда не обнимал ее так, ни с кем она еще не была так близка. Марсали чувствовала, как прижимается к ней стройное сильное тело Патрика. Внезапно ей стало страшно.
